До включения

Не люблю холод. А после того, как я резко постарел, то моё неприятие этой погоде стало маниакальным.

Так что путешествие длиною в сорок три дня меня сильно вымотало. Особенно на ледоколе «граф Суворов». Оказалось, что я страдаю морской болезнью.

И, когда я умеренно-зелёный со своей тростью спустился на палубу большой дрейфующей посудины, то меня вышел встречать огромный человек с густой русой бородой и защитной маской на лице.

— Пройдём, — коротко сказал он, а я двинулся следом.

Когда мы пришли в уютное внутреннее помещение, то он развернулся и сказал:

— Поговорим об оплате.

— Значит, способ вернуть моему телу молодость есть? — ответил я.

— Не совсем. Это было бы слишком малым для той работы, которая мне нужна от тебя.

— Попрошу Вас более подробно мне разъяснить. Я сильно сомневаюсь, что моя помощь Вам нужна.

Адам снял маску и посмотрел на меня. Сложно поверить, что ему пятьдесят лет. Внешне ему не дать больше двадцати пяти.

— Главная слабость моих машин и систем: начинка. Вот тут-то ты мне и пригодишься. Две птички тебя отрекомендовали. В обмен ты получишь чистку органики от хаотичных частиц времени и пространства. Но это не уберёт твои морщины и не омолодит ткани. Но на это, так как это не следы естественного старения, могут повлиять целители. Я пришёл к этому выводу за три дня до твоего прибытия сюда.

— Да я везунчик.

— Нет. Тебе самому собирать этот проект. Мне он без надобности. В свободное время от того, что будет твоей платой мне. Кроме того, я по воле птичек создам тебе тело, в которое ты сможешь позднее имплантировать своё хобби, о котором мне рассказали. Тем самым ты переродишься.

— Ясно. Кто-то меня считал. Фестиваль не могла, тогда кто?

— Понял. Значит, записку всё-таки сожгли. Предсказуемо. Но это неважно. Для меня важно то, чтобы ты поучаствовал в этом. Лови! — усмехнулся гигант и бросил мне крупный ПТ.

Пытаясь его поймать и не уронить, в итоге я сам впечатался в металлическую стену головой, но устройство спас.

— Пожалуй, твоего клона я модифицирую. Можешь меня называть теперь вторым папой, всё равно я не способен завести настоящих. Хотя нет. Лучше братом. А с детьми. Ха! Вот тут-то ты и пригодишься.

Я его уже слушал в пол-уха.

Чертежи, схемы, описания.

Он планировал создать роботов. Двух детей-роботов. Мальчика Евата и девочку Лили.

Но в его планах столько белых пятен. И моя работа их заполнить.

Глава 19

Время пролетело быстро. Пять лет.

Если в начале я считал Адама близким к идеалу, то со временем осознал его чокнутую сторону.

Он жил в окружение андроидов, скопированных с Чёрной из Пантеона. В том числе такое отвратительное явление, как куклы для утех.

Этот человек был в них влюблён по уши.

Хотя причиной отсутствия у него детей это не было.

Его ДНК обладало лишними хромосомами, как и у Силана Топора.

По большому счёту, после того, как я это узнал, и почитал об его планах по моему клону… отказываться я не стал. Но хорошо, что у меня уже есть потомки. И хотелось бы не прибегать к этому странному способу с переносом разума. Для этого нужен телепат, а им я не доверяю.

Так что, когда я закончил с разработкой имитаций человеческого тела, то отправился в Белозёрск-93. А вот Адам монтировал мозг Евата в свою новую модель БШР для тестов. Но прервался, чтобы меня проводить.

— Если будут ошибки, пришлёшь, брат, — сказал я.

— Будут. Пришлю, — ответил Адам, с улыбкой обнимающий двух Черноботов, которые ранее мне подарили венок из цветов на прощание.

Поводом его улыбки было то, что около меня стоял оригинал для его андроидов.

— Адам Силанович, ты специально? — спросила девушка, а боты начали погружаться в свои тени.

— Вай, красавица, останови свою ворожбу. Скульптуры ни в чём не виноваты. Имею я право кого-то любить?

— В СССР девушек море. Изыди, чокнутый! — возмутилась представитель Пантеона, но тени выплюнули свою добычу. А в следующий момент уже моя тень начала пожирать меня.

Вот и настал момент, когда я смогу переместиться!

Спустя пять минут я об этом горько жалел.

— Никогда… больше… лучше месяц в море, чем почувствовать себя так опять. Стоп, а где мы? — спросил я, не увидев не то, что города, а даже тайги.

Вокруг голые степи.

— На твоей свадьбе, Алексей Иванов.

— Эм, товарищ Чёрная, а вы ничего не путаете? — не понял я юмора и продолжил удобрять почву содержанием желудка.

— Нет. Меня попросила внучка, и я тебя добыла. Так совпало, что Адам сообщил о том, что ты просишься на ледокол и назад.

— На ком хоть свадьба?

— Ты с ней не пересекался, вроде бы. Её зовут Настя Громова. Она посвятила себя обучению, чтобы отправиться на Марс. Полёт через одиннадцать месяцев. Так что у тебя месяц на исполнение её желания.

— Настя? Плакса? — уточнил я. А в следующее мгновение тень начала меня поглощать.

— Не-смей-оскорблять-моих-детишек. — очень быстро произнесла представительница Пантеона. — Или хочешь покататься ещё в тенях?

— Нет. Это её прозвище из группы в Пансионе. Их пятеро было: Тётка, Спичка, Кира, Крыска и Плакса, можете спросить у Судьи.

— А? Так это не оскорбление? Тогда живи.

Я расслабился. Долгие годы с Фестивалем и затем с Адамом отучили меня от сумасбродности этих бабуль-свекруль.

— Только, я же ещё не восстановил лицо и руки, она точно согласится?

Женщина посмотрела на меня, как на насекомое:

— Настя? Для её цели ей твои пострадавшие части вообще не нужны.

— Ясно. Но тогда почему она не связалась с Евой? Так всем было бы проще.

— Об этом мы отдельно поговорим, молодой человек, — усмехнулась девушка, как я знаю, выглядящая лет на восемнадцать-двадцать, мне, чьё лицо смотрится лет на шестьдесят, если не больше.

Конечно, на самом деле она минимум на шестьдесят лет старше, но всё равно свидетелю это показалось бы странно.

И оказалось, что этот свидетель был. Точнее их было прилично.

— Я так и знала, что он жив, — вздохнула Ксюшева и убрала невидимость с группы людей.

*Цензура*.

Вокруг меня были: Алла Шишкина, Риса Файнберг, собственно Кристина, Кира Карпова, Лиза и Ева Перовы (хотя Тётка и Фестиваль они, никак иначе!), а так же почему-то Великий Донор тётя Оля «Долина».