Дневник. Том V. 1863–1864. Все и во всем Бог. Возлюби ближнего твоего, как самого себя

Отца жены называть отцом или папенькою с твердостию, от души и просить его благословения тоже от души. Двоедушие — сомнение: называть его или нет так или так назвать, или нет — от диавола, и горе сомневающемуся и колеблющемуся. Детей называть детьми от души и не сомневаться, и не считать за одолжение им, что так их называешь. Мы недостойны их называть так, потому что они дети Самого Отца Небесного.

Что такое души человеческие? — Это — одна и та же душа, или одно и то же дыхание Божие, которое вдохнул Бог в Адама, которое от Адама дал для Евы (См.: Быт. 2, 7, 22–23) и от которого потом и доселе распространяется весь род человеческий(Деян. 17, 26). Все люди поэтому — все равно что один человек, или одно великое древо человечества. Отсюда заповедь самая естественная, основанная на единстве нашей природы: возлюбит и Господа Бога твоего(Первоначало, Первообраз твой, Отца твоего) всем сердцем твоим, и всею душен) твоею, и всею мыслию твоею, и всею крепостию твоею: и ближняго твоего(ибо кто ближе ко мне подобного мне, единокровного мне человека), яко сам себе ^у . —Естественная необходимость исполнять эти две заповеди.

Всякого приходящего к тебе человека, особенно с духовною целию, принимай с ласковым и веселым видом, хотя бы то был нищий или нищая, и внутренно смиряйся пред всяким, считая себя ниже его: ибо ты от Самого Христа поставлен быть слугою всех и все — членыЕго ^у, хотя подобно тебе и носятна себе язвы прегрешений [170] .

Доселе ни в чем не оставлял меня Господь: не оставит и до конца дней моих ни в чем — вот мое упование! Не посрами его, Господи мой, Отче мой, Промыслителю мой! — Августа 9. 1864.

170

Тропарь по Непорочных, гл. 5–й, «Образ есмь неизреченныя Твоея славы…», из последования об усопших.

В Страстной вторник я заметил одного офицера идущим в дом любодеяния [171] . Хотел остановить его, но опоздал. Не постави мне, Господи, греха сего! А сего офицера вразуми и накажи! — Чему только учились эти офицеры?

К славе пресвятого имени Владыки Господа Иисуса Христа и Владычицы Богородицы. Ощущал я тысячекратно в сердце моем, что после Причастия Святых Таин или после усердной молитвы домашней обычной, или по случаю какого-либо греха, страсти и скорби и тесноты ^у, Господь по молитвам Владычицы или Сама Владычица по благодати Господа давали мне как бы новую природу духа, чистую, бодрую, величественную, светлую, мудрую, благостную — вместо нечистой, унылой и вялой, малодушной, мрачной, тупой и злой. Я много раз изменялся чудным, великим изменением на удивление самому себе и часто другим. Слава силе Твоей, Господи [172] !Слава благости Твоей, Господи! Слава щедротам Господа, яже удивляеши на мне, грешном.

171

В Кронштадте, портовом городе, существовало несколько домов терпимости. Большая часть их помещалась на Песочной улице, около Бастионного вала. Отец Иоанн в 1874 г. вместе с англиканским пастором Стансом, католическим каноником Сорочинским и лютеранским пастором Воссе обратился в управление Кронштадтского порта с ходатайством о выводе из Кронштадта домов терпимости на Загородную Косу (Российский Государственный Архив Военно–Морского флота, ф. 930, оп. 49, д. 613, лл. 1, 2–3).

172

Ирмос, песнь 4–я, канон воскресный, гл. 4–й.

Откуду брани и свары в вас? Не отсюду ли, от сластей ваших, воюющих во удех ваших?(Иак. 4, 1.) — Поистине, сласти, особенно сахар, воюют во удехнаших. Сахар — это большое искушение для христиан. Это — идол для многих христиан и прежде всех для меня. Мне жалко его большой траты; я готов бы стеречь его, как богач свои сундуки с деньгами, и боюсь за него, как бы его не похитили или лишнее не взяли и не съели, как сребролюбец боится за свои деньги, как бы не украли их. Вот какова прелесть сластей! Если бы не жизнь в обществе, если б не домашние мои, я, кажется, оставил бы сахар и изгнал его из употребления — или же я стал бы сам чрез меру лакомиться им и был бы до него очень жаден. О сласти, сласти! О страсти, страсти! Как вы от Бога отвлекаете сердце! Как вы опутываете и проникаете сердце! — Прилепившись к одному, сердце не может любить другого! Так сласти воюют во удехнаших!

