Дитя океана. Дилогия

— А что ты знаешь о Драконьих горах? — ответил маг вопросом на вопрос, усаживаясь рядом с нами.

— Э-э… здесь раньше водились драконы, — Ареналь скосил глаза в мою сторону и подмигнул.

Ну да, он-то уж точно знает, почему, как и я теперь. Интересно послушать версию человека.

— А кто такие драконы?

— Крылатые ящерицы?.. Ну, очень большие крылатые ящерицы.

Я сжала зубы плотнее, едва сдерживая рвущийся из груди смех. Таким я келпи еще не видела. Он словно нарочно издевался над человеком.

— В нашем мире существует несколько природный стихий, которыми в той или иной степени управляют маги, — тоном лектора пояснил Донаган, — это вода, огонь, металл, дерево и прочее. Маги-целители управляют стихией жизни, некроманты — стихией смерти. И у каждой из этих стихий есть свое воплощение: у воздуха сильфы, у огня саламандры, у земли каменные тролли и так далее. Это все изучают на первом курсе Академии. Но есть еще одна стихия, воплотившаяся в драконов. Это сама магия. И здесь ею пропитано все. Но драконов больше нет, магия спит, и разбудить ее некому, — закончил он с тяжелым вздохом.

— Драконы ушли, когда в Гленниморе появился эриллиум Балора, — тихо заметила я. — Драконы это воплощение света, Брайден Бесстрашный принес в эти земли воплощение тьмы. Дух, заключенный в этом артефакте, настолько силен, что сумел захватить целое королевство, оплести своими путами каждого мага… почти.

— И где он сейчас?

Я пожала плечами:

— Откуда мне знать? Я всего лишь маленькая фейри.

Несколько минут Донаган изучал мое лицо, словно надеялся уличить меня во лжи. Но теперь, когда ко мне вернулась память и мое изначальное 'я', во мне не осталось почти ничего человеческого. Теперь я была тем самым коварным фейри, мерзким существом и тварью, которым столько лет в Гленниморе пугали детей. И ни один человек, даже если он могущественный архимаг, не смог бы прочитать то, что таилось у меня на душе. Вот только Донаган об этом не знал.

— Надо идти, — голос Ареналя нарушил гнетущую тишину. — Солнце садится.

— Хорошо, — маг поднялся, опираясь на свой посох, — будем надеяться, что эриллиум Балора спрятан в надежном месте. На человеческих землях таким вещам точно не место.

— Даже не сомневайтесь.

Мы не прощались. Человек развернулся и начал медленно спускаться в долину по каменистой тропе. Я молча смотрела ему вслед, пока его силуэт не затерялся среди деревьев.

— Ты прав, Донаган, — прошептала, отворачиваясь, — таким вещам здесь не место.

И потом уже Ареналю:

— Идем!

Почти два месяца я потратила на то, чтобы добраться сюда, и теперь, стоя на самом пороге неизбежного, почему-то вдруг начала вспоминать, что случилось со мной за это время.

Долгое угасание и смерть моей приемной матери, встреча с Райзеном, смерть отца. Бегство из дома, сражение с ведьмой в заброшенной деревушке и знакомство с Тайругом. Эриллиум, призыв келпи, долгий переход сквозь лес и безумная скачка под градом огня. Подпольная лекарня, неряшливая Оска и старый Менро. И Рурк, умирающий от черной метки. А потом тот же Рурк дающий мне клятву паладина. Что ж, он исполнил ее, когда отдался в руки дознавателей, чтобы спасти меня.

— Лин, — голос Ареналя заставил очнуться от грустных воспоминаний, — смотри, это оно?

Я подняла голову и увидела на отвесную скалу, преградившую нам путь. Все это время я брела вслед за келпи, глядя себе под ноги, и потому не заметила сразу этого препятствия. И прямо перед нами в этой скале чернело отверстие, из которого слышались отголоски музыки, словно далеко в глубине пещеры кто-то играл на флейте.

— Садб Ясноокая! — ноги словно примерзли к земле, отказываясь двигаться дальше. Подсознательный страх завладел мною. Здесь, дойдя до конца своих поисков, я вдруг поняла, что боюсь узнать правду. — Да, это оно…

Шаг за шагом, превозмогая саму себя, я пошла вперед, на пение флейты. Замерла на мгновение, у черты между светом и тенью, которая пролегла поперек порога пещеры, и, более не колеблясь, переступила ее.

В тот же миг темнота окутала меня теплым, удушливым покрывалом. Но испугаться я не успела — впереди взвилось оранжево-красное пламя, рассыпаясь тысячью искр, и в пещере стало светло, как днем.

— Я ждал тебя.

Тихий мужской голос заставил вздрогнуть и резко обернуться.

За моей спиной, там, где оставался вход, сейчас была только каменная стена и маленький алтарь, выдолбленный из цельного куска базальта. У алтаря стоял тот самый старик-менталист из Кадарна. Только теперь его распущенные седые волосы и борода выглядели намного длиннее, да и одет он был как друид, а не как воин или торговец. Лоб старика украшал широкий серебряный обруч, на котором поблескивали в свете огня непонятные руны.

Ареналя нигде не было видно, я осталась один на один с таинственным незнакомцем.

— Вы? — мой взгляд заметался, ища пути к отступлению. — Это что, чья-то шутка? Или ловушка для грязной фейри?

— Нет, Мианель, никаких ловушек.

Он покачал головой, и я увидела, как его рука потянулась вверх по направлению к горлу. Только тогда я обратила внимание на неприметную тусклую цепь, украшавшую его шею.

— Откуда вы знаете мое имя? — пробормотала, следя, как завороженная, за его рукой.

— Я все о тебе знаю, принцесса Северного моря и Ста Скалистых островов.

Его пальцы сомкнулись на тонкой цепи и резко дернули вниз. И в тот же миг меня словно обдало искрами огня и сухим горьким ветром, заставляя отшатнуться и зажмурить глаза. В одно мгновение я выстроила вокруг себя непроницаемый купол, а сильфы и водные духи заметались под сводами пещеры, воя на разные голоса.

— Не бойся, посмотри на меня. Я не причиню тебе вреда, юная шелки, — услышала я низкий рычащий голос, подобный раскатам грома, и этот голос никак не мог принадлежать человеку. — Открой глаза. Клянусь, тебе нечего здесь бояться.

Я осторожно приоткрыла глаза, а потом в изумлении распахнула их во всю ширь.

Прямо передо мной, обвив алтарь своим телом, лежал дракон, футов двадцать длинной и шесть высотой. Его узкую морду украшал венец из роговых наростов, и эти же наросты спускались вниз по хребту до кончика хвоста. Огромные кожистые крылья, похожие на крылья летучей мыши, были расправлены, и под ними его чешуя горела ярким золотым пламенем, отражая языки костра.

— Дракон, — выдохнула я и начала медленно оседать на пол, то ли от священного ужаса, то ли от восхищения.

— Эрвеон, — прогрохотал он и, шумно дыша, нагнул свою голову. — Последний дракон Гленнимора.

— Но… как?..

Я смотрела на него снизу вверх, как на чудо, и не могла понять, снится мне это все или нет. Глаза дракона сверкали, словно два синих сапфира, и узкие серповидные зрачки, казалось, смотрели мне прямо в душу.

— Сними ментальные щиты, юная шелки, — его морда оказалась буквально в трех футах от меня, обдав горячим дыханием. — Мне трудно в этом обличии говорить с тобой человеческим языком.