Дневник посла
Шрифт:
Подобная концепция подхода к решению проблем не вполне адекватно содействует личным, ответственным усилиям и постоянным мужественным поступкам. Именно поэтому русский человек так часто удивляет нас своей беззаботностью, своей позицией, выражаемой фразой «подождем и увидим», и своим пассивным безропотным бездействием.
И наоборот: хотя почти невозможно взывать к его душе, он способен на самые вдохновенные порывы и на самые героические жертвы. И вся история русского народа доказывает, что русский человек всегда отдает себя без остатка, когда он чувствует, что он действительно нужен…
Прошлой ночью скончался папа римский Пий Х.
Пятница, 21 августа
На бельгийском и французском фронтах наши действия принимают плохой оборот. Я получаю приказание выступить посредником перед императорским правительством с целью ускорить, насколько возможно, наступление русских войск. Я тотчас же отправляюсь к военному министру и энергично излагаю ему просьбу французского правительства. Он призывает офицера и немедленно диктует ему, под мою собственную диктовку, телеграмму великому князю Николаю Николаевичу.
Затем я спрашиваю генерала Сухомлинова по поводу военных операций, происходящих на русском фронте.
Я записываю его сообщения в таких словах:
1. Великий князь Николай Николаевич решил с возможной быстротой продвигаться вперед к Берлину и Вене, главным образом на Берлин, проходя между крепостями Торном, Позеном и Бреслау.
2. Русские армии перешли в наступление по всей линии.
3. Войска, нападающие на Восточную Пруссию, продвинулись вперед на неприятельской территории от 20 до 45 километров; их линия определяется приблизительно Сольдау, Нейденбургом, Лыком, Ангенбургом и Инстербургом.
4. В Галиции русские войска, продвигающиеся на Львов, достигли Буга и Серета.
5. Войска, действующие на левом берегу Вислы, пойдут прямо к Берлину, как только северо-западным армиям удастся зацепить германскую армию.
6. 28 корпусов, выставленные теперь против Германии и Австрии, состоят приблизительно из 1 120 000 человек.
Вчера германцы вошли в Брюссель. Бельгийская армия отступает на Антверпен. Между Мецем и Вогезами французская армия принуждена отступить после того, как она понесла тяжелые потери.
Суббота, 22 августа
Немцы у Намюра. В то время как один из их корпусов бомбардирует город, большая часть войск продолжает движение к истокам Самбры и Уазы. План германского наступления через Бельгию вырисовывается теперь во всей своей полноте.
Воскресенье, 23 августа
Наши союзники с того берега Ла-Манша начинают появляться на бельгийском фронте. Одна дивизия английской кавалерии рассеяла уже немецкую колонну… в Ватерлоо! Веллингтон и Блюхер должны были от этого проснуться в своих могилах. Большое сражение завязывается между Монсом и Шарлеруа.
Русские продвигаются в Восточной Пруссии, они заняли Инстербург.
Понедельник, 24 августа
Мне телеграфируют из Парижа:
«Сведения, полученные из самого верного источника, сообщают нам, что два действующих корпуса, находившихся раньше против русской армии, переведены теперь на французскую границу и заменены на восточной границе Германии полками, составленными из ландвера [3] .
План войны германского генерального штаба слишком ясен, чтобы было нужно до крайности настаивать на необходимости наступления русских армий на Берлин. Предупредите неотложно правительство и настаивайте».3
Войска, состоящие из уволенных в запас и призываемых на службу по первому требованию. – Прим. ред.
Я обращаюсь немедленно к великому князю Николаю Николаевичу и генералу Сухомлинову. В то же время я уведомляю государя.
В тот же вечер я имею возможность уверить французское правительство, что русская армия продолжает свое движение на Кенигсберг и Торн со всей возможной энергией и быстротой. Значительное сражение подготовляется между Наревом и Вкрой.
Сегодня привезли во французский госпиталь в Петербурге адъютанта великого князя Николая Николаевича князя Кантакузина, раненного вблизи Гумбинена пулей в грудь. Доктор Крессон, главный врач, разговаривал с ним несколько минут: раненый еще весь полон наступательного пыла, который увлекает русские войска; он с горячностью утверждает, что великий князь Николай Николаевич решил какой угодно ценой открыть себе дорогу на Берлин.
Вторник, 25 августа
Немцы победили при Шарлеруа; кроме того, они нанесли нам сильный удар на юге Бельгийских Арденн, вблизи от Невшато. Все французские и английские войска отступают к Уазе и к Семуа.
Эти известия, хотя и просеянные цензурой, вызывают в Петербурге струю беспокойства, которому я противодействую как могу, воспользовавшись удачной выдумкой, которую Толстой приписывает князю Багратиону в «Вой не и мире». Это именно та удачная выдумка, которой следовало бы обрести место в духовном требнике всех главнокомандующих. Во время битвы при Аустерлице князь Багратион получал одно за другим тревожные сообщения. Он выслушивал их, сохраняя полнейшее спокойствие и даже с некоторым выражением одобрения на лице, словно то, что ему докладывали, было как раз то, чего он ожидал.
На севере Восточной Пруссии русские заняли переправы через реки Алле и Ангерап, германцы отступают к Кенигсбергу.
Третьего дня Япония объявила войну Германии. Японская эскадра бомбардирует Цзяо-Чжоу.
Среда, 26 августа
Французская и английская армии продолжают отступать. Укрепленный лагерь Мобежа окружен. Авангард германской кавалерии производит разведку окрестностей Рубе.
Я позаботился о том, чтобы эти события были представлены русской прессой в самом надлежащем (и, может быть, в самом истинном) свете, то есть как временное и методическое отступление, предшествующее будущему повороту лицом к неприятелю, с целью более спокойного и более решительного наступления. Все газеты поддерживают этот тезис.
Великий князь Николай Николаевич передает мне через Сазонова:
– Отступление, предписанное генералом Жоффром, совершено по всем правилам стратегии. Мы должны желать, чтобы отныне французская армия как можно меньше подвергалась опасности; чтобы она не поддавалась деморализации; чтобы она берегла всю свою способность к нападению и свободу маневра до того дня, когда русская армия будет в состоянии нанести решительные удары.
Я спрашиваю Сазонова:
– Скоро ли наступит этот день?.. Подумайте, что наши потери громадны и что немцы находятся в 250 километрах от Парижа…