Малодушие и колеблемость сердца и мыслей в истине, бывающие при хульных помыслах, происходят от маловерия, гордости и сластолюбия нашего.

Нужны ли человеку мучения в жизни? — Нужны. Как помучишься в болезни или в скорби, беде и напасти или в трудах изнурительных, так душа смиреннее и крепче будет, а без того она начинает гордиться и расслабевать во грехах; как помучишься, так узнаешь, каковы были страдания за нас Господа Иисуса Христа и труды Его для нас; каковы были страдания мучеников, святителей и преподобных; узнаешь хотя отчасти, каковы будут будущие мучения; а без напастей, болезней и скорбей и трудов человек зазнается и получает какую-то уверенность, что и все так с ним будет, что и будущих мучений не будет, и Христовых страданий не познает по опыту, а главное — от грехов не отстанет и не очистится: ибо грех, проникнувший наше существо и приятный для нашего существа, не иначе очищается как скорбями, напастями и болезнями.

Малейший помысл неправедныйесть мерзость Господу(Ср.: Притч. 15, 26), и приражение его к моей душе омрачает, беспокоит, раздражает, теснит, нравственно и физически обессиливает, оскверняет и от Бога отлучает меня, и помощи Его лишает: и я делаюсь окаянным, бедным, нищим, слепым и нагим(Ср.: Откр. 3, 17), — словом, несчастным человеком. Вот что такое грех! Он прост, как помысл, и заразителен, как моровое поветрие, и яр, как лютый зверь.

Если<с>тебя во время праздничного Богослужения совлекают одежды славы — не скорби и не досадуй на это, а радуйся: ибо со Спасителя и совсем совлекли одежду (См.: Мф. 27, 35) и обнаженного вознесли Eiacради на Крест. Из-за священного одеяния не теряй любви к ближнему и мира в сердце — заботься о благолепии и чистоте одеяния души. Просвети одеяние души моея. Светодавче, и спаси мя [173] .Что в том, если вещественная одежда светла, да душа мрачна?! (Покойного протоиерея память оскорбил; оклеветал его!) [174]

173

Светилен, в понедельник — четверг Страстной седмицы, гл. 8–й.

174

Речь идет о протоиерее Кронштадтского Андреевского собора Василии Козмиче Нектарьевском, скоропостижно скончавшемся 2 янв. 1857 г. «В 1856 г. покойный за три дня до праздника Рождества Христова, в ужаснейшую бурю, ездил в Петербург на погребение двух дальних бедных своих родственниц и в дороге получил простуду, так что, возвратившись в Кронштадт, он вскоре заболел сильнейшею лихорадкою, которая потом перешла в воспаление в груди и пресекла полезную жизнь покойного» (Кронштадтский Андреевский собор. 1817 -1892. Кронштадт, 1892. С. 79–80). Отец Иоанн принимал участие в погребении протоиерея (см. его «Речь при погребении тела протоиерея о. Василия Козмича Нектарьевского, настоятеля Андреевского собора» Собр. соч. Т. 3. С. 421 -423).

Господи мой Иисусе Христе! Согрешил я пред Тобою: лестию сребролюбия связахся и ради сребра Тебе, Мира моего, лишихся, Тобою, Миром моим, пренебрег. — Господи! Хоть всего лиши меня, но Тебя, Бога моего, Мира моего, не допусти лишиться! В рвение и словопрение с начальником вошел! Согрешил! — Оскорбительные для него слова в горячности говорил — противоречил и таким образом пререканию Корееву поревновал (См.: Чие. 16, 1 35), в непослушание впал! Согрешил, Господи! Прости, Господи! Помилуй, Господи! Не допусти до сего впредь. Даждь мне нелицемерно всегда творити волю Твою. — Б уди! Буди! у

Благодарю Тебя, Всесовершенный Владыко, за избавлениево время двух классов от врагов моих сильных(Ср.: Пс. 17, 18)! Благодарю Тебя, Всесовершенная после Господа и Господом Владычице, за избавлениеменя от руки сильных врагов моих, по молитве моей — между первым и двумя последними классами. Лазарева Суббота (11 апреля 1864 года).

