Дни и ночи Невервинтера. Книга 2

Неподалеку в камышах задумчиво сидел одинокий рыбак. Рядом лежала перевернутая лодка. Переглянувшись, они поспешили туда. Запах, ударивший им в нос, а так же слегка потерянный вид мужичка не оставляли сомнений в том, какого рода думы терзают его задолго до полудня. Это внушило им надежду на заключение взаимовыгодной сделки. Прежде чем уйти от кентавров они, по настоянию Амадея, еще раз навестили его деда и получили в дорогу несколько бутылок шнапса. Кентавры заверили их, что на эту универсальную и ходовую валюту можно купить все, чего душа пожелает. И у них уже была возможность убедиться, что их не обманули.

Мужичок понял все без слов и, не успели они подойти, тут же принялся набивать цену в свойственной всем крестьянам простодушно-ненавязчивой манере. Сдвинув на затылок видавшую лучшие времена шляпу, он почесал голову и пробормотал, не отрывая взгляда от поплавка:

— Не ходили бы вы туда, добрые люди.

— А что, там чудища водятся? — Поинтересовался Ниваль.

Рыбак обернулся, смерил его мутным взглядом, покачал головой и продолжил тихо вещать.

— Нездешние вы. Воображаете себя героями. У тебя вон какой меч, а у бабы твоей целых два. Только против тамошнего колдуна это все равно, что зубочистки.

— Ладно, хватит нам голову морочить, — вступила в разговор Эйлин. — Ты что, думаешь, мы колдунов не видели?

— Может, и видели, — спокойно ответил рыбак, снова отворачиваясь, — да только этот — не простой. В деревне про него разное говорят.

— Что, например?

— А то, — уклончиво ответил рыбак и ненадолго умолк, пристально глядя на поплавок, словно надеясь, что свершится чудо.

Затем велел им нагнуться и вполголоса заговорщицки произнес:

— Говорят, раньше колдун над деревней на деревянном драконе летал. Разденется, бывало, догола, взберется на дракона своего, черной магией оживленного, и летает, пока его кто-нибудь из пращи не подобьет.

Эйлин фыркнула и переглянулась с Нивалем.

— Смеетесь, — покосился на них рыбак. — А после того всегда беда приключалась. Корова дохла, или кто из деревенских помирал от белой горячки. А однажды пришел он к старосте и говорит: друиды, мол, вам лапшу на уши вешают, а если хотите, чтоб кукуруза уродилась, дайте мне мешок золота и пятерых невинных младенцев, я приготовлю специальный порошок и над полем рассыплю. Тут староста деревенских кликнул, скрутили они колдуна и хотели в реке утопить, а он воробышком обернулся и улетел. С тех пор в деревне не появлялся, но если у кого падеж, неурожай или дочка в девках засидится, все знают — его проделки. А в этом году на Жатву у нас вся медовуха скисла.

— Да ну! — Удивилась Эйлин.

— Клянусь Великой Матерью! Вот до какой подлости дошел проклятый колдун.

— Да, вот это беда, так беда, — сокрушенно покачала головой Эйлин, подмигнув Нивалю. — Стало быть, на другой берег никак нельзя. Ну что ж…

Они повздыхали и сделали вид, что собираются уходить. Мужичок, заволновавшись, как бы не потерять клиентов, оторвался от своей удочки и торопливо вскочил.

— Э-эээ… люди добрые, а вы часом не охотники за чудовищами?

Ниваль ухмыльнулся и, положив руку на плечо Эйлин, важно спросил:

— А похожи?

— Ну, я смотрю, вы пришли издалека, на дезертиров не похожи. Одеты не то, что простая солдатня. И оружие чудное…

— Так? — Ниваль жестом велел крестьянину продолжать.

— В общем, награду за колдуна обещают. Интересуетесь?

— Награду, говоришь? А много ли обещают?

