До новых снов с тобой...

– Пойдем?

– Куда?

– Ты ведь любишь природу… Пойдем, станем ее частью.

На Деймоне были шорты цвета хаки ниже колена и белая футболка, которую он снял и отбросил на песок. Мужчина снял с ее рук браслеты, а потом заставил снять и юбку. Девушка осталась в топе и нижнем белье. Сальваторе взял ее за руку и уверенно пошел вперед.

– Я боюсь!

Она остановилась и выдернула руку. Деймон вернулся и схватился за кулон, который висел на цепочке и шее.

– Давай откроем следующую дверь вместе?

Она кивнула и, взяв его за руку, пошла вместе с ним. Вода в море была теплой. Мужчина схватил ее за талию, поднял и закружил. Она взвизгнула от неожиданности, а потом успокоилась. Мужчина поставил ее в воду, и пара пошла дальше. Зайдя по пояс, они остановились. Два человека продолжали держаться за руки и смотреть на уходящее солнце. Елена улыбнулась, вдохнула воздух и почувствовала, что внутри перестало что-то болеть. Любовь к Деймону – ее палач и адвокат, ее яд и ее панацея. Рядом с ним все перестает болеть, рядом с ним перестает сводить с ума чокнутая тревога. Девушка ударила руками по воде, и множество брызг разлетелось в стороны. Елене это понравилось, и она продолжила плескаться, нападая на Деймона. Тот лишь хотел поддержать девушку и последовал ее примеру. Елена побежала к берегу, но Сальваторе схватил ее за руку, развернул и привлек к себе. Мужчина схватил ее за талию, вновь привлекая к себе. В их близости было столько мелодики, что этого рвались нервы и щемило сердце.

Передвигаться было легко. Деймон окатил девушку водой. Она обернулась и ошалело взглянула на мужчину, потом девушка, словно ребенок, принялась плескаться водой, желая причинить больший дискомфорт, чем он ей. Деймон не стал церемониться. Он подошел так близко… Он смотрел так зачарованно… Он любил ее даже на расстоянии. Елена подняла руки высоко над головой. Запрокидывая голову и радуясь солнцу. Сальваторе коснулся ее запястий, затем его руки проскользили вдоль ее рук, на талию. Мужчина пригнулся и коснулся губами ее животика. Елена заставила его подняться. Она приблизилась к нему, до его губ оставалось несколько миллиметров, и она наверняка бы поцеловала, но Деймон развернул ее к себе спиной, и обняв прошептал над самым ухом:

– Видишь солнце? Завтра оно опять взойдет… За ночью всегда приходит утро… За закатом – рассвет. Это не конец. Просто позволь мне быть рядом… И я обещаю, что больше ты не будешь плакать…

Елена повернулась к нему, взглянула в его глаза и, обняв, положила голову на плечо. Сейчас она успокоилась. Ей просто нужно немного внимания, уверенность в том, что ее не бросят, а еще – тишина и спокойствие.

– Ты сделал меня слабой.

– Лишь для того, чтобы самому быть сильным. Я буду очень сильным рядом с тобой. Я буду защищать тебя.

– Зачем? – прошептала она, обнимая мужчину еще крепче.

– Потому что я люблю.

– И я… И я тебя люблю.

Шум прибоя, крики чаек и прохлада вечера. Тишина, спокойствие… Не удалось спасти близких, себя, так хотя бы друг друга… Сегодня он сумел ее спасти.

А завтра?

====== Глава 49. Тлеет. ======

Она обнимала его уже несколько минут. Обнимала и молчала, а он не торопил. За всю историю их знакомства он и так был слишком требователен. Теперь, когда ее состояние такое хрупкое, надо просто помолчать, подождать и пожалеть.

Сон слипал ее глаза. Может, одна ночь без сна – не есть бессонница? Но Елена продолжала обнимать Деймона, чувствуя усталость и холод. Над Майами спустилась луна, отпуская солнце ненадолго на отдых. Такая яркая луна осуждающе смотрит на двух влюбленных, которые скоро сойдут с ума от всепоглощающих чувств.

– Я могу пойти с тобой.

– Нет, – Елена отстранилась и несмело посмотрела на Сальваторе, – нет, не надо. Я сама поговорю с ним.

– Уверена?

Она кивнула, хоть в мыслях было совсем иное.

– Я сегодня поговорю с ним.

