До встречи следующим летом

В итоге я убедила себя, что к следующей встрече с красавчиком буду готова и не опростоволосюсь. В идеале было бы его вообще не замечать, но это вряд ли получится, учитывая, что он сошёл на эту грешную планету прямиком с Хеллерсена, ниспосланный к нам самим Великим Инопланетным Разумом, чтобы нести в массы внемииткую красоту и радовать наши грешные души. Ну, или с обложки модного журнала. Хотя я всё же склоняюсь к первому варианту.

— Ну что, Виюша? — вывел меня из раздумий довольный голос вечно счастливой сестры. — В клуб идём?

— Да, идём, конечно, — ответила я, застёгивая последнюю пуговицу на собственноручно сшитой рубашке горчичного цвета. К слову, это единственная вещь, которая мне удалась, хотя я пыталась сшить и брюки, и юбку, и пижаму, и много чего ещё. Уроки в школе чётко дали мне понять, что шить — не моё. Пока не знаю, что моё, но точно не шитьё. И эту рубашку я носила гордо, напоминая себе, что во всём бывают исключения.

Дольше задерживаться мы не стали и вышли из комнаты, направляясь прямиком к местному клубу. Оттуда уже доносились звуки современной музыки.

Войдя внутрь здания, я тяжело вздохнула — к таким танцам мы не привыкли… Вдоль стеночек стояли скамейки, на которых скромно восседали дети. Кое-кто пританцовывал в центре небольшого зала, кто-то просто стоял в углу и пытался разговаривать, перекрикивая нереально громкую музыку.

М-да. В «Звезде» вечерние дискотеки проходили совсем по-другому. Там были скорее молодёжные тусовки, сопровождаемые не только крутыми треками, но ещё и нереальным световым представлением, которые для нас устраивал ди-джей, будучи хорошим магом. А вот местному парню, включавшему музыку, похоже, было вообще всё равно, как проходит мероприятие. А может здесь просто у всех другие приоритеты? Не знаю. Тем не менее, в клубе народу было явно меньше, чем должно было быть.

Мы с Сёмой переглянулись и прошли к дальнему углу возле невысокой сцены. Кроме как наблюдать, делать здесь пока было абсолютно нечего.

Минут через пять я заметила, что старшие и средние периодически скрываются за белой дверью на сцене, ведущей непонятно куда.

— Сём, — окликнула сестру и кивнула на таинственный вход, из которого как раз появились два мальчишки из «средних».

Семана долго не думает. Она действует. Схватив за руку, сестра поволокла меня к двери и распахнула её одним махом.

Я никак не ожидала увидеть то, что увидела. Здесь играла та же музыка, что и в клубе, но достаточно приглушённо. Помещение было почти такого же размера, как и танцевальный зал, тускло освещалось магическими светильниками, а вот народу здесь было явно больше, чем на дискотеке.

Вдоль стен стояли ребята и наблюдали за поединками по теннагу. В комнате были установлены три теннажных стола, все они были заняты. Наблюдающие активно болели за спортсменов, подбадривая своих фаворитов, и, судя по всему, на каждый стол уже была выстроена не хилая очередь. Мы отошли в сторону от двери, освобождая проход, и присоединились к наблюдающим.

Магия — невероятная вещь. С помощью неё можно творить неописуемое волшебство, создавать чудеса, да и в бытовых целях магия — прекрасный помощник. Но я больше всего жалела, что мой источник так и не проснулся, именно из-за невозможности играть в теннаг.

Это невероятно, неописуемо, превосходно. Такая красота, что аж дух захватывает. Соперники стоят у разных концов стола и перебрасывают друг другу теннажный шар через небольшую сеть, натянутую поперёк стола. Шарик отскакивает от невидимого магического щита, выставляемого игроками раскрытой ладонью, и несётся на противоположную сторону, оставляя за собой светящийся «хвост», который не успевает полностью раствориться в воздухе, пока возвращается обратно. И уже через минуту игры стол становится разукрашен искрящимися полосами, а у особых умельцев шар летает так быстро, что игра сопровождается ещё и звуковыми эффектами, когда он рассекает воздух, посвистывая.

И сейчас я стояла, словно приклеенная к полу, наблюдая за одним из столов, где шар летал между игроками с невероятной скоростью, и, похоже, уже давно, ведь узор из светящихся линий был настолько интенсивен, что можно было предположить, что теннажный шар перелетал от соперника к сопернику уже не одну сотню раз. При этом он издавал звуки, перескакивая от щита к щиту с бешеной скоростью, и было вообще непонятно, как игроки ещё видят его. Даже у меня в глазах зарябило, а мы только вошли.

Наконец, одни из соперников ударил слишком сильно, шарик просвистел мимо его оппонента, и, стукнувшись о стену, упал на пол. Зал взорвался аплодисментами и криками одобрения, а соперники устало опёрлись руками на стол, приводя дыхание в норму, и я решила посмотреть на этих умельцев.

Надо же! Одним из них оказался Николас, а вторым, победившим в игре, Дэймин Ратсел. Собственной персоной! Я снова вспомнила глупую утреннюю ситуацию, но быстро остановила ускорившееся сердце глубоким дыханием, собираясь делать вид, что ничего не произошло. А ещё лучше было бы просто смыться отсюда, пока никто из знакомых нас не заметил.

— Сёма, — прошептала я, собираясь увести сестру, но было уже поздно.

— Вия, — крикнул Николас, привлекая к нам внимание, и мне ничего не оставалось, кроме как улыбнуться и потащить сестру к нему, знакомиться.

— Привет, Ник. Это было круто, — искренне выразила я своё мнение.

— Да брось. Я же проиграл, — Ник скромно улыбнулся, — хотя Дэймина выиграть практически невозможно.

— Да ладно. Он же не профессиональный спортсмен, — почему-то мне не хотелось думать о том, что этот индюк так хорош ещё и в теннаге. Или просто было неприятно слышать о нём что-то хорошее. Не знаю почему. Надо признать, его папаша сыграл в этом не последнюю роль. Ну не мог этот старый извращенец воспитать порядочного сына! Наверняка, младший Ратсел такой же мерзкий бабник.

— Я уверена, что ты смог бы его обыграть.

— Спасибо за веру в меня, — Ник не заметил в моих словах излишней агрессии в сторону Дэймина и искренне улыбнулся, а вот Сёма посмотрела с подозрением. Я и сама бы на себя сейчас так посмотрела. Ратсел-младший вызывал во мне необоснованную и несвойственную мне агрессию. Скорее всего, потому что он стал причиной моего утреннего позора.

— На самом деле, Ратсела ещё никто не выигрывал, — огорошил нас Ник.

— В каком это смысле? — спросила удивлённая Семана.

— В прямом, — ответил ей парень и исправил мою оплошность: — Я — Ник, кстати.

— Очень приятно, Семана, — Сёма обворожительно улыбнулась своей неповторимой улыбкой, доставшейся ей от мамы.

— Дэймин не профессионал, — продолжил Николас, — он не занимается теннагом, но эта игра ему даётся легко, как видите. Ещё ни один непрофессионал его не обыграл. И то, что я так долго продержался — чудо. Хотя я как раз этой игрой увлекаюсь серьёзно. Тренируюсь в доме спорта, выступаю на соревнованиях… И вот, как видите, всё равно ему проигрываю.