Заплывшие от неумеренных возлияний глазки мужичка тревожно забегали. Было видно, что он лихорадочно соображает, какая сумма могла бы сподвигнуть странников воспользоваться его услугами. Видя, в какой тупик поставил бедолагу своим вопросом, Ниваль решил помочь ему и, порывшись в сумке, достал оттуда заветную запечатанную сургучом бутыль мутно-желтого стекла. Лодочник расплылся в довольной улыбке, обнажающей гнилые зубы.

— Ну вот… это другое дело.

Он, словно только этого и ждал, суетливо свернул удочку и, бросив в ее в лодку вместе с пустым ведром, стал сталкивать суденышко в воду, торопливо бормоча:

— Сразу видно, люди вы порядочные и не робкого десятка. Что вам какой-то там колдун… храни вас боги. Сами себе хозяева. А я что… я ничего. Скромный лодочник. Мне много не надо, — он любовно глянул на бутыль и, не удержавшись, сглотнул.

* * *

В лесу за рекой они ничего зловещего не обнаружили. Обычный лес, обычные голые деревья, запах палой листвы, сырости и поздних грибов. Единственное, что могло их насторожить — это тишина. Казалось, все живое вымерло или спит.

— Тебе интуиция ничего плохого не подсказывает? — Поинтересовалась Эйлин у Ниваля.

— Подсказывает, что ты сейчас пинка получишь, — ответил он.

— Да нет, я серьезно. По-моему, ничего страшного тут нет.

— Нет — значит идем вперед. Пикник устроим позже.

Выбрав широкую протоптанную тропу, идущую от того места, где когда-то заканчивался мост, они вскоре пришли на небольшую полянку, где стоял маленький милый бревенчатый домик с резными ставнями, крыльцом и дверью, выкрашенными в красный цвет. Сам домик был покрашен желтым, а на крыше красовался яркий разноцветный флюгер в виде какого-то летающего существа неизвестной породы. К домику были пристроены два сарая такой же веселой расцветки.

— Прелесть, прямо пряничный домик, — сказала Эйлин. — Наверное, тут живет кто-нибудь маленький и добрый.

Ниваль пожал плечами.

— Очень может быть, что этот маленький и добрый питается доверчивыми деревенскими ребятишками.

— Ой, не верь ты в эту чепуху. Я таких крестьянских баек миллион слышала.

Она хотела подойти к двери, чтобы постучаться, но не тут-то было. Домик оказался окружен силовым полем.

Эйлин вздохнула.

— Жаль. Сам видишь, тот, кто здесь живет, защищается, а не нападает. Деревенские его совсем достали.

— Ну и ладно, не будем о нем горевать и пойдем своей дорогой, — заключил Ниваль, увлекая ее за собой по сузившейся тропинке.

Обернувшись пару раз, она снова с сожалением вздохнула.

Но уйти далеко им не удалось. Во-первых, с ними, точнее с Нивалем, случилась большая неприятность, надолго испортившая им обоим настроение. Тропинка, по которой они шли, становилась все уже, а чаща все гуще. Внезапно на Ниваля с диким визгом налетел маленький бес с намерением вцепиться ему в лицо. Откуда он взялся, было непонятно. У бесов такой характерный запах, что их приближение нетрудно почуять. Тем не менее, он возник, словно из воздуха, и так стремительно кинулся на Ниваля, что тот еле успел увернуться. Острый край бесовского хвоста прошелся по его глазу. Ниваль схватился за глаз, а Эйлин сбила беса кулаком и, быстро вытащив короткий танто, прикончила его.

Она охнула, когда он отнял руку. Кровь залила глаз так, что невозможно было понять, цел ли он.

Усадив пострадавшего, она рывком отстегнула клапан на рукаве и вытащила мини-аптечку. Смыв кровь и обработав рану кровеостанавливающим раствором, Эйлин увидела, что веко и кожа чуть ниже глаза сильно оцарапаны. Бровь оказалась рассечена до кости. Она выругалась.

— Вот черт! Глаз не режет?

Ниваль помотал головой.

— Кажется, до глаза он не добрался. Но ударил сильно, зараза.