Добро пожаловать в Детройт
Шрифт:
Усилием воли наемница возвращается в замедленный режим.
— Что встали! Руки в ноги и живо в коридор, там нет окон! — Её окрик действует отрезвляюще: охрана бросается открывать дверь, которая в этот раз не сопротивляется.Двое подхватывают старшего, Лара подбирает свою арматуру и выскакивает из номера ровно в тот момент, когда через окно в него влетает новый дрон. Трэвис и Джек, как наемница успела прочитать на груди пытавшегося связаться с техниками охранника, срывают кран аварийного закрытия двери со стороны коридора, и выпущенная дроном очередь выстукивает дробь по пуленепробиваемому композиту с обратной стороны.
— Морган, вашу винтовку, — Лара, бросив на пол трофейную железку,
— Не положено...
— Ты стрелять все равно не можешь, не дури. Мэм, — тот, что говорил про основанное на реальных событиях кино, отстегивает ремень, чтобы лишний раз не тревожить опертого на стену начальника и, вытянув его из-за спины Моргана, протягивает Ларе.
Она окидывает взглядом коридор, опускается на одно колено, кладя винтовку рядом с собой, и подтягивает ремни кофра на спине, поворачивая его чуть-чуть наискось, чтобы плотнее прилегал к пояснице. То и дело взгляд наемницы возвращается к лифту, табло на котором медленно, но неумолимо отсчитывает этаж за этажом.
— Хватайте журнальные столы и кресла у стен, сдвигайте их сюда. В номер не вернуться, в других пентхаусах тоже есть окна. Нужно отбиться здесь и попытаться спуститься ниже, — ей давно не приходилось руководить другими людьми. Строго говоря, она вообще не делала этого в свою бытность профессионального военного. Когда еще была в банде, да, но... Та девушка и она сейчас, это два разных человека. И её второй, более старшей версии, совершенно не хотелось отвечать за чужие жизни, если бы только не тот факт, что сейчас эти люди могли помочь ей выжить.
Охрана выполняет приказы быстро и безукоризненно, и поперек коридора вырастает импровизированная баррикада.
— Когда двери лифта откроются, не начинайте сразу стрелять. Никакого огня на подавление. Ждем появления цели и только тогда стреляем!
— Мэм, а нельзя вашим сообщить...
— Кому именно ты хочешь сообщить? — Лара скептически вскидывает бровь. — Агентам на заданиях? Или, может быть, Детройтскому комиссару? Приедет, пожмет всем руки... — Яда в её голосе становится на порядок больше, охрана смущенно хмыкает, Трэвис тушуется. — Хотя...
Она выцепляет комм из кармана и разочарованно вздыхает.
«Конечно, эти суки поставили глушилку. Ну, Дитрих-то уже наверняка сообщил. Может быть, повезет с прибытием подкрепления...»
— Нет, парни, придется справляться самим, по крайней мере – пока.
Тягостные минуты ожидания.
59...60...61...62!
Двери лифта открываются. Лара задерживает дыхание. И не успевает. Серо-черная тень мелькает через коридор. Наемница ускоряется, отталкиваясь ногами от пола и отбрасывая себя назад. За баррикадой хрипит перерубленным горлом Трэвис, а там, где она только что находилась, вспарывает воздух вакидзаси.
«Ну конечно, с чем еще может ходить выкормыш пафосного ублюдка Грэкхема!»
Из лифта вываливается несколько стрелков, тут же открывающих по ним огонь, и наемница никак не может выйти из ускоренного режима, вынужденная быть постоянно в движении и уклоняться от ударов клинка.
«Семидесятка или сотка... Семидесятка или сотка?»
Лара успевает уклониться еще от одного взмаха, прежде чем её противник разрывает дистанцию, грубо вываливаясь из ускорения.
