Дневник странствующего проповедника 1-13

Я окинул толпу взглядом. "Антони, - сказал я, - если ты там, - этот киртан для тебя".

Все преданные присоединились ко мне на сцене, и я начал киртан. Через 15 минут все мы пели и танцевали в блаженстве. Перед сценой танцевала большая группа детей.

Я пел с закрытыми глазами. Когда я их открыл, то увидел что Антони идёт из-за толпы к сцене. Он сел в первом ряду, закрыл глаза и стал сосредоточенно слушать. Через несколько секунд по его щекам катились слёзы.

"Мой дорогой Господь, - тихо сказал я, - только посмотри на силу Твоих святых имён".

Через 45 минут я подвёл киртан к завершению. Я встал, чтобы последний раз попрощаться этим вечером - и в этом сезоне - и увидел, что Антони все ещё сидит в переднем ряду, с опущенной головой.

"Дамы и Господа, прежде чем мы расстанемся, я хотел бы, чтобы вы попросили подняться на сцену человека, который подарил мне сегодня вечером этот особый подарок: Антони".

Люди зааплодировали, и Антони поднял глаза. Несколько мгновений он нервно ёрзал, а потом посмотрел на меня и улыбнулся. Он медленно встал и пошел к сцене. Чем ближе он подходил, тем громче звучали овации. Когда он поднялся на сцену, мы обнялись.

На этот раз сюрприз был у меня. Я достал из-за спины коробку в подарочной упаковке и протянул ему. "Сегодня, - сказал я в микрофон, - я купил подарок моему любимому водителю автобуса".

Публика засмеялась, а Антони открыл подарок. Его глаза широко раскрылись, когда он увидел внутри плейер для компакт-дисков. Там же был диск со всеми бхаджанами, которые мы спели на протяжении тура. Его глаза снова наполнились слезами, он повернулся и расцеловал меня в обе щеки.

"Дамы и Господа, - сказал я, - какой удачный момент для завершения нашего фестивального тура. Мы прощаемся с вами и надеемся снова встретиться следующим летом на этом фестивале любви".

Я сам с трудом сдерживал слёзы.

"Если сложить вместе все богатства или знания многих миллионов вселенных, то они едва ли могли бы сравниться с мельчайшей крупицей славы святого имени Кришны. Святое имя Кришны - это моя жизнь. Оно - цель моей жизни. Оно - средство, которым я воспользуюсь, чтобы достигнуть цели своей жизни". (Шрила Рупа Госвами, Падьявали, текст 23)

Глава 14

(26 августа - 8 сентября, 2006)

Наши сердечные молитвы

После польского фестивального тура я поехал в Нью Враджа Дхаму в Венгрии. Под руководством Шиварамы Свами эта община стала одной из самых успешных в ИСККОН. Я планировал читать и повторять джапу в царящей там духовной атмосфере, но вместе этого вышло, что я отдавал большую часть своего времени ученикам, некоторые из которых, чтобы увидеть меня, даже приехали из Хорватии, Боснии и других близлежащих стран. Я тоже стремился увидеться с ними, находясь в разлуке на протяжении года.

Затем я поехал на Украину, где принял участие в ежегодном недельном фестивале преданных в Одессе. Опять же, каждую минуту я проводил в обучении и наставлении своих учеников. Я часто спрашиваю их, как они присоединились к движению сознания Кришны, и в Одессе я услышал особенно интересную историю мамы и дочки. Часто падшие души воссоединяются с Господом и его преданными просто волшебным образом.

Кишори даси, которой 91 год, родилась в бедной, но благочестивой русской семье в 1915 году. В юности она видела, как её дед, не болевший ни разу в жизни, ушёл из жизни в возрасте115 лет, в церкви, повторяя имена Бога.

"Но зачем говорить о моей прошлой жизни?
– смиренно возразила Кишори.

– Там были одни и беды страдания".

"Иногда хорошо вспоминать прошлое, - сказал я, - чтобы оценить нашу теперешнюю удачу".

Она нехотя продолжила: "Мы жили в деревушке в пригороде России, я была младшей из 11 детей. Мама умерла, когда мне было 2 года, и отец пытался поддерживать нас, работая на заводе. Как только мы, дети, стали способны трудиться, мы стали работать на полях. Я помню, как в жаркое лето мы с братьями и сёстрами собирали сено, а суровыми зимами толпились у печи в нашем деревянном домике.

У нас почти никогда не было времени на игры. Единственной отрадой было посещение церкви по воскресеньям. Мы ходили пешком 12 километров туда и обратно. Я всегда молила Господа забрать меня в рай. Я говорила Ему, что несчастлива на земле.

Но стало еще хуже. Когда мне было 12, умер отец, и мы осиротели. У нас не было выбора, кроме как бросить школу и пойти работать. Или пришлось бы голодать. Я нашла работу на том же заводе, где большую часть своей жизни проработал и мой отец.

К счастью, учительница местной школы сжалилась надо мной и в свое свободное время обучала меня. В то время единственным смыслом моей жизни было посещение церкви и молитва, но когда я подросла, церковная проповедь перестала удовлетворять меня, так как там недостаточно объяснялось о Боге. "Как же мне узнать о Нём?" - часто говорила я подругам.

Жизнь в деревне всегда была одинаковой. Главным занятием мужчин были пьянство и драки. Я хотела уехать, но куда? И снова я молила Господа о помощи".

Кишори остановилась на мгновение. "Гуру Махараджа, - сказала она, - кому есть дело до моего рассказа? У большинства русских похожая история: тяжёлая борьба за существование".

"Согласен, - сказал я, - но уверен, что это сделает последнюю главу твоей жизни ещё более приятной. Пожалуйста, продолжай".

Она вздохнула. "Да, Гуру Мажараджа, - сказала она.
– Учительница научила меня бухгалтерскому учету, и в18 лет мне удалось получить хорошую работу на военной базе в 100 километрах от дома. Я переехала туда, встретила офицера и вышла за него замуж.

Но наше счастье было кратковременным. Началась Вторая Мировая война и его послали на фронт. Четыре года я была одна. Мне повезло, что в конце войны он вернулся домой, хотя и несколько раз раненный. Но хоть вернулся. В отличие от большинства друзей-офицеров. Мне пришлось утешать много вдов".

Пока Кишори говорила, несколько детей вошло в мою комнату. Кишори повернулась к ним.

"Гуру Махарадж попросил меня рассказать о своей жизни, - сказала она, - но настоящая жизнь началась тогда, когда я встретила преданных Кришны. До этого была лишь одна грустная история за другой. Послушайте моего совета, и всегда принимайте прибежище гуру и Кришны. Никогда не отклоняйтесь от их наставлений".

Дети просто смотрели на неё, не понимая, о чём идёт речь.

"Перед войной я родила Тхакурани даси, - продолжала Кишори.
– Конечно, тогда её звали не так. Никто из нас и представить себе не мог, что однажды мы станем преданными Кришны. Она была моей единственной дочкой, и когда она выросла, мы стали очень близки, особенно после смерти моего мужа. Мы с Тхакурани много времени проводили в церкви, но мое разочарование от отсутствия ответов на сокровенные вопросы отпечатывалось и на ней.