Добро пожаловать в Америку!

Дома уставшую Риту ждала Ая Павловна. Она пришла посоветоваться и, как обычно, стрельнуть денег.

–Маргарита Владимировна, я встретила хорошего человека, Александра Алексеевича Абрамова. Он пенсионер, живет в нашем доме, совсем не пьет, – выдвинула на первый план его главное достоинство Ая Павловна, – предлагает пожениться. Как Вы думаете, стоит?

–Я рада за Вас, но решать такой вопрос Вы должны сами. Вам с ним жить.

–Я вот его фотографию принесла. Посмотрите?

–Только не сегодня. Я ничего не соображаю после проверки сочинений.

–Я подожду, не утруждайте себя. Можно, мы к Вам в гости придем в воскресенье?

–Хорошо, приходите, я к этому времени его посмотрю.

Ая Павловна ушла. «Какой-то свадебный год начался, -подумала Рита, -так, глядишь, и я замуж выйду».

На выпускной Рита все-таки осталась, хотелось посмотреть, как Ваня получит свой аттестат зрелости, да и ученики ее просили побыть последний школьный день с ними. Директриса попросила ее приглядеть за Петром Николаевичем, чтоб он ничего не перепутал в сценарии праздника, и помочь ему, если будет необходимо.

Петр Николаевич, учитель литературы и организатор внеклассной работы, дорабатывал в лицее последние дни. Он с семьей решил переехать в Россию в Вятку, откуда были родом его родители, приехавшие в пятидесятых в Казахстан поднимать целину. Его старшая дочь, поступив в Вятский пединститут, уже год жила там у дальних родственников. Квартиру решили пока не продавать, мало ли что может случиться. Рита рассказала ему свою историю возвращения на историческую родину, но несмотря на ее предупреждение он решился переезжать. «Мы о детях заботимся, -говорил он Рите, – скоро Виолетта школу закончит, поступать надо, на бесплатное отделение теперь почти одних казахов берут, а платный институт нам не потянуть. Да и обстановка накаляется. Даже по зарплате нас противопоставляют казахам, им за знание казахского 25 процентов надбавки выплачивают. Это же дискриминация». Возразить было нечего.

После развала СССР, когда Казахстан стал независимой республикой, русских в стране насчитывалось 38 процентов, чуть меньше, чем казахов, которых было 40 процентов. Началась массовая эмиграция русского населения. За 10 лет из Казахстана выехало полтора миллиона русских. Газеты первоначальной причиной отъезда русских называли преимущественно экономику. В Казахстане была сконцентрирована большая часть советской индустрии, которая после развала Союза осталась без поддержки центра. Заводы стали закрываться, люди остались без работы. Другая причина – этническая дискриминация, неправильная языковая политика. В Декларации о суверенитете, принятой в 1990 году, казахи были признаны "государствообразующей нацией". Такая политика "казахизации" проявлялась в усилении роли казахского языка, в государственных органах и общественных организациях работали в основном казахи, сокращалось образование на русском языке, начали переписывать историю так, чтобы в центре внимания были представлены казахи. Это привело к тому, что многие русские в Казахстане чувствовали себя чужими на своей родине. Появилось негласное правило, по которому при найме на работу предпочтение отдается казахам.

Рита числилась в отпуске с 15 июня. Сегодня она отоспалась после выпускного, а завтра ей предстояло поехать в Курган, где прошло ее детство и юность. Там жил отец. Она навещала его каждый год, делала ремонт, встречалась с родственниками и друзьями. Сейчас ей нужно было взять справку о несудимости и разрешение от отца на выезд за границу на постоянное место жительства.

Было уже 9 часов вечера, когда она подошла к своему дому, возвращаясь от Данила. На лавочке перед подъездом сидели, щелкая семечки, Маржан и Айнура. Увидев ее, Мара сказала:

– Айнура, пойди погуляй, нам поговорить надо.

Айнура послушно попрыгала на другую скамейку, где сидел Сергей с друзьями.

–Ты представляешь, – начала каким-то виноватым голосом Маржан, – мой Топор мне вчера сказал: «Я или Айнура».

Рита ждала естественного для нее продолжения: «…и я сказала ему, пошел ты на х..», но услышала совершенно другое.

– Пусть Айнура опять у тебя поживет.

Слегка оторопев от неожиданного ответа, Рита согласилась.

– Я уезжаю завтра в Россию на неделю, – напомнила она.

