Дипломатия фронтира

Чёртов Палец мы всё-таки увидели! Проезжая мимо, я представлял, что вот сейчас вспыхнет невесть откуда взявшийся солнечный луч, и гигантская тень от высоченной столбчатой горы побежит к каменной стене по соседству, остановившись прямо возле потаённого входа в Canyon Del Oro… Даже сбегать захотелось! Наверняка возле этой скалы побывала добрая половина Додж-Сити.

Последним впечатлением от Аризоны стала остановка на ключевой развилке возле мрачной каменной башни Форт-Диксона вкупе с деревянным блокгаузом Чекпоинта Браво. Шлагбаум, за которым трасса Санта-Фе шла уже по земле Техаса, был открыт. А возле него стояли два пикапа, один из которых был с красным крестом на борту. Вокруг них с нервными выкриками суетились люди в пустынном камуфляже, перетаскивающие раненых из запылившейся усталой машины с пробитым колесом в чистенькую «скорую».

Это и есть Гражданская война, у которой, в отличие от вестернов, гораздо меньше романтики.

Глава 7 California dreaming

Я медленно и нехотя приоткрыл глаза, сколько же можно так лежать… Но и сквозь полуприкрытые веки пробивался яркий лучик солнечного света. И щёку печёт, как на пляже.

Телу надоело валяться на излишне мягкой кровати. Поэтому я ощущал не лёгкую усталость после долгого сна, с короткими перерывами продолжавшегося почти целые сутки, а уже нестерпимую ломоту.

Пахнет-то как!

В маленькой комнате на втором этаже витал аромат горячего свежего хлеба и, наверное, чем-то заправленного оливкового масла, смешанный с морским бризом, свободно проникающим через распахнутое окно. Сознание прояснялось неторопливо, и я подумал, что нахожусь в уютном греческом домике где-то на острове Санторини. Меня окружали белоснежные стены, окно с голубыми ставнями, напоминающими об отпуске на бирюзовом Эгейском море

На стенах — маленькие акварели с местными пейзажами, а на полу разлёгся пестрый прямоугольный ковёр ручной работы. Забыл, как он называется.

Голос служанки раздался откуда-то издалека, снизу:

— Господин Горнаго, пора вставать! Завтрак уже готов!

Вспомнил, ёлки…

Хрен тебе, а не беззаботный Санторини с вечерними любованиями закатами под коктейль «Секс на пляже».

Я еще полежал какое-то время, ворочаясь и разглаживая спиной слегка влажную, измятую за ночь простыню и рывком, словно собираясь взлететь, поднялся. Даже голова закружилась.

Подтянул семейные труселя, так волнующие милых дам, и жизнеутверждающе хлопнул резинкой по пузу — красивая утренняя традиция русских мужчин. Подошёл к маленькому оконцу, и передо мной открылся потрясающий вид на большую и эффектную кальдеру — глубокую бухту, окружённую по краям высокими скалами. Небо чистое, без единого облачка, а солнце уже высоко поднялось над горизонтом, освещая всё вокруг золотистыми лучами-будильниками.

Который час? Глянул на руку — десять часов. Это уже много или ещё рано?

Домик-то греческий, да вот земля здесь американская…

Каменная чаша, в которой укрылся Додж-Сити, останавливает ветра, обеспечивая комфортный микроклимат этого города — столицы южных штатов. Здесь нет простора для всех стихий, только для избранных, мягких и ласковых.

Сверху было видно, как лениво Южный океан катит издалека к берегу свои гладкие синие волны… А их исправно отражает верный защитник оазиса — изогнутый остров Сейбр. Голубые воды залива искрятся под солнцем, и лишь кое-где тёмные пятна подводных растений нарушают эту идиллию.

Я плеснул в стакан прохладной воды из кувшина и вышел с ним на лоджию. Или это патио? Оба варианта подойдут. Здесь уютно, стоит небольшой столик и плетёный стул с низкой, поддерживающей лишь задницу спинкой и какой-то куст в кадке. Огромная бухта врезана в ноздреватые скалы, словно в окаменевшую губку, на которой растут, орошаемые водой, стекающей с плато, средиземноморские пинии и акации, а из узких щелей выползают вьюны, украшенные вылинявшими соцветиями.

