Дни волка

Из земных, сразу бросалась в глаза береза и рябина, да кусты смородины, густо увешанные здоровенными, иссиня-черными, гроздьями ягод.

– Есть - не советую!
– Предупредил прадед, перехватывая мой взгляд.
– Только после варки.

Заткнувшись, отвел глаза от ягод и принялся глядеть по сторонам.

От обочины, до обочины - метров тридцать бетонной дороги, с нанесенными пластиковыми полосами. Тротуары - метров по семь ширины, с отдельной дорожкой для велосипедистов и прочих скейтеров. А вот дома - максимум двух этажные, с окнами - бойницами. И обычных дверей - глаз не увидел. Только диафрагмы.

Народ, шагающий прогулочным шагом, здоровался с прадедом, кивал мне и важно шествовал далее, до следующего знакомца.

Все просто, размеренно и ... Дико!

Нырнув в подземный переход, прадед не стал переходить дорогу, а подошел к стене и приложил ладонь на одну из кафельных плиток, сразу же подмигнувшей ему зеленым огоньком сканера.

Протаял вход в узкую кабину лифта, которая, едва мы устроились, ухнула вниз, заставив желудок постучаться в зубы.

Дед следил за мной краешком глаза, делая вид, что ему и вовсе не интересно.

Весь спуск занял почти две минуты.

По ленивым прикидкам - более пяти километров.

И тут, вдруг, по нервам резануло тонкое лезвие - сильно не хватало Перчика, с его аналитикой... Все мои глупости, и нервы - закономерный итог привычки человека, доверять анализ машине, самоустранившись от такого важного дела.

Коридор, открывшийся в проеме двери лифта, ставил все на свои места.

Люди, в серой и синей форме, спешили по своим делам, здоровались на ходу и расходились в стороны, пропуская более торопливых или торопящихся. Идеальная людская мешанина любой армейской базы, уже не одно десятилетие функционирующей по всем правилам устава и общежития.

– Камилл Францевич! С прибытием!
– Козырнул двигающийся на встречу мужчина, в форме, с погонами майора и с петлицами, мною ранее не виданными - атомиум, с треугольным щитом.

– Спасибо, Анжей Строганович!
– Тепло откликнулся прадед, разведя руками - к пустой голове руку не прикладывают.
– Как тут?

– Снежинки привезли!
– Анжей Строганович, судя по всему, от привоза неведомых мне снежинок, находился в парописательном состоянии.

– Давно пора...
– Прадед довольно размял плечи.

Разойдясь с майором, прадед завернул за угол, проскакивая между двумя, параллельными улицами и остановился напротив массивного строения, на фронтоне которого плескался триколор.

Не Российский, и даже не Французский, просто - триколор.

Три цвета - зеленый, синий и желтый.

Земля, Тара и Камала.

Три первые планеты Федерации, открытые еще в 21-м веке, экзотами и заселенные людьми, отринувшими всяческую нетерпимость и дрязги, между собой.

Поднявшись на пять ступенек, прадед распахнул передо мной дверь и сделал повелительный жест рукой - входи, мол, чего уставился...

Ну, я и вошел.

Обычное офисное здание, которые я знаю не хуже собственного кармана - учили нас такие брать штурмом и оборонять...

Прадед, снова обогнал меня и, поднявшись по лестнице на второй этаж, открыл дверь. Обычную, дверь. Без таблички. Без силовой защиты, брони или ловушек. Просто открыл, нажав на дверную ручку.

И вошел.

А за дверью...

Звезды мои игрушки...

За столом секретаря - не миловидная девица, с ногами от ушей и улыбкой в тридцать шесть и шесть десятых, зубов, а немолодая и строгая женщина, в идеальном брючном костюме серого цвета, с бордовой искоркой, короткой стрижкой и лукавыми серо-голубыми глазами, глянувшими на меня так, что я сразу почувствовал - зря я бельё, летом, не ношу...

– Камилл Францевич.
– Секретарь удивленно вскинула бровь.
– Режим, нарушаем?

– Аленочка! Ну, что вы, право слово...
– От заискивающего поведения прадеда я чуть челюсть не потерял.
– Сама понимаете - работа, она проклятая, такая, в лес не убежит, сколько ты ее не корми...

– Кофе, бутерброды и минералку...
– Перечислила Алена, и прадед кивнул, принимая выбор своего секретаря.

– А компот?!
– Из вредности, шмыгнул носом я.

– И компот.
– Подмигнула мне женщина.

Дед затуркал меня в кабинет и зашипел: - Тебе, кто рот разрешил открывать? Внучек...

Кабинет у прадеда оказался из тех, о которых говорят - "царский".

Здоровый, словно растянутый на половину здания. Вместо окон - фальшпанели голоустановки, на потолке - вместо люстры - россыпь тарийских кристаллов. Стол - взлетное поле метров десяти длиной.

Пока я щелкал клювом, изучая обстановку, дед уже обошел "аэродром" по периметру и занял свое начальственное место.

Пришлось искать место приземления, поближе.

И вот ведь прадед, противный, как все Горен - были ведь два кресла, друг напротив друга, нет же - отделился от народа двумя метрами дерева...

– Устроился?
– Прадед перещелкнул не видимыми мне выключателями и кабинет погрузился в полумрак, а на фальшпанелях понеслись вихрем обрывки моих воспоминаний.

Да... Умеет прадед впечатлять, не скрою...

– Прокрутили мои орлы и орлицы, твои воспоминания...
– Начал прадед, и кадры замерли, оставив лицо альбиноса.
– И пришли к выводу - происходящее сейчас, с Федерацией и нашими союзниками... Есть очень хорошо разработанный и исполняемый план по уничтожению как Земли, так и наших союзников... Вобщем, все по пословице: "Кому война, а кому и мать родна!".

– Это за три часа, успели?!
– Насторожился я.
– Шустренько...

– Шустренько?!
– Взвился прадед.
– Им, в клювике всё принесли! Точки над ё расставь... У нас ведь и среди "хабарши", и среди прапорщиков - везде свои, нормальные люди, есть... Только искать надо было не среди нормальных - то! С чем на общий совет приду - боюсь навтыкают так, что не унесу... Прапорщика, твоего, сейчас уже расспрашивают. И полковника, "Росомаху", раскрутим... Как только найдем. Парочку твою, он уже успел заныкать так, что теперь и с волками и с детекторами - не найдешь... Как мои его прозыркали - ума не приложу... Видать давно не порол... За Женьку - спасибо отдельное. Такой аналитик, чуть руки на себя не наложила... Вобщем, внучек... Хоть ты везде и вляпался... Пусть и не по своей воле... Но работать тебе придется. Женьку, будешь видеть по выходным и великим праздникам - учится, будете - глаз не смыкая, рук не покладая и жоп, от стульев - не отрывая!

В приоткрытую дверь вплыла Алена, сопровождая сервировочный столик, заваленный посудой и бутербродами.

При виде всего этого богатства, в желудке призывно заурчало, будто я не только что из-за стола.

– Приятного аппетита, Камилл Францевич, Тамир.
– Секретарь ловко поставила на стол перед прадедом кофейник, а мне - целый кувшин почти фиолетового, компота. С плавающими ягодками!

Отхлебнув напитка прямо из кувшина, замер, прислушиваясь, как пойдет.

Пошло хорошо.