До последнего звонка

— Посмотри мне в глаза и скажи, что ты ее не трахнул! Давай, посмотри мне в глаза и скажи, что вы просто поужинали.

— Наташа, мы просто…

— Я права! Ты ее трахнул! Поразительно. А ты шалун,Эд! Молодец,так держать! Да ладно, давай рассказывай. Как все прошло? Это было здорово или сложно и странно?

— Сложно и странно, — раскололся наконец Ньюсон.

— Я тебя предупреждала. Я сказала, что только несчастные люди влипают в такие ситуации.

— Это я влип в ситуацию, Наташа.

— Ладно, может быть, не совсем несчастные… Только немного… И вообще, ты должен признать, что это странный способ искать себе подругу. Ладно, неважно. Я хочу знать, насколькосложно и насколькостранно все прошло.

— Очень и очень, но теперь с этим покончено. Я не хочу об этом говорить.

— Ты надеешься, что с этим покончено, но я тебе обещаю,что это не так.

— Это так.

— Может, она приставучая. Неуравновешенная и мстительная. — Наташа продолжила с американским акцентом: — Чего? Значит, ты, блин, думаешь, что можешь меня трахнуть и слиться?Лучше тебе передумать, инспектор Ньюсон, мать твою. Ха-ха-ха! — Теперь она говорила голосом из сцены в душевой в фильме «Психо».

— Это не кино, и с этим правда покончено.

— Ну давай же, расскажи. Что произошло?

Но Ньюсон стоял насмерть.

— Единственное, что я могу сказать, что, когда вдруг встречаешь человека, которого не видел двадцать лет, не стоит удивляться, если все идет наперекосяк. Хелен много чего пережила, у нее сложная и запутанная жизнь, и, по-моему, она вдруг решила, что мое появление в ее жизни может помочь ей разом решить все ее проблемы.

— А ты просто хотел потрахаться.

— Именно.

— Халявщик.

— Вот-вот, я тоже так подумал.

Они помолчали. Ньюсон чувствовал себя неловко. Он не хотел, чтобы Наташа знала, что он спал с Хелен. Конечно, он был рад, что она знает, что он не совсем уж бесполый. Но вместе с этим он страдал от иррационального чувства измены. Проведя ночь с Хелен, он предал свои выдуманные отношения с Наташей. Он страдал от непонятного чувства вины, хотя она никогда не узнает, как сильно он ее любит.

— Ты в порядке? — спросил он, нарушая молчание. — У вас с Лансом все хорошо?

— Да. Но он недоволен, что я так много работаю.

— Насколько я заметил, он всегда недоволен, что бы ты ни делала.

— У него много проблем. Он очень сложный парень.

— Он очень везучий парень, вот что я могу сказать. Он должен на коленях ползать в благодарность за то, что ты вообще уделяешь ему свое время.

— Нет, ты просто меня не знаешь. Я могу быть жуткой стервой.

— Да, этоя знаю.

Наташа улыбнулась. Ньюсону до боли захотелось ее поцеловать.

— Я… Я скучал по тебе в Шотландии, — сказал он. — То есть… поэтому я тебе позвонил.

— А я думала, что ты хотел уйти от всего и от всех.

— Да, от работы, конечно, но не от… В общем, я был рад поговорить с тобой, вот и все.

Наташа повернулась к нему и улыбнулась, но потом отвела глаза. Они опять замолчали. Каждой клеточкой своего тела Ньюсон хотел сказать, что любит ее. Отбросить к черту предосторожности, упасть на колени рядом с коробкой передач ее «рено-клио» и умолять ее бросить Ланса ради него. Но он этого не сделал.

— Да, я поняла, — сказала Наташа.

Ньюсон открыл дипломат и начал бестолково перебирать бумаги, стараясь переключить разговор на рабочую волну.

— Так, — твердо сказал он. — Нам нужно обсудить, что делать с убийством Бишопа. Я уверен, нам стоит посмотреть, с кем он ходил в школу.

— Черт, работы будет завались. Сорок лет — приличный срок. Люди могли разбежаться кто куда.

— Пятьдесят лет. Если ему было пятьдесят пять, он пошел в школу в 1954 или 1955 году.

— Не думаю, что в детском саду пользовались циркулем.

— Ты права. Думаю, нужно просмотреть, кто учился с ним с 1958 по 1959 год.

— Почему именно тогда? Они могли уйти из школы в пятнадцать лет в те дни, так что нужно брать хотя бы до 1964 года.

— Интуиция. Клифф Ричард выпустил «Двигай!» в 1958-м.

— Хороший сингл?

— Отличный. Эта запись считается первым настоящим британским рок-н-роллом. Клифф в те дни был крут.

— Он играл в 1958-м?

— Да.

— То есть убийца гонял «Двигай!», тыкая иголками Адама Бишопа триста сорок семь раз.

— Да, это, а еще — братьев Эверли, дэлшенноновского «Беглеца» и Platters,отличная подборка, самый конец пятидесятых. Знаешь, ведь Элвис тогда был в армии. Поле для деятельности было открыто.

— Полагаю, действительно есть вероятность, что убийца подобрал музыку с умыслом, — поразмыслила Наташа.

— Вот видишь! К тому же нужно продолжать сверять списки знакомых наших жертв. Посмотри на историю Спенсера, Брэдшоу и Тэтум. Будет интересно посмотреть, так же о них отзывались знакомые, как и об Адаме Бишопе и Фарре Портер.

Наташа высадила Ньюсона у Скотленд-Ярда. Ей предстояло вернуться в Кенсингтон, чтобы руководить работой следственной группы в квартире Фарры Портер. Полиции пришлось освободить квартиру с появлением внешней разведки, и они смогли вернуться к расследованию только сейчас.

Ньюсон стоял на тротуаре, привычно глядя, как Наташа исчезает в потоке машин. Даже ее маленький «клио» казался классным и отважным. Храбрая, независимая, маленькая машинка для храброй, независимой, маленькой девушки. И цвет. Конечно, красный. Он как бы говорил: «Не шутите со мной». Ньюсон был в отчаянии. Он был влюблен даже в ее долбаную машину.

Опустив голову, он пошел в офис, размышляя о предстоящей встрече с одноклассниками. Возможно, там он найдет лекарство от своей любви или хотя бы просто развеется.

18

Неделя тянулась долго, расследование забирало все силы. Ньюсон был убежден, что в деле Бишопа и Портер он имел дело с одним убийцей, и мотивом убийства был пока что неопределенный элемент, который связывал не только эти, но и еще три более ранних преступления. Однако у него не было этому доказательств, и поэтому было необходимо продолжать расследование, учитывая все возможные версии.