Дни мародёров

— Какой все-таки ужас — бросить своих собственных детей на произвол судьбы, — Макгонагалл просто кипела от негодования. — Какая гнусная, отвратительная подлость!

— Мы имеем дело с Пожирателями, моя дорогая профессор, неужели вы ждете от них честности?

Макгонагалл посмотрела на Дамблдора, как кошка, на которую неожиданно устремили яркий свет.

— Прежде всего я жду от них родительского участия, директор, — веско заметила она и пробормотала в чашку, — Они ведь не только Пожиратели смерти, но и… хотя в данном случае и волки были бы лучшими родителями.

Дамблдор грустно молчал, постукивая пальцами по бокам чашки с фениксами. Пар над ней закручивался спиралями, подобно мыслям старого профессора.

— Пожиратели — в стенах замка! — продолжала негодовать Макгонагалл, решительно поднявшись из кресла. — Наши собственные ученики! Носили на руках эту мерзость, ходили по одним и тем же коридорам с остальными студентами! — она ходила по кабинету взад-вперед по идеальной прямой, только изредка взмахивала рукой. — Те самые дети, которые пришли к нам шесть лет назад, Альбус! Я помню Генри Мальсибера на первом курсе, несмотря на избалованность, он казался мне таким милым, воспитанным ребенком! И что теперь? Пожиратель смерти! А Яксли? — Макгонагалл остановилась перед директорским столом. — Как мы могли проглядеть их, Дамблдор?

— Вы хотите сказать, как я мог их проглядеть? — спросил Дамблдор, поднимая голову и глядя на Макгонагалл через очки. — Вина за то, что эти мальчики обзавелись Метками лежит на мне. И только на мне.

— Вы ни в чем не виноваты! — впалые щеки профессора трансфигурации тронул легкий румянец. — Вы же прекрасно помните, что Совет Попечителей запретил нам провести осмотр учеников. Да мы и безо всякой санкции Совета в любой момент могли заставить их всех до единого закатать рукава. Все дело в том, что у нас здесь не военное учреждение, и не Дурмстранг, где ученики отчитываются перед директором за каждый приступ кашля в неподобающем месте!

— И вы сейчас об этом не жалеете? — сардонически поинтересовался Дамблдор, отпивая из чашки.

— Больше всего на свете, — проговорила Макгонагалл и снова уселась в кресло.

Небо за окном посветлело и стало синим. Фоукс проснулся, встрепенулся и пощелкал клювом, глядя на директора и Макгонагалл.

— Какое все-таки счастье, что мисс Маккиннон очнулась так вовремя и успела нам все рассказать, — сказала Макгонагалл, грея ладони о чашку.

— Это не совпадение, профессор, это — доказательство того, что чары, сковывавшие её, разрушились в тот момент, когда умер их создатель. Если вы помните, в ту ночь, когда она пострадала, в лесу были пойманы четверо студентов, один из которых, Генри Мальсибер, умер сегодня ночью. А учитывая, что мисс Маккиннон обвиняет именно его, так как слышала, как покойный Нотт-младший звал его по имени… все становится предельно ясным. Не Нотт, а именно Генри Мальсибер стоял во главе того… сообщества, — Дамблдор почесал кустистую бровь. — И он подначивал других слизеринцев охотиться на студентов-маглов. Теперь все факты на лицо, смерти студенток — их рук дело. И хотел бы сказать, что все они понесли заслуженное наказание, но язык не поворачивается. У смерти не может быть оправданий.

Кто-то из спящих директоров тихо кашлянул во сне.

— А что Регулус Блэк и Роксана Малфой? — встревоженно спросила Макгонагалл после долгой паузы, в течение которой можно было подумать, будто Дамблдор заснул — так глубоко он погрузился в свои мысли. — Надеюсь, их уже ищут?

— Да, я отдал приказ прочесать весь замок, лес и деревню, — отозвался директор. — Но я сомневаюсь, что они бежали вместе. Регулус был одним из тех, кого поймали возле мисс Маккиннон в лесу, хотя она и утверждает, что он не имел отношения к той охоте, и участвовал в ней под давлением … мальчик вполне мог испугаться и бежать, опасаясь наказания. Его найдут, сомневаюсь, что он мог далеко бежать, ему еще нет семнадцати, и трансгрессировать он не может.