На самом краю южного мыса, словно страж, охраняющий ворота в залив, возвышается небольшая, но могучая крепость. Её мрачные, почти чёрные стены, будто вырублены из самого сердца утёса, вздымаются над пенистым прибоем на добрых пятнадцать метров.

Верхние части стен бастионов сложены из массивных бревён, надёжно укрытых от непогоды двухскатной кровлей.

В амбразурах торчат грозные стволы старинных дульнозарядных пушек, мне удалось насчитать три штуки, наверняка их там ещё больше. Вес орудий говорит сам за себя: это явно не поставка донор-каналом, скорее всего, они уже были в комплекте строения или найдены где-то поблизости.

Над крепостью величественно парит каменная башня высокого маяка с системой зеркал, поддержание его работоспособности наверняка требует значительных усилий и постоянного внимания гарнизона цитадели. Ёлки, как же мне захотелось подняться туда, вдохнуть солёный ветерок и взглянуть на бескрайний горизонт… Это высшая точка местности. И наверняка закрытый режимный объект.

Мыс скрывает за собой крутой обрыв, где земля, словно отказывалась подчиняться законам гравитации, вздымалась вверх, создавая отвесную стену, уходящую в небеса. Отсюда не видно, как эта скала уходит в море, надо бы туда съездить… За каменным барьером лежит плато, которое тянется тонкой полоской вдоль горного хребта, будто природа решила испытать свою выносливость, вытягивая эту полоску земли между двумя непокорными гигантами.

По обе стороны от залива журчат речки и ручьи, берущие начало где-то в горах. Они пробивают русло через сумрачные ущелья и устремляются вниз, к бескрайним просторам океана, зная свой путь лучше любого следопыта-рейнджера, и ничто не может их остановить стремительное движение.

Я без труда представил себе эти ущелья… Там, где обрывы превращают течение рек в водопады, возникают мощные струи, разбивающиеся о диабазовые скалы и образующие глубокие каверны, скрытые за плотной завесой падающей воды. Такие места всегда привлекают внимание исследователей и мистиков, ведь именно здесь, среди шума бурлящей стихии, могут скрываться порталы, ведущие в иные миры…

Коди Такер рассказал, что западнее Додж-Сити, прямо у берега, ютятся крошечные рыбацкие деревушки, словно забытые временем. Дальше простирается необитаемая местность, настоящая граница цивилизованного мира, где каждый шаг — словно путешествие в неизведанное. Там заканчивается привычный порядок вещей, и начинаются новые горизонты, манящие своими загадками и абсолютной неизвестностью.

Я видел эти земли со стороны Великого Ганга и Дикой дороги, здесь же можно посмотреть на них со стороны океана.

— Господин Горнаго, завтрак уже готов! Все сейчас соберутся внизу! Или вам подать наверх?

Это Магдалена. Магда, симпатичная гречанка средних лет, неудачно эмигрировавшая в США вместе с группой соотечественников и прожившая там ровно неделю. Первый наёмный персонал дипломатической миссии, нанятый Полосовым. Наш ангел-хранитель, вместе со своим сыном оберегавший здание до нашего приезда.

Подать наверх? Я представил, как на столике появится чашечка горячего кофе, тарелка с сыром, помидорами и каким-нибудь мясом. Конечно, свежий хлеб, который положено макать в мисочку с оливковым маслом… И никаких тебе пудингов, опостылевших варёных яиц и овсяных или манных каш!

Лёгкий ветерок принёс слабые звуки волн, разбивающихся о скалы там, где залив выходит за границы сторожевого острова, детский смех на пляже, музыку из какой-то таверны на первой линии и рокот подвесного мотора. А откуда-то сбоку доносится звонкий хор цикад, приветствующих новый день своей торжественной симфонией.