Дневники Домового. Закрайсветовские хроники
Шрифт:
Безымень резким движением присел на колено и уставился на девочку, наклонив голову на бок.
– Повтори.
– Тебя зовут Безымень. Это же все знают, - немного осмелела она, - дядя Боря, что вы молчите? Вы же тоже знаете его имя. Его зовут Безымень. Да ты и сам знаешь, что тебя так зовут.
Существо несколько секунд молчало, пытаясь осознать эту простую истину.
– Да, я - Безымень, но разве это имя?
– Конечно имя, - впервые улыбнулась она, - еще и очень красивое. Я бы тоже хотела, чтобы меня звали Безыменью, но меня зовут Алисой.
– Хотела бы?
– удивилось создание.
–
– Бе-зы-мень...
– по слогам произнесло существо, как-будто пробуя свое имя на вкус, - меня зовут Безымень...
– Тебе очень идет. Правда, дядь Борь?
– Да, очень. Прям вот смотрю на него и сразу вижу - точно Безымень. Красивое имя.
– Красивое, - вздохнул силуэт, но тут же, как-будто что-то вспомнив, он резко поднялся на ноги. Пальцы снова задрожали, - они смеялись надо мной! Они все надо мной смеялись и говорили, что я никогда не вспомню! Они выгнали меня сюда, чтобы я бродил один по лесу! А я знал, знал, что у меня есть оно! Что у меня есть имя! Теперь я всем скажу, кто я! Я всем назову свое имя! Мое имя - Безымень! Меня зовут Безымень!
Существо резко развернулось и быстро зашагало прочь, то и дело выкрикивая одну и ту же фразу.
Когда его голос уже перестал быть слышен, болотник посмотрел на Алису.
– Повезло нам, очень повезло. Обычно он просто разрывает всех на кусочки. Обидчивый очень.
– Да никакой он не обидчивый, - покачала головой девочка, - просто несчастный. А если несчастному помочь, а не смеяться над ним, то иногда он может стать хоть чуть-чуть счастливей и добрей. В мире очень мало злых. А несчастных много. И им нужно помогать обязательно.
Болотник хотел что-то возразить, но вдруг снова резко заныло плечо. Схватившись за него, он развернулся и зашагал дальше.
– Хрен редьки не слаще. Теперь он всех достанет своим именем, - пробурчал он себе под нос.
– Что?
– Я говорю - идем скорее, времени мало.
Алиса кивнула и зашагала за болотником.
Глава девятая
Солнце уже давно скрылось за горизонтом. Ночная тьма накрыла всё вокруг. Алиса шла за Бориславом, вытянув руки перед собой, так как по-другому она бы уже давно упала или застряла в каком-нибудь кустарнике.
– Дядя Боря, а когда мы уже остановимся? Я устала очень, - жалобно протянула она.
Болотник остановился и обернулся.
– Устала?
– Ага.
– Я и забыл уже совсем, что люди устают, - виновато произнес он, - ну что ж, хорошо. Давай остановимся и отдохнем.
– Еще бы костер зажечь, а то прохладно.
Борислав оглянулся по сторонам. В принципе, этого делать было не обязательно, так как, кроме кромешной тьмы он все равно ничего не увидел.
– Вот с костром я помочь вряд ли смогу. Мне огонь уже давно ни к чему. Поэтому у меня даже огнива нет.
– А как же ты тогда греешься, когда замерзнешь?
–
– А мне и не надо греться. Я сам холодный, как вода, поэтому мне не холодно. Я же болотник, забыла что ли?
– произнес он, разгребая ветки и хворост у себя под ногами, - можно немного листьев прошлогодних насобирать и на них улечься, может будет потеплее. Да и ни к чему нам этот костер. У нас еще два стража впереди и совсем не хочется, чтобы они узнали о нас раньше времени. Это первый таким дурачком оказался, остальные, наверное, поумнее будут.
– Да никакой он не дурачок, - сердито подбоченилась Алиса, - хватит его так называть!
– Ты чего?
– опешил болотник, - он же тебя чуть на фарш не пустил! Чего ты его защищаешь?
– Так не пустил же! Оказалось, что он просто несчастный. Мы ему помогли, он и подобрел сразу. Почему он дурачок?
– Да потому что...
Борислав осекся. Он давно уже привык делить всех местных жителей на две категории - враги и друзья. Причем соотношение было очень необычное. К друзьям он относил только одного - своего друга Кощея. Остальные, соответственно, были если не врагами, то дурачками, убогими и упырями. К последним он испытывал особенную неприязнь. Он считал, что эти умруны только и могут, что разбрасывать где попало свои косточки, да куски сгнившей кожи, орать по ночам, да шататься по лесам без дела. Нельзя сказать, что к светлым он испытывал симпатию. Нет. Они для него были тоже неприятны. И чем дольше он находился в Навьем Царстве, тем больше они ему не нравились.
– Потому что глупый он, - вывернулся Борислав, - как можно забыть свое имя? Только глупый может так поступить.
– Ну, не знаю, - послышался голос девочки из темноты, - вряд ли он сможет выучить даже один маленький стишок, но это не значит, что он плохой. Может быть, он хорошо умеет плести венки из ромашек, или, например, вязать шарфы. С такими длинющими пальцами, у него бы это хорошо получилось.
– Вот пусть и вяжет теперь эти шарфы, лишь бы только на пути не попадался, - зло буркнул он в ответ и принялся сгребать листья в одну кучу.
Алиса все еще продолжала рассуждать о бедном Безымени, когда Борислав вдруг поймал себя на мысли о том, что ее болтовня очень сильно его раздражает. Сначала он попытался отойти подальше, чтобы собирать листья там, где он не будет слышать ее голоса, но Алиса, боясь потеряться, крутилась вокруг него хвостиком. Затем он попытался засунуть себе в уши немного листьев, но они постоянно оттуда выпадали.
– Да замолчи ты!
– закричал он, отбросив в сторону кучу листьев, - ты замолчишь или нет?
– Вы чего, дядь Борь?
– снова перешла на "вы" испуганная Алиса.
– Сколько можно тараторить? И бу-бу-бу, и бу-бу-бу...
– Да я же просто хотела...
– Замолчи!
– снова гаркнул болотник и отвернулся.
Какая-то странная ярость вскипала где-то внутри него и он ничего не мог с ней поделать. Что-то черное, на грани ненависти, вдруг проснулось в остатках его души и рвалось наружу, отдаваясь дрожью в кончиках пальцев. Ему вдруг захотелось сделать так, чтобы он никогда больше не смог услышать ее голоса. Отойдя на несколько шагов, он сел на землю и схватился за голову. Какая-то мысль упорно пробивалась откуда-то изнутри, но все никак не могла до конца овладеть его разумом.