Оскудевала ли когда у тебя трапеза при всем обилии ее и при множестве потребления ее? — Нет. Отец Небесный неистощим, и Промысл Его неизменен. Не имам от тебе отступити. ниже имам тебе оставити(Ср.: Евр. 13, 5; Быт. 28, 15)? — Зачем же ты, сидя за обедом и чаем, имел часто зависть и рвение в сердце относительно своих? Зачем спокойно не предавался в волю и промышление Отца Небесного? Зачем не сохранял любви и мира в сердце?

Наша жизнь есть любовь — да, любовь. А где любовь, там Бог, а где Бог, там все добро. Ищите прежде Царствия Божия и правды Его, и сия вся приложатся вам(Мф. 6, 33). — Итак, с радостию всех питай и услаждай, особенно отца и домашних; с радостию всем угождай — и надейся во всем на Отца Небесного, Отца щедрот и Бога всякого утешения(2 Кор. 1, 3). Приноси в жертву любви к ближнему то, что дорого тебе, приноси своего Исаака (См.: Быт. 22, 2–10) — свое сердце многострастное в жертву Богу, закалай его своим произволением, распинай плотьсвою со страстьми и похотьми(Ср.: Гал. 5, 24). Все получил от Бога, будь и готов отдать все Богу, чтобы, быв верен в маломГосподу своему, ты был поставленпотом над многим. — О мале был ecu верен, над многими тя поставлю (Мф. 25, 21).

Считай за мечту все страсти, как и дознал это тысячекратно. Аминь.

Пред всеми смиряйся, считай себя ниже и хуже всех, всех почитай — и нищих, и никого отнюдь не презирай; свои грехи знай, а чужих не разбирай. Утверди, Боже!

Храни и стереги, христианин, свою душу, а не доходы свои, не сундуки с деньгами, не лавки с товарами, не ящики с сахаром, не одежды, не покои свои; нет у тебя ничего дороже души; все земное, как привидение, как мечтание, как сон, как мыльные пузыри и демоны, которых существо есть ложь и мечта, постоянно усиливаются обольщать нас мечтательною привязанностию к тленным и скоропреходящим вещам мира сего, чтобы лишить нас мира и любви и вечного спасения. Внимай, христианин: все внимание духов злобы(Еф. 6, 12) и лукавства обращено на твою душу, и тысячи демонов ищут погибели ее; ты окружен татями и разбойниками(Ср.: Ин. 10,1,8) невидимыми, которые ищут похитить твое сердце, похитить тебя у Бога и у тебя самого. Ты подобен человеку, который вышел на торжище с какою-нибудь весьма драгоценною, прекрасною и блестящею вещью. Но это торжище наполнено хитрыми, отчаянными и злыми ворами и разбойниками, которые того и смотрят, как бы ты хоть на минуту, хоть на секунду загляделся на какой-нибудь посторонний предмет житейский — чтобы тотчас же вырвать у тебя твою драгоценную и прекрасную вещь, завладеть ею, переделать ее сообразно с своими видами и употребить ее для своих целей. Человек этот — ты; торжище — мир; драгоценная вещь — душа твоя; тати и разбойники — бесы, ищущие нашей погибели; переделка вещи — искажение ее страстями многоразличными: гордостию, презорством, рвением, злобою, непослушанием, завистию, скупостию, сребролюбием, чревоугодием, объядением, пиянством, леностию, блудом, унынием и малодушием, жестокосердием, маловерием, неверием, кощунством, хулою и ропотом на Бога — нетерпением и раздражительностию, нерадением о спасении души своей и прочими грехами и страстями. — Стереги каждый час и минуту, христианин, душу свою и не развлекайся ничем в мире, ни к чему не имей пристрастия — все попирай произволением своего сердца, ничем не дорожи, ничем не прельщайся, — не радуйся земному преспеянию людей в делах своих житейских, а не в делах Божиих; не радуйся красоте и множеству зданий, магазинов; не радуйся умножению журналов, газет, фотографий и всякой житейской суеты; ибо все это отвлекает внимание наше от Бога, от души своей и от вечной жизни и привлекает к земной, заставляя любить одну земную жизнь. — Не обольщайся деньгами, сладостями жития, одеждами, чинами и отличиями. Спасая спасай твою душу(Быт. 19, 17) и помни, что ловец ее не дремлет. — Спящим человеком, прииде враг его и всея плевелы посреде пшеницы (Мф. 13, 25). —Диавол. яко лев рыкая, ходит, иский кого поглотити (1 Пет. 5, 8).