«Сотка!» — наемница сама бросается вперед, ногой подкидывая полюбившуюся ей арматуру с пола и, добирая ускорение, бежит к своему противнику. Неприятное ощущение перегруза в теле и легкой боли в босых ступнях полностью оправдывается соприкосновением
железки с лицом, закрытым стилизованной под они2 полумаской. Он даже не успевает понять, что случилось, когда та проламывает тонкую полимерную преграду, и вминает куски пластика вперемешку с костями верхней челюсти глубоко внутрь него самого.Лара, выныривая из ускорения, юркает за баррикаду, уползая к стене переводить дух и чувствуя, как по спине градом катится холодный пот, а босые ступни горят огнем. Одно дело – стрелять под «Рапидом», когда больше всего нагрузки идет именно на мышцы рук и нервную систему. И совсем другое — пронестись под ним босиком по блядскому жесткому отельному ковролину!
«А ведь так и не поела нормально, да че-е-рт...»
Лара протягивает руку, сдергивает с мертвого Трэвиса подключенный к его коммуникатору модуль внутренней связи с охраной. После чего, посмотрев на свой голый живот и бельевые шорты, на которых ничего толком не закрепишь, вытаскивает следом из его штанов ремень с прикрепленным к нему подсумком и надевает на себя. Подсоединив модуль связи к своему комму, она убирает устройство в подсумок и цепляет маленький беспроводной наушник себе на ухо.
Канал внутренней связи «полыхает». Из него прижавшаяся к прохладной стене Лара узнает, что нападающие, которых заметили только на уровне тридцатого этажа, когда турели были отключены, не задерживаются на этажах, хоть и убивают всех, кто оказывается у них на пути.
«Итак, тут три группы. Одна у нас. Одна идет по парадной, межэтажной лестнице, где-то на уровне сороковых этажей, и еще одна – по пожарной, но её местоположение не известно. Известно только, что охранная группа на тридцать восьмом этаже перестала выходить на связь две минуты назад. Приближаться к окнам опасно. Охрана сообщает, что номера с окнами подверглись обстрелу, дроны атакуют всех, и гостей, и охрану, без разбора. Надо выбираться отсюда... На ком-то из них могут быть жетоны... А к черту жетоны, надо просто выбраться!»
Почувствовав, что жар из тела уходит, Лара подтаскивает к себе ногой за ремень брошенную во время её «отступления» винтовку и, глубоко вдохнув, снова ныряет в ускоренный режим, поднимаясь на одно колено в позиции «на изготовку».
«Один с правой стороны, за скульптурой «бешеные кубы», с «узишкой». Второй за углом рядом с пожарным выходом и, судя по торчащему стволу, со штурмовой винтовкой, как бы не с «тавором». Третий... За диваном.Оружие не вижу, если тоже с чем-то из «святой земли», то будет даже забавно.»
Винтовка, злобно тявкая, крепко бьет в плечо. «Узишник» вываливается из-за абстрактной композиции, Лара, в свою очередь, сгибается вдвое, выдергивая себя из ускорения.
«Говорил нам инструктор: "для снайперов семидесятка, для всех остальных — сотка". Вот теперь я точно понимаю почему. Лучше в сотке настреляться без перерыва до полного истощения, чем вот так туда-сюда скакать.»
— Мэм? — Джек, меняя магазин, вопросительно косит на нее. Лара качает головой, показывая руками «прикрывай», потом глубоко вздыхает и показывает растопыренную ладонь, потом четыре пальца, три...
Практически одновременно оседают двое охранников, имена которых наемница так и не посмотрела. Джек резко падает ничком, пропуская очередь над собой, Лара, повторив его движение, ползет к пытающемуся что-то сказать Моргану.
— Подсумки... Сзади на... Пояснице... — у старшего группы на губах нехорошая, розовая пена. Лара, запускает руку за него, нащупывая первый подсумок, а сквозь него – узнаваемой шестигранной формы гранату3. Во втором обнаружился инъектор с аэрогипо.
— Тебе... Мне вкололи... Бери.