Дневник грешницы
Шрифт:
Ирина Львовна молчала.
Что-то поднялось в ней в ответ на деликатное признание художника, и это «что-то» не было неприятием и отказом. Это было «быть может». Или «может быть».
– Вы, верно, замерзли? – внезапно всполошился художник. – Вернемся к машине?
– Пожалуй, – согласилась Ирина Львовна, которая нисколько не замерзла в своей шубке и высоких, на натуральном меху сапогах.
«Но разговор принимает слишком уж волнительный оборот, – подумала она. – Оборот, к которому я пока не…»
Словно угадав ее мысли, всю обратную дорогу Алексей говорил на посторонние темы. Темы эти, однако, были весьма интересны Ирине Львовне, так как касались истории, рассказанной дедом Афанасием.
– Но, похоже, он не знает о том, что произошло с его отцом дальше, – разочарованно произнесла Ирина Львовна. – И уж тем более о том, что сталось с Анной…
– Ничто в мире не исчезает бесследно, – отозвался художник, сворачивая на
очищенную от снега, идеально ровную дорогу, ведущую в коттеджный поселок. – Следы моего прадеда и вашей двоюродной прабабки обязательно где-нибудь да отыщутся. Сегодня мы узнали, что Анна осталась жива. И что Якуб ибн Юсуф повез ее к графу. А дальше… ваше писательское воображение легко дорисует остальное!– Кстати, насчет рисунков, – продолжил он, когда они уже подъехали к ее дому на берегу озера. – Если вы напишете этот роман, я был бы рад проиллюстрировать его!
– Как? – в изумлении воскликнула Ирина Львовна. – Вы же пейзажист!
– О, я давно намеревался освоить другие жанры, – сказал художник, пристально глядя на нее. – Не говоря уже о том, что это позволит мне работать вместе с вами…
– Ну что же, – задумчиво произнесла Ирина Львовна, выйдя из машины и крутя на пальце кольцо с ключами от дома. – Раз мы с вами теперь коллеги… Не желаете ли зайти ко мне и выпить чашечку кофе?