–У меня гости приезжают из аула, она с ними у Кайрата может побыть.

–Что за гости? – поинтересовалась Рита, чувствуя что-то неладное.

–Да, дальние родственники, ты их не знаешь, – ответила подруга, пряча глаза. – Когда у тебя поезд? Сколько часов ехать? – перевела она разговор на другую тему.

– В 10 утра, сутки ехать. Айнура, пошли домой, – позвала она девочку.

Уложив Айнуру спать, она села вязать свитер для Сри из бледно-сиреневого мохера. Цвет он выбрал сам. Рита показала ему образцы цветов по компьютеру. «Будет на лыжах в нем кататься», – думала Рита. Она знала, что Сри занимается горнолыжным спортом.

Поезд прибыл в Курган без опоздания в 10 утра. Рита вышла на знакомый с детства вокзал, перешла площадь и подошла к автобусной остановке. Все как в прошлом году, ничего не изменилось. Только в прошлом году она приезжала с сыном, а Надя из Литвы с дочерью. Теперь они далеко, неизвестно, когда доведется встретиться. Рядом просигналила машина. Рита оглянулась и увидела машущего рукой в открытое окно двоюродного брата Андрея.

–Привет, Рита, я немного припозднился, хорошо, что догадался на остановку подъехать.

– Здорово, что ты приехал, поболтаем без свидетелей, – сказала она, забираясь в машину.

– Я слышал, у тебя большие изменения в жизни намечаются, – начал Андрей.

– Неизвестно еще, что получится. О себе расскажи. Не поехал этим летом в Швейцарию?

Андрей был профессиональный пианист, закончил институт Гнесиных в Москве, работал в Курганской филармонии, но заработки были маленькие, и он каждое лето в туристический сезон уезжал в Швейцарию играть в ресторане, давая, иногда и частные концерты.

–Ресторан продали, новые владельцы не хотят с иностранцами возиться. Сейчас ездим с концертами по деревням, иногда картошкой с нами рассчитываются.

Рита засмеялась.

– Как дома? – поинтересовалась она.

–Сашка растет здоровеньким. Помнишь, как ты Оксане нагадала, что у нее сын родится. Мы тебе тогда не поверили. Ей врачи в Ленинграде сказали, что у нее детей не будет.

– Она работает?

–Вместе по деревням за картошкой ездим, мама с Сашей остается.

Андрей и Оксана не были официально женаты. Можно сказать, их свела филармония. У Андрея была однокомнатная квартира, полученная им от отдела культуры области. Летом, когда он был в Швейцарии, ему позвонили из филармонии и попросили сдать его квартиру новой певице, приехавшей после института из Ленинграда, обещая, что к его приезду найдут ей жилье. Андрей согласился. Когда он вернулся, то нашел в своей квартире симпатичную девушку. Квартиру ей так и не нашли, идти ей было некуда, стали жить вдвоем в квартире, потом вдвоем в постели. Он был лучший пианист, она лучшая певица. Оксана мечтала вернуться обратно в Ленинград, в провинции ей все не нравилось. Но в Ленинград никто ее не звал. Она была очень красивая: стройная, с высоким лбом, точеным носиком с трепетными ноздрями, яркими пухлыми губами, смуглолицая, с темными волосами и карими глазами. Ей хотелось иметь все самое лучшее, может быть, поэтому она и сошлась с Андреем, который был на голову ниже ее, что-то там с генами роста было у него не в порядке, зато лучший музыкант в филармонии.

Болтая, они подъехали к дому Ритиного отца. Андрей сказал, что заедет вечером, а сейчас ему надо на работу. Рита позвонила в дверь. Отец открыл, они поздоровались и обнялись. Из кухни послышался голос:

–Вова, кто пришел?

– Дочь из Казахстана приехала.

Из кухни, вытирая о фартук руки, вышла старая знакомая – Антонина Антоновна, папина замужняя любовница. Ее тупица-сын учился на ветеринарном отделении в сельхозтехникуме, где работал Владимир Михайлович, отец Риты. Она таким образом помогала сыну получить диплом. Рита и ее сестра Надя познакомились с ней в прошлый их приезд к отцу. Обеим она не понравилась, особенно после того, как отец под пьяную лавочку похвастался, сколько денег он на нее тратит, денег, которые высылали ему дочери каждый месяц. «Может она смотается, увидев меня», – понадеялась Рита.