Дни мародёров

И в это утро она выглядела особенно красиво в белоснежной шелковой блузке и с волосами, собранными в гладкий конский хвост. Вот только глаза ее чуть припухли и покраснели.

Как только Сириус вышел в коридор, она сразу снялась с места и решительно направилась к нему.

— Доброе утро, Сириус, — подчеркнуто вежливо проговорила она. Весь ее вид говорил: «Я страшно обижена на тебя, но способна переступить через это и сделать шаг навстречу».

Но вот только Сириусу не было никакого дела до ее жертв. Все, чего он хотел — это поесть и выпить кофе. А потом... может быть... заглянуть на секундочку в Крыло...

— Я не хочу сейчас говорить, — устало проговорил он.

— Я хочу, — она удержала его.

— Забини, я все сказал тебе еще вчера. Дай мне покоя, я ужасно устал, — Сириус высвободил руку и поплелся к лестнице.

— Я догадываюсь, почему, — ледяным тоном отозвалась Блэйк.

Сириус небрежно взмахнул рукой, чуть приподняв ее над головой.

— Сириус, посмотри на меня! — ее голос так резко и истерично оборвался, что Сириус невольно остановился и обернулся, удивленно подняв брови.

Блэйк в панике теребила фамильный перстень. Вид у нее был ужасно несчастный и потерянный.

— Я беременна, Сириус, — пробормотала она.

Долгие несколько секунд Сириус просто смотрел на нее, лихорадочно соображая.

Потом отрывисто засмеялся.

— Блэйк, этого не может быть, — улыбнулся он, медленно и осторожно возвращаясь. — Я использовал защитные чары. Это невозможно.

— Значит, ты использовал их плохо. Помнишь, я почувствовала себя нехорошо на прошлой неделе? Я сказала Слизнорту, что поеду только к своему целителю, в больницу святого Мунго! И вот! — она всучила ему кусок пергамента. Страшные слова хищно бросились Сириусу в глаза.

— Скорее всего, это случилось после той самой поездки в поезде, — беспощадно продолжала она. — Тогда ты не накладывал никаких чар. И, кажется, вообще не думал. Я действительно беременна.

Когда гул в ушах немного стих, пол перестал раскачиваться, и он вернул способность рационально мыслить, то произнес немного осипшим голосом:

— И... что?

Блэйк переменилась в лице.

— Как это что?

— У Блэков по всему миру полным-полно незаконнорожденных детей. Я лично видел двух своих сестер во Франции. Отец никогда не парился из-за них. Почему я должен?

Казалось, что Блэйк просто забыла английский и никак не могла понять, о чем он говорил.

— Это... подло, — наконец изрекла она, глядя на него так, словно не могла решить, шутил Сириус или говорил серьезно.

— Я тебя умоляю, Забини. Давай начистоту. Если тебе нужны деньги, ты их получишь. Ты ведь за этим охотишься, не так ли? Но меня, пожалуйста, оставь в покое. Я не собираюсь становиться папашей в семнадцать лет. Я вообще не хочу становиться папашей.

— Мне не нужны твои деньги, — шелковым голоском произнесла она и коснулась его лица ладонью. Сириус отстранился.

— Хватит, Забини, — снисходительно улыбнулся Сириус.

Это все стало походить на какой-то дешевый и глупый фарс, в реалистичность которого он все никак не мог поверить.

— Это правда. Я люблю тебя. И я хочу, чтобы ты женился на мне.

Сириус рассмеялся.

— Это исключено.

— И если ты не женишься на мне, я напишу Дамблдору о своей беременности, и тебя выгонят из школы, — быстро проговорила она.

— Окажи услугу. Я давно хочу заняться чем-нибудь поинтереснее.

— Ладно. Тогда я скажу, что ты сразу же бросаешь девушек, когда узнаешь, что они от тебя беременны, — продолжала Блэйк. — После этого ни одна из них не ляжет к тебе в постель, — Сириус переменился в лице. — И у тебя останусь только я. Если ты и после этого не женишься, я... я избавлюсь от него и скажу, что ты меня избил.

Он порывисто шагнул к ней, сжимая кулаки.

Блэйк вжалась в стену.

— Что, хочешь меня ударить? — с удовольствием спросила она и прижала ладонь к своему животу. — Слышишь, малыш? Твой папа хочет ударить твою маму.

Не зная, как обуздать охватившую его ярость, он сжал тонкую шею девушки и тут же ослабил хватку.

Когда его в последний раз так разъедала ненависть, он разгромил родной дом и сбежал.

Подлая маленькая сучка...

Сириус улыбнулся и уперся локтем в стену рядом с ее головой.

— Знаешь, что... ты так дьявольски красива, Забини... я бы взял тебя прямо у этой грязной стены... не будь ты такой дрянью.

Улыбка сползла со смазливого личика, как ядовитый сок.

— И даже если все это — правда, и мне придется... придется на тебе жениться, хочу тебе напомнить, вдруг ты забыла. Я — изгнанник. Мне заказан вход во все приличные дома. И тебе, как моей жене, он тоже будет заказан.

Сириус увидел, как его слова высекли ужас у нее в глазах.

Похоже, она не предусмотрела эту мелочь.

Отлично.

— Никаких приемов, никаких торжеств, никаких балов, — с удовольствием наносил удары Сириус. — Ты превратишься в паршивую овцу вроде меня. Раз уж ты меня так любишь, думаю, это не станет проблемой, верно? Как только мы поженимся, я запру тебя в Блэквуде. И... во имя Мерлина, тебе и в самом деле лучше быть беременной... если я узнаю, что это не так... а если все же так, я постараюсь сделать все, чтобы... он... не стал похожим на тебя.

— Ты просто отвратителен, — прошептала она, глядя на него с откровенной ненавистью.

— О-о, я стану еще хуже, когда на меня оденут кольцо. Но ты ведь хотела этого, не так ли? Радуйся! Почему ты не радуешься?

— Раз так... у меня тоже есть парочка условий, Блэк, — она высокомерно подняла голову.

— Я тебя слушаю, — насмешливо серьезно сказал Сириус.

— Ты официально объявишь о нашей помолвке. Я хочу, чтобы все знали.

Упрямости этой гадине было не занимать.

Сириус прищурился.

— Это все?

— Нет. Не все, — Блэйк вдруг торжествующе улыбнулась. — Малфой. Ты больше не будешь общаться с ней. Не подойдешь к ней. Не попытаешься заговорить. Как только я узнаю, что ты виделся с ней, пришлю ей новый подарок. Только на этот раз не тентакулу, а дьявольские силки. А потом расскажу всем, что это с ней сделал ты. Ну что, идет? — и она протянула ему руку.

http://maria-ch.tumblr.com/post/39303412237

====== Очень долгая ночь ======

Ремус подошел к доспехам, стоящим в нише, и придирчиво вгляделся в свое отражение. Серое, осунувшееся лицо выглядело особенно плохо, подсвеченное в полумраке оранжевым светом факелов. Как будто он только что переболел драконьей оспой. Ремус оттянул темные круги под глазами вниз и сразу чем-то напомнил себе Мирона Вогтейла. Тяжело вздохнув, он с силой потер лицо ладонями, как будто пытался стереть с него предательские симптомы, расстегнул пару верхних пуговиц на рубашке, но, разозлившись на такую глупость, сердито застегнул их обратно и потуже затянул галстук. И вообще застегнул мантию.