Добро пожаловать домой

Дома мне всегда позволяли вдоволь поспать. Папа не старался соблюдать какие-то там «традиции», он для этого был слишком занят. Хорошие адвокаты вообще обычно всегда заняты. Дженнифер тоже не стремилась изображать заботливую мамочку и позволяла мне самой выбирать, что и когда я буду делать…

У Дюпонов все было не так…

— Бабушка, но я еще хочу спать, — почти что взмолилась я.

Глаза упорно слипались. Слишком долго я ходила этой ночью по дому, слишком много разговаривала, да и в мои привычки никогда не входило вставать настолько рано. Я чудовищно не выспалась.

— Нечего было засиживаться допоздна, — и не подумала прислушиваться к моим жалобам хозяйка дома. — Поднимайся, дорогая. Мне нужно представить тебя семье.

Точно. Еще и семья. Особняк большой, тут наверняка живет не только бабушка и дядя Рене. Интересно, а кто кроме них? Я не слишком хорошо знала, кто же числится у меня в родне с материнской стороны.

Лишняя информация… До недавнего времени.

— Хорошо, бабушка, — тяжело вздохнула я, понимая, что встать все-таки придется.

Натянув джинсы и не самую мятую футболку, я неохотно спустилась вниз. Найти столовую оказалось очень просто. Вчера Эмми мне показала ее. И даже несмотря на то, что обычно я могла заблудиться где угодно, на этот раз казалось, будто любую комнату в «Белой розе» я могла найти даже закрытыми глазами.

Стоило только показаться в столовой, как я поняла, что зря так оделась. На меня уставилось сразу несколько пар глаз. И все с огромным неодобрением. Даже дети.

Все семейство выглядело так, словно это был не семейный завтрак, а прием в королевском дворце. Такие… величественные.

— Это Тесса, дочка моей дорогой Анаис, — представила меня бабушка после небольшой заминки.

Одна из женщина за столом, та, что удивительно походила на мою мать, такую, какую я видела на фотографиях, брезгливо поморщилась, как будто бабушка Натали сказала что-то неприятное.

Я мгновенно почувствовала себя лишней.

Но тут с места поднялась красивая молодая темноволосая и темноглазая женщина с ясной улыбкой, подошла ко мне и почему-то крепко обняла. Как будто она была очень мне рада.

От незнакомки приятно пахло чем-то неуловимым. Сперва мне почему-то показалось, будто ей лет двадцать пять, но потом поняла, что женщина гораздо старше. Просто улыбалась она так, что выглядела совсем юной.

— Тесса, дорогая моя, я так рада тебя видеть! — проворковала она, не выпуская меня из объятий. — Я Шарлотта, твоя тетя, ты можешь меня звать тетей Лоттой.

— Очень приятно, но… вы кем мне приходитесь? — нерешительно спросила я у женщины.

Тетя… а какая тетя? Для Дюпон она была слишком уж… темноволосой и темноглазой. При этом с кожей, похожей на белоснежный фарфор. Удивительное сочетание.

Красивая женщина… Удивительно красивая. И какая-то вся… теплая, домашняя. Наверное, она была хорошей мамой…

— Я жена твоего дяди Рене Арно.

Да… родство чертовски дальнее. И как только такая женщина могла выйти за тот кусок льда, который носит имя Рене Арно?

— Ты слишком мила с ней, Лотта, — одернула Шарлотту Арно похожая на мою мать красавица. Должно быть, это моя родная тетя. Слишком уж сильным мне казалось сходство. Я знала, что у мамы была то ли сестра, то ли сестры… Что-то такое мне говорили, но я не знала ни сколько их, ни как их зовут, ни сколько им может быть лет.

— Не пересласти.

Жена мистера Арно укоризненно вздохнула, но не стала отвечать на колкость.

— Это Вирджини, твоя тетя, старшая сестра твоей мамы, — также ласково продолжила Шарлотта, только бросив короткий недовольный взгляд на блондинку. — Вирджини, прошу, будь добрей к бедной девочке. Она оказалась одна в совершенно незнакомой обстановке.

Стало быть, я угадала и это действительно родная сестра моей матери.

Вирджини… Не Вирджиния. Одни французские имена вокруг. И даже по-английски моя новая семья говорила с каким-то странным акцентом.

Взгляд у моей родной тетки стал совершенно ледяной. За столом все притихли и казались едва ли не испуганными. Особенно сильно побледнели два кареглазых мальчика-близнеца, которые так походили на Шарлотту. Разве что бабушка была скорее раздражена. Но она не спешила вмешиваться в ссору.

— Мама еще жива, так что не командуй в «Розе»! — змеей прошипела Вирджини, разом растеряв всю свою волшебную красоту. Злость вообще легко уродует самые привлекательные лица.

— Тесса лишь ребенок, одинокий и несчастный. Ты должна помочь ей. Она ведь дочь твоей младшей сестры, в конце концов!

— Как будто бы я что-то должна отродью Анаис!

Было ощущение, будто мне кто-то пощечину отвесил со всей силы… Отродье Анаис… Так обидно. И больно.

Мама ничем не могла такое заслужить. И я тоже — не могла. Не могла!!!

Мне никогда раньше не доводилось слышать, чтобы кто-то говорил с подобным выражением в голосе. Она не просто не любила мать, эта тетя Вирджини. Она ее ненавидела. Люто ненавидела.

Отчаянно захотелось плакать… Но руки тети Лотты на плечах были такими теплыми. Это тепло как будто защищало меня от той злобы, которая исходила от тети Вирджини.

— И не смей смотреть на меня с таким осуждением, Лотта! Тебе не понять! У тебя Анаис ничего не отнимала!

Как же сильно она ненавидела мою маму, если даже теперь, когда той нет уже двенадцать лет, она не может простить своих обид? И ненавидит меня тоже…

— Ты так думаешь? — тихо спросила Шарлотта Арно, мягко подталкивая меня к свободному месту. — Мне тоже есть что припомнить Анаис. Но ее здесь нет. И не будет. Анаис давно лежит в могиле. А Тесса не виновата в том, что случилось когда-то.

— Совершенно верно, — согласилась со словами Шарлотты бабушка Натали. — Поэтому я очень прошу тебя, Вирджини, дорогая, в дальнейшем воздержаться от нападок на бедную девочку. Она совершенно беспомощна и беззащитна.

Я надеялась, что после этого ссора прекратится сама собой, но тетя Вирджини все еще пылала от ярости.

— То же самое ты говорила и про Анаис, мама. Но, как по мне, она была не так чтобы и безобидна. Сестрице хватало фантазии, чтоб отравить все в этом доме. Или ты забыла детскую?