До белого каления

– Кое-какие наметки есть, - уклончиво сказал Кризи, - но окончательно я все решу, только когда у меня будет достаточно информации.

На самом деле он уже точно знал, как проникнет на виллу. Он принял это решение после поездки в Палермо три месяца назад. Ему, конечно, надо было обсудить бы свой план с Гвидо, но у Кризи имелись основания для того, чтобы этого не делать.

– После того как я разделаюсь в Риме с Конти, действовать мне придется целиком на свой страх и риск. У меня не будет ни постоянной базы, ни каких бы то ни было контактов. Я не буду пользоваться ни легковушками, ни микроавтобусом. Тебе понятно почему?

– Вполне. Скорее всего, к тому времени и полиция, и Кантарелла уже будут знать, кто стоит за всеми убийствами. Они легко вычислят твои связи со мной и тогда, вполне вероятно, захотят задать мне несколько вполне конкретных вопросов. А рассказать им о том, что мне не известно, я не смогу никак.

Кризи кивнул.

– Если ты ничего не будешь знать, они это поймут. В таких ситуациях это всегда очень скоро становится ясно - у нас обоих достаточно опыта по части такого рода допросов. Так что, меньше будешь знать, спокойней будешь жить.

– Но себе этим ты жизнь очень осложнишь, - заметил Гвидо. - Господь свидетель - тебе и без того туго придется.

Американец усмехнулся.

– Ничего не поделаешь - надо будет импровизировать, мне это не впервой. Кстати, как мы с тобой сможем в случае чего связываться? Телефоном пользоваться мне бы не хотелось.

Гвидо указал на папку.

– Посмотришь на первой странице. Там я написал тебе номер почтового отделения в Неаполе, где я буду регулярно справляться о письмах до востребования. Пошли мне телеграмму с номером телефона и укажи время - я тебе перезвоню из города.

Кризи раскрыл папку и взглянул на указанный на обороте номер.

– Хорошо. Но если все пойдет гладко, я с тобой вообще связываться не буду, пока все не завершится.

Наступила долгая пауза.

– Ты настроен все так же решительно?

– Да. Ничего не изменилось. Мне так хочется их достать - аж руки чешутся.

– Мне казалось, Надя что-нибудь изменит, может быть, хоть ненависть твою сможет слегка притупить.

Кризи долго думал над словами Гвидо и над тем, как лучше ему ответить.

– Я люблю ее, Гвидо, а она - меня. Но это ровным счетом ничего не изменило. Все стало возможным только благодаря этому ребенку. Девочка как-то сумела мне показать, какими глазами нужно смотреть на жизнь. - Голос его звучал глухо. - Я обо всем рассказал Наде, и, как ни странно, она возненавидела этих людей так же сильно, как ненавижу их я. Никак не могу понять, что произошло - как будто мы вместе с ней должны это сделать, как будто я должен это сделать ради нее... - Кризи откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул, пытаясь совладать с нахлынувшими чувствами. - Я прекрасно понимаю, что это - какое-то противоречие. Сейчас я вообще стараюсь о Наде не думать. - Он усмехнулся уголками губ. - Ты мне можешь поверить, Гвидо? Это же надо, как меня угораздило! Полтинник разменял, а влюбился, как мальчишка.

Гвидо лишь слегка покачал головой - ему стало очень грустно.

– Когда ты собираешься начинать?

– Сегодня я еду в Милан. Думаю, завтра рано утром доберусь до коттеджа. Прежде всего, мне надо разделаться с Раббиа и Сандри, но перед этим с одним из них надо будет немного потолковать, скорее всего с Раббиа. Он берет в основном физической силой, а соображает медленно. Расколется он скорее, чем Сандри. - Он слегка пожал плечами. - Несколько дней я за ним понаблюдаю, а потом возьму.

Кризи положил папку в сумку и застегнул "молнию". Оба мужчины встали.

– Иди первым, - сказал Гвидо.

– Ладно. Пожелай от меня Пьетро весело провести отпуск и за все его поблагодари.

– Обязательно, - ответил Гвидо. - Он просил пожелать тебе удачи.

Они обнялись. Кризи взял сумку и вышел из ресторана.

Глава 16

Джорджио Раббиа занимался своим делом. Работа у него была не пыльная. За последние два часа он обошел несколько баров в восточной части Милана. Вечерами по четвергам Раббиа всегда приходил за деньгами - у его хозяина четверг был днем сбора платежей.

Когда Раббиа начинал злиться, движения его становились быстрыми и точными. В такие моменты ему доставляло большое удовольствие задирать людей и потом избивать их. Он вполне годился для той работы, которую ему поручили, выполнял ее добросовестно и неторопливо, всегда следуя одним и тем же маршрутом.

Было уже за полночь. Он закончил обирать бары и теперь намеревался заняться клубами. Одет Раббиа был в кургузый пиджак, который придавал его и без того массивной фигуре еще большую внушительность. Под пиджаком с левого бока у него в заплечной кобуре болтался пистолет "беретта". С правой стороны была прикреплена мягкая замшевая сумка с клапаном, застегнутым специальным ремешком. Она была уже наполовину полной.

Раббиа припарковал свою "ланчию" перед ночным клубом "Папагайо" в том месте, где стоянка запрещена, и вышел из машины.

"Ланчия" составляла предмет его особой гордости - она была покрашена в серебристый металлик, оборудована стереосистемой фирмы "Браун" и музыкальным клаксоном. За задним сиденьем, прямо под стеклом была укреплена игрушечная такса - ее голова покачивалась в такт движению автомобиля. Это был подарок его любимой подружки.

Несмотря на то что в машине были дорогие и милые его сердцу вещи, он и не думал запирать дверцу или хотя бы вынимать ключ из замка зажигания каждый автомобильный воришка в Милане отлично знал, кому принадлежит эта машина, и прекрасно представлял себе, что его ждет, если он на нее посягнет.

Бандит неспешно вошел в клуб, хотя и ощущал легкое нетерпение, поскольку всегда в соответствии с давно заведенным распорядком он именно здесь пропускал вечером первую рюмку.

Хозяин заметил Раббиа и немедленно подал знак бармену. К тому моменту, когда Раббиа подошел к стойке, его уже ожидала двойная порция виски. Он, смакуя, выпил напиток, внимательно оглядывая зал.

Несколько пар танцевали под аккомпанемент тапера, сидевшего за роялем. Мужчины в основном среднего возраста, до жути деловые. Их партнерши молоденькие девушки из клуба. Хоть заведение это было не из дешевых, но пользовалось успехом. Взгляд его следил за девушкой, которая вышла из дамской комнаты и направлялась к столику. Высокая блондинка с пышной грудью. Раньше он ее не видел, значит, девушка работает здесь совсем недавно. Он завязал узелок на память - надо будет сказать хозяину клуба, чтобы тот как-нибудь днем прислал девушку к нему.

Раббиа допил виски, хозяин подошел к нему и передал внушительную пачку банкнот. Раббиа пересчитал деньги, засунул левую руку под пиджак, расстегнул ремешок и убрал их в замшевую сумку. Потом кивнул улыбавшемуся хозяину и указал подбородком в сторону девушки.

– Вот эта, новенькая. Пришлешь ее ко мне домой в понедельник к трем.

– Конечно, синьор Раббиа.

Выйдя на улицу, он полной грудью вдохнул свежий, прохладный воздух и пошел к "ланчии". Будь немного светлее, и будь он человеком более осмотрительным, он заметил бы, что такса под задним стеклом чуть кивала головой.