— А Роксана Малфой? Куда она могла, по-вашему, деться?

— Я не знаю, — Дамблдор взглянул на профессора трансфигурации поверх очков, помешивая серебряной ложкой чай. — Гораций отправил сову Малфоям, но ответ пока так и не получил. Вполне возможно, что между её исчезновением, и исчезновением двух наших учителей имеется связь. Я могу ошибаться, но у меня вызывает сомнение тот факт, что трое человек могли исчезнуть по разным причинам в один и тот же день. Прибавьте к этому жестокое убийство пятерых человек.

— А вы не думаете, что виновен может быть кто-то из… — осторожно начала Макгонагалл.

— Нет, — отрезал Дамблдор, вскинув голову. Стекла его очков ослепительно вспыхнули. — За это я готов ручаться. Дети, какими бы они ни были, не способны на такую продуманную жестокость.

— Если бы это было не так, они бы не создавали под крышей Хогвартса все эти мерзкие сообщества по травле маглорожденных, — ломким голосом сказала Макгонагалл.

— Это были уде не дети, а действительные Пожиратели Смерти, Минерва, — Дамблдор встал и подошел к растревоженному фениксу. — Советую вам побыстрее примириться с этой мыслью.

Макгонагалл вздохнула и покачала головой. Её губы дрогнули, а глаза увлажнились, но она очень быстро взяла себя в руки.

— Простите меня, Альбус, за такие слова, но в последнее время меня буквально преследует ощущение, что нашу школу кто-то проклял, — воспользовавшись тем, что директор стоит к ней спиной, Макгонагалл полезла за носовым платком.

— Вполне возможно, — медленно произнес Дамблдор, поглаживая феникса по отливающему червонным огнем оперению. — Не забывайте, кто явился сюда, как только я заступил на пост директора семь лет назад.

— Мерлин, Дамблдор, — Макгонагалл вытерла нос. — Я уже не знаю, чему верить! По версии профессора Джекилла, студенток убивали пришлые оборотни, а теперь по замку носится этот невменяемый Дирборн и всех подговаривает, что Джекилл создал какое-то чудовище, которое рыскает по лесу, а теперь, быть может, и по самому замку, и убивает и похищает студентов налево и направо, а мы даже найти его не можем! А тут еще полнолуние на носу, а мисс Грей исчезла! — профессор трансфигурации в отчаянии покачала головой. — Теперь-то вы видите, что я была права! — Макгонагалл, совершенно не типичным для себя образом, шумно высморкалась и покачала головой.

— Я знаю, вы не одобряете профессора Грей, — в отличие от остальных преподавателей, хотя, главным образом, преподавательниц, Дамблдор упорно называл Валери «профессором». Он вернулся к столу. — Как и мою затею. Как вы назвали её в августе? Ах да, авантюра. Прекрасное слово.

— Я встала на вашу сторону, директор! — Макгонагалл икнула. Она изо всех сил старалась держаться спокойно и сдержанно, но слезы так и катились из её глаз. — Дело вовсе не в неодобрении, просто вся эта ситуация вызывает у меня отчаяние! Конечно, вы можете ждать, что мисс Грей пришлет вам сову прямо сейчас, или явится в полнолуние на охоту, но я в этом очень сильно сомневаюсь! — она прижала платок к глазам.

Дамблдор налил в её чашку какой-то бальзам из личного запаса.

— Прошу вас, успокойтесь, моя дорогая. Вот, выпейте это. Зло не торжествует, Минерва, и рано отчаиваться. Но оно восторжествовало бы, если бы мы не…

Раздался тихий стук в окно. Фоукс поднял голову и выронил моллюска. Макгонагалл обернулась и охнула, увидев на подоконнике маленькую сову. Птица сидела за окном и внимательно смотрела на сидящих в кабинете людей большими черными глазами. Дамблдор широким шагом приблизился к окну и распахнул рамы, выплеснув в кабинет немного ночной прохлады. Птица протянула ему лапку, к которой был привязан коричневый бумажный пакет. Как только Дамблдор взял в руки пакет, она тут же с шорохом развернула крылья и улетела в ночь.