Дирижер. Перстень чародея

Милиан замолчал, ожидая нового вопроса. Я молчал тоже. Теперь я хотел уйти от воспоминаний о Морсусе – это уже перестало быть моей заботой: я с ним сразился, должно быть, победил, а дальше пусть иные магические структуры Изнанки выясняют, имела ли место его гибель или нет. Моя случайная миссия в волшебном мире исполнена. Осталось лишь ответить за оказию четырехмесячной давности – и дальше что? Могу я на правах льготника и молодца, к кому отношу национальных героев, отказаться от дальнейших обязанностей в мире магии, хотя бы от некоторых: не силой помогать, а хотя бы умом или творчеством? Устроить бы культурный обмен! Я им Чайковского подарю, а местные музыканты поделятся своим искусством исполнения. Тем не менее я спросил Милиана об ином, не имеющим отношение к просьбе освободить меня от должности чародейского всепомощника:

– Почему вы нарушили обещание, данное элдеру, и ушли на поиски Морсуса в одиночку, когда напали на его след?

– Я… боялся… что если упущу этот, скорее всего, единственный, шанс, другого мне не представится.

Я понял, что он считает это сверхсильным аргументом. Наверняка он многое продумал, покидая в тот вечер Венди: что я, оказавшись в доме, должно быть, останусь с его внучкой; что кто-то явно должен был прийти еще, чтобы побыть с Венди; что он склонит на свою сторону своего «охранника», заметив его, и они нападут на Морсуса вдвоем; что у него был какой-то козырной туз в рукаве на случай проигрыша, который бы он применил, исполнив магический финт и обезоружив или оглушив темного мага… Да много какие теории можно строить. Только учел ли он, что я, хоть и новичок в чародейском деле, помчусь его спасать?

– Вы спасли меня, – промямлил я почему-то извиняющимся тоном.

Улло молчал, внимательно глядя на меня.

– Когда-то вы говорили о правилах спасения в Амараде. Что было тогда, когда во второй раз вы спасали мне жизнь?

– Ничего. Абсолютно. Кольцо просто зажглось еще раз, напоминая о тебе.

– Почему вы никогда не говорили мне о Кани?

Я же так и не успел сказать Милиану, что познакомился с няней Венди, когда ушел на его поиски – не выдалась возможность. Но сама Кани, похоже, передала о моей с ней встрече, поскольку Улло кивнул:

– Ты же ее видел в тот самый день?

– Да. Когда вышел от вас и отправился искать. Мне о ней упомянула Венди. Я сперва решил, убеждая себя, что вы не на опасном предприятии, а на дружеском чаепитии у Кани, потому и был у нее – думал застать вас там.

– Мы с Венди после этих событий виделись с Кани. Ты был ей симпатичен. Она была рада с тобой познакомиться и поражалась твоей смелости.

– Спасибо, – произнес я.

– Константин, я понимаю тебя… – Улло не успел продолжить: я поднял лицо и посмотрел на него так язвительно и злобно, что он запнулся.

– Вы представить себе не можете, как я себя чувствую в данный момент. –Мой голос был тяжел, слова давались с трудом. – Да, вы можете меня понять как маг, который сталкивался с трудностями и опасностями. Но не можете даже на короткое время ощутить то, как мне сейчас… как я…

Я не нашел нужной фразы, верно описавшей бы мое состояние – готов был захлебнуться в выражениях, но, уверен, так бы и не выразил конкретику: в моей душе всё бухало, взрывалось, кипело, тосковало, тянуло и паниковало.

– Хорошо. Тогда без лишних слов. Пойдем. – Милиан поднялся и проследовал мимо меня к двери. Я резко встал и прошел за ним в коридор.

У спуска с лестницы в удобном кресле сидела волшебница из музейного хранилища, мой сопроводитель в мир исторических архивов и, возможно, ближайший соратник на предстоящий месяц. При виде нас с Милианом она встала.

– Простите, не была представлена. Элта. – Женщина улыбнулась и приветственно протянула ладонь.

– Константин. – Я взял ее в свою руку и слегка качнул, нагнув голову.

– На месте я дам вам для ознакомления свод правил при работе в хранилище. Первый ваш день будет не напряженным: больше, так скажем, введения в обязанности и знакомство со зданием. Оно большое, будьте готовы.

Я коротко покивал. Видимо, увидев тоску в моих глазах, Элта мягко и доверительно добавила:

– Не волнуйтесь, вас никто не будет держать как узника в заточении. Будут, конечно, ограничения, но вы не почувствуете себя максимально лишенным в каких-то правах.

– Приятно слышать, – промычал я.

– Пройдемте, карт уже ждет. – Волшебница указала вниз по ступеням. За нами шел Милиан.

Мы ступили во внутренний двор. Было прохладно, ветер продувал футболку. У ворот стоял, приветственно распахнув дверную створку, двухместный светлый карт с вензелем Совета волшебников Амарада. Я посмотрел на свои ноги в тапках, которые быстро запылились от песочного налета.

– Одеждой вашего размера тоже обеспечат, – сказала Элта. – В здании хранилища специально для вас подготовлен небольшой жилой кабинет.

Она первая зашла в карт и поздоровалась с водителем, что-то передав ему. Я остановился и развернулся к Милиану.

– Мы с тобой не прощаемся, я постараюсь к тебе захаживать. Раз в неделю будет приходить судебный блюститель по твоему делу, контролировать порядок исполнения решения. Музейный архив – одно из самых безопасных и охраняемых мест в Амараде.

«Ну да уж, так и поверил», – подумал я, вспоминая фразу о точно так же суперзащищенном от внешних посягательств Дворце Совета.

– В архиве древнейшие оригинальные артефакты и современные, полные магической силы вещи. Будь осторожен и предельно внимателен. На тебя распространяются правила материально ответственного лица. Утратишь по своей вине и по случайности артефакт – будет новое разбирательство.

– Спасибо, что уточнили! – вспыхнул я, огорошенный еще и новостью про новую ответственность.

Ощущение, что все специально хотят загнать меня в какие-то рамки, лишая возможности колдовать и тыкая на ответственное отношение к новому делу, и при этом помещают туда, где мощь магии сильна и питательна ввиду особой важности и значимости предметов, находящихся в здании, где я пробуду некоторое время. Какое-то занятное сочетание.

– В добрый путь, Константин. Всё будет хорошо. Удачи.

Улло протянул руку, мы обменялись рукопожатиями. Его лицо было сияющим, уверенным, вдохновенным. Мое – безрадостным, задумчивым, потерянным.

«Всё хорошо» Милиана очень скоро превратилось во «всё очень плохо».

Глава 6

– На время отбывания наказания и нахождения в нашем мире вам, помните, запрещено пользоваться предметами, по моделям и форме напоминающими ваш основной магический артефакт, – напомнила мне Элта в карте. Я безучастно кивнул, сложив ладони в замок на коленях.