Елена поцеловала мужчину в щеку и замерла. Она сжала плечи мужчины так крепко, словно сейчас погибнет. Девушка нашла в себе силы отстраниться. Она посмотрела на обеспокоенного Деймона и направилась к дому.

Девушка была уверена в своих действиях, но не была уверена, что это пройдет так легко и безболезненно. Деймон смотрел издалека на эту грациозную кошку, которая последними силами пыталась устоять перед очередным нервным срывом. Шатенка скрылась в доме, а Деймон сел за руль. Отъезжать он не спешил, ибо сейчас Елена может снова сбежать. Сальваторе лишь перегнал автомобиль в более безопасное место, на другую улицу, к перекрестку.

Гилберт вошла в дом. Квартиру освещал лунный свет и свет торшера, стоящего в зале. Клаус сидел на диване с бокалом виски в руках и смотрел куда-то сквозь предметы.

Елена больше не хотела сидеть в клетке, не хотела быть в чьих-то руках. Ей так хочется сломя голову нестись в терновый сад и там, упиваясь болью, исполнять свои танцы и песни. Ей хочется совершить очередной свой полет и погибнуть! Ей хочется немного вдохнуть свободы и расправить крылья. А в этой свадебной упряжке жених и невеста нелюбы… Клаус был прав только в одном: ее цыганскую сущность он не сумел подчинить. Елена осталась независимой, любящей и гордой. Шатенка села рядом и внимательно взглянула на мужа, который молчал. Кажется, он уже предвкушал будущее расставание. Метание меж двух огней послужит причиной сумасшествия. А в двадцать семь меньше всего хочешь попасть в психиатрическую клинику или оборвать свою жизнь суицидом.

– Я люб… – она запнулась, не зная, в каком времени употребить глагол. Клаус медленно повернулся и обратил взор на жену. Она опустила взгляд, поднимая белый флаг. – Не сдержала я слово, Ник. И, думаю, просить прощения не имеет смысла, потому что сейчас я сделаю тебе очень-очень больно…

– Ты всю жизнь любила его. Еще до нашей встречи, еще до нашей первой встречи ты уже любила его.

Елена. Сильная, мужественная и стойкая Елена, тебя пленили. Твоя мощь превратилась в твою хрупкость. Сейчас по твоим щекам потекли слезы. Слезы превеликой скорби по запретной любви, по нелюбви к тому, кто готов изменить себе. изменив себя ради тебя.

– Я схожу с ума, Ник, – прошептала она, беря его за руку. – Я не изменила тебе ни разу, знай это.

Он поднялся. Его рука выскользнула из ее, а единение душ разорвалось. Осколки впились в душу, принося с собой очередную дозу убийственной боли. Елена желала покоя! Она так сильно хотела, чтобы это израненное сердце перестало колотиться как бешеное, перестало отбивать чокнутый ритм, а душа – разрываться на маленькие кусочки.

– Что ты ко мне чувствовала? – он резко обернулся и, сев рядом, схватил девушку за плечи. Мужчина вглядывался в ее глаза, словно надеясь, что она врет, что это просто жестокий розыгрыш. Он так любил ее! Он жил для нее, а теперь его крылья сломаны. Так вот что чувствуешь, когда ты любишь того, кто никогда не будет с тобой? Противное, щемящее ощущение. И если ее сломала любовь, то Майклсона сломила эта хрупкая девушка. Скольких она еще сведет в могилу? Скольким еще разобьет сердце? Да, она была слишком красива, чтобы стать счастливой.

– Я любила тебя! Я, правда, любила тебя, пожалуйста, поверь. Но к нему чувства совсем другие, совсем другие желания и стремления, – она плакала, чувствуя вину. Она прятала взгляд, но тщательно подбирала слова. – Ударь меня… – шатенка быстро посмотрела на мужа. – Ударь, я это заслужила. Ударь! Я так хочу что-нибудь почувствовать! Ударь, как тогда!

Она снова срывалась. Шквал эмоций способен свести с ума ее в очередной раз. Елена слышит карканье ворон, и воспоминания, подобно цунами, накрывают и сносят все, что было построено. Болит голова, но таблетки вряд ли смогут помочь. Новокаином бы полить душу, чтобы не чувствовать, чтобы дальше жить. Но такого новокаина нет. Елена поднимается и, хватаясь, за голову, начинает ходить из стороны в сторону. Клаус сжимает кулаки до боли в пальцах. Обручальное кольцо шипами въелось в кожу, словно иглы терния.