Дни волка

Очень, между прочим, симпатичного капитана, эдакой миниатюрной блондиночки, с зелеными глазками и великолепной фигурой.

Вот уж воистину - век живи, век учись и все едино - дураком подохнешь.

В наших войсках, на "торпеды", женщин старались не брать.

А здесь - ажно цельный капитан! Да еще и с боевыми колодками, чтоб мне провалиться! Все страньше и страньше, как говаривала удивительная девочка Алиса.

На моей памяти, точнее, на нашей с Перчиком, было всего девять таких капитанов, женского пола. И, судя по тому, что я видел - моей соседкой была никто иная, как Маргерит Макт-Наттер, по прозвищу "Марри".

Что-то много на этой базе звезд, околачивается!

Допив чай, аккуратно ретировался - вбитое годами учебки правило гласило - "Звезды имеют свойство падать!"

А тут их... Как то много, на погонный метр...

Мои сутки "безнаказанности", это дань традициям - вернувшимся из боя, длившегося более двух часов - давали сутки на отсып. Боевая химия, держащая нас в тонусе все время, имела похабное свойство - плохо выводилась и, по накоплению, переставала действовать. Вот и получалось, что вернувшись из вылета, мы имели право делать все что угодно, только сил оставалось - на глубокий и спокойный сон, вытащить нас из которого имел право только Его Величество Случай и Госпожа Судьба.

За мои годы войны, из сладостной комы сна нас вытащили один-единственный раз.

На "Рашпиле".

– Лейтенант! Можно Вас на минуточку?
– Властный мужской голос, остановил меня, уже занесшего ногу в раскрытые двери лифта и заставил извернутся, чтобы не упасть.

– Без проблем.
– Ответил я глядя в глаза каперангу и улыбнулся, наблюдая как того плющит от моего не уставного ответа.

– Э-э-э-э...
– Каперанг набычился и сделал шаг ко мне, разглядел мои петлицы и выпрямился по стойке смирно, отдавая честь.

Возвращая приветствие, по всем правилам и нормам устава, старательно травил слезы из глаз.

Не мне отдавал честь этот боевой каперанг - всем тем, кто не вернулся.

Разглядев полоску с фамилией, я остолбенел - Шолохов!

Нет, что-то на "Амгуеме" и вправду творится несусветное!

– Разрешите идти, товарищ капитан первого ранга?
– Опомнился я, все еще с занесенной рукой.

– Лейтенант, пожалуйста, не в службу, а в дружбу - проводите девушку на обзорную палубу.
– Мягко улыбнулся мне "Горелый капитан" и указал на свою спутницу.

Я сказал "что-то несусветное"?!

Это было... Очень мягко сказано.

За улыбку девушки, которую мне так легко и изящно препоручал Кирилл Бероевич, готовы были убить миллионы фанатов и фанаток.

Актриса Элизабет Ваер, собственной персоной!

"Ой, бежать пора!" - Весь мой "пятоточечный" нюх уже вопил и бился в стенки черепа.

– Вот, Катенька, пообщайтесь с лейтенантом, глядишь и по его приключениям, фильм снимут!
– Подмигнул мне каперанг и, подозвав взмахом руки свободный кар, умчался, оставляя меня тет-а-тет с актрисулькой.

– Добрый вечер.
– Поздоровалась со мной девушка и меня заколотило - некоторые частоты, моё ухо воспринимало очень отчетливо и ее "добрый вечер" звучал для меня как: "Добрыш-ш-ш-ш-шй Вечш-ш-ш-ш-ше-р-ш-ш-ш-ш-ш".

Очень больно, но, увы, Элизабет Ваер, хоть и играет земных красавиц, но к Земле отношения не имеет - ее родина Мадина, приветливая планета, теперь больше похожая на радиоактивную свалку - керране прошлись по ее поверхности своими термоядерными зарядами, стирая все живое.

После этого, мы стерли их столичную Керрану и еще две планеты: Жостеррию и Блашанерру.

Теперь, атаки на планеты с помощью термояда более не ведутся - жизненное пространство стоит неимоверно дорого.

Заметив, что я поморщился, Элизабет перешла на "глобал" - единый язык 28-ми рас, входящих в Земную Федерацию.

– Вы первый, кто заметил мой акцент!
– Восхищенно улыбнулась девушка, изучающее воззрившись на меня.
– Это - невероятно!

– Спасибо.
– Отбрехался я, вызывая лифт и судорожно соображая, как же мне добраться до обзорной палубы, которую я покинул более часа назад.

Пришлось звать на помощь Перчика.

– Вы очень любезны.
– Актриса снова уставилась мне в глаза и задала вопрос, который, видимо, вертелся у нее на языке, едва она рассмотрела мои шрамы.
– А что за приключения...?

– Ничего серьезного.
– Пожал я плечами, молясь, чтобы лифт поторопился.
– Посадка не совсем удачная...

– А-а-а! Это была - шутка?
– Элизабет замерла.
– Или, я вам не нравлюсь?

– Не нравитесь.
– С легким сердцем признался я.
– Я считаю, что переснятый, с вашим участием, "Рыцарь неба" превратился не в гимн феминизма, а в унижение женщины-пилота.

– Но...
– Глаза звезды головидео заняли половину лица.
– Мне казалось, я смогла передать те же чувства, что испытывал главный герой первого...

– Передать - да. А дать свое - нет. Ваша работа в фильме - работа ремесленника, но никак не мастера.
– Пожал я плечами и пропустил девушку в открывшиеся двери лифта.
– Подобие жизни, но не сама - жизнь. Вам стоило освоить истребитель самой, а не летать на спарке, даже с Таей Нагоморро...

– Не думала, что о моих полетах с Таей, кто-то осведомлен...
– В глазах инопланетянки промелькнул испуг.

– Ой, вот только не надо тайн!
– Рассмеялся я.
– Все журналы пестрели Вашими фото, в обнимку, в купальниках, в кабине "Валькирии" - где только Вас не фотографировали!

– Мы с Таей - друзья, а не любовницы!
– Вспылила Элизабет и отвернулась от меня, уставившись взглядом в закрытые двери лифта.

А вот это была правда.

Тая и ее избранник остались там, подорвав третьего, крыльевого, "глиссера".

Как летали - парой, так и парой и...

Я закрыл глаза и прислонился к стенке лифта лбом.

– Вам плохо? Врача?
– Девушка схватила меня за рукав и потянула к себе.
– Скажите, что-нибудь!

– Что-нибудь.
– Повторил я эхом и почувствовал, как разжимает свои тиски боль.
– Спасибо, Элизабет. Вы мне очень помогли. Даккан та тарпиен, Саггатапара!

Теперь пришла очередь девушки, вжиматься в стенку лифта.

– Бэвен, хомо!

– Хорошо, я буду молчать.
– Подмигнул я актрисе.
– Только и вы, в свою очередь...

– Какой у Вас...Класс?
– Не удержалась Элизабет, от последнего вопроса.
– Т-11?