Дизель и танк

Наш «Полет-Д» занял привычное место в середине. Впереди маячил зеленый «Форд», позади пыхтел отремонтированный ярославский грузовик. «Фиат» и второй «Форд» замыкали процессию.

Бережной, поправив неизменную кепку, в последний раз обошел машину против часовой стрелки. Его губы беззвучно шевелились — видимо, читал особый дорожный заговор.

— Давление масла четыре атмосферы, температура семьдесят градусов, — привычно доложила Варвара, проверяя приборы.

Велегжанинов в кузове методично перепроверял крепления инструментов, напевая. Звонарев раскладывал карты, готовясь штурманить первый этап пути.

По обеим сторонам улицы собрались горожане, проводить необычный караван. Мальчишки с восторгом разглядывали машины, взрослые степенно обсуждали предстоящий путь.

— Трогаемся! — скомандовал Петровский, поднимая флажок.

Колонна медленно двинулась по булыжной мостовой. Позади остались красные стены древнего кремля, купола Спасского монастыря, шпиль пожарной каланчи. Ярославль провожал нас колокольным звоном и гудками паровозов с железнодорожной станции.

За городской заставой начинался старый почтовый тракт. Укатанный санями снег местами уже подтаял, образуя коварные колеи. Машины шли осторожно, выдерживая дистанцию.

— Смотрите, какая красота, — Варвара указала вправо, где за заснеженными полями виднелись темные ели и золотой купол далекой церкви.

Дорога постепенно забирала на север. По обочинам все чаще встречались глубокие сугробы. Весна сюда еще не добралась — морозный воздух обжигал лица, а солнце почти не грело.

Первые проблемы начались через час пути. Головной «Форд» вдруг забуксовал на предательски скользком участке. Пришлось всем останавливаться, помогать вытаскивать машину.

— Эх, рановато мы выехали, — покачал головой Руднев, разглядывая глубокие колеи. — Дорога еще не оттаяла как следует.

Но назад пути не было. Впереди лежали сотни верст северного тракта, и каждая из них готовила свои испытания.

К полудню добрались до села Вятское. Здесь планировалась первая техническая остановка. Пока водители проверяли машины, к нам подошел местный старожил, опираясь на суковатую палку:

— До Данилова-то думаете засветло дойти? Там сейчас распута страшная, в низинах вода стоит по колено…

Его слова не сулили легкой дороги. Но разве мы ждали чего-то другого на этом пути?

За Вятским дорога пошла через лесистые холмы. Здесь снег лежал плотным настом, местами подтаявшим на солнце. Наша колонна растянулась — каждый водитель выбирал свой путь между предательскими проталинами.

— Давление масла падает, — вдруг встревоженно произнесла Варвара. — Три и пять… три и две…

Пришлось останавливаться. При осмотре Велегжанинов обнаружил трещину в масляном картере — тонкую, едва заметную, но масло сочилось неумолимо.

— Это от вчерашнего удара о камень, — определил он, ощупывая металл длинными чуткими пальцами. — Нужно заваривать.

К счастью, у нас была походная паяльная лампа. Велегжанинов, напевая арию Германа, колдовал над трещиной, пока Руднев готовил специальный состав для герметизации.

Только тронулись дальше — новая беда. На крутом спуске у «Форда» лопнул тормозной шланг. Американская машина едва не влетела в придорожный сугроб, чудом удержавшись на краю обочины.

— Нужно помочь, — я кивнул Бережному. — Одни они долго провозятся.

Наша команда быстро организовала ремонт. Руднев с Джонсоном залезли под машину, Велегжанинов подавал инструменты, а Варвара готовила замену из запасных шлангов.

— Странно, — задумчиво произнес Руднев, разглядывая поврежденную деталь. — Шланг почти новый, а лопнул как гнилой…

— Смотрите! — Варвара указала на едва заметный надрез. — Вот, все случилось из-за этого.

Джонсон нахмурился, но промолчал. Мы тоже не стали развивать эту тему. Но с этого момента я распорядился установить ночное дежурство у машин.

К вечеру вдали показались маковки церквей Данилова. До города оставалось еще верст десять, а солнце уже клонилось к закату.

Закатное солнце золотило купола Казанского собора. Городок встретил нас неожиданно оживленными улицами, видимо, весть о необычном автопробеге уже добралась сюда.

— Центральная гостиница свободна, — сообщил встречавший нас председатель местного автодора Ключарев, невысокий энергичный человек в потертой кожанке. — А машины можно поставить во дворе пожарной части, там есть крытый сарай.

Гостиница оказалась двухэтажным деревянным домом на главной улице. Когда-то, судя по вывеске, здесь были «Номера купца Малоземова».

— Температура двигателя девяносто градусов, давление масла в норме, — доложила Варвара, заглушив мотор. — Прошли неплохо.

В просторной трапезной гостиницы собрались все экипажи. Местный повар, бывший трактирный служащий, расстарался вовсю — на столе дымились щи, пироги, жареная рыба.

— До Вологды отсюда еще почти двести верст, — Звонарев разложил потрепанную карту. — Самый сложный участок начнется за Грязовцем, там сплошные болота.

— Надо выезжать пораньше, — заметил Джонсон, представитель «Форда». — Пока дорога подмерзшая.

После ужина я вышел во двор проверить машину. В темноте белели сугробы, где-то вдалеке слышался паровозный гудок. Бережной, как всегда, стоял рядом с грузовиком, держась за капот.

Велегжанинов, сменив полушубок на промасленную спецовку, методично проверял двигатель. В свете фонаря его длинные пальцы порхали над агрегатами.

— Все в порядке? — спросил я.

— Вроде бы, — кивнул он. — Но на всякий случай поменяю масло. И топливный фильтр проверю — что-то он засоряться начал.

В гостинице тем временем шло совещание. Собрались все участники, чтобы обсудить дальнейший маршрут.

— Выезжаем в шесть утра, — объявил Травников. — Первый этап — до Грязовца. Там дневка и техосмотр…

Я слушал вполуха, разглядывая карту. От Данилова дорога шла через глухие леса, где редкие деревни терялись среди болот и чащоб.

Утро выдалось морозным и туманным. Еще затемно во дворе пожарной части началось движение, команды готовили машины к выезду.

— Минус пятнадцать, — поежилась Варвара, растирая замерзшие руки. — Как бы топливо не загустело.

Бережной колдовал над двигателем, подогревая его паяльной лампой. В морозном воздухе его бормотание превращалось в белые облачка пара.