Добро пожаловать в Детройт

Джек снова пытается отстреливаться, но одному с пистолетом против двоих (у второго тоже оказался автомат) ему крайне сложно.

«Ладно, дают – бери. Так, сейчас еще один раз...»

Выдох.

Сунув гипо в подсумок к коммуникатору, Лара, перекрутившись и оперевшись плечом на Моргана, задерживает дыхание, прижимая голову к стене и высчитывая, куда должна попасть гранат, чтобы зацепить сразу двух противников. Зажимает рычаг, выдергивает предохранитель и бросает с небольшим навесом, тут же опуская голову вниз и зажмуриваясь. Зажимать уши не нужно - установленные в ушах демферы справляются с выстрелом из снайперки, справятся и с этим.

«Один»

Громкий хлопок. Лара, подхватывая лежащую рядом с ней винтовку, снова «соскальзывает», бросаясь вперед. Требуется изрядное усилие, чтобы вовремя затормозить возле дезориентированного стрелка за диваном. Удар прикладом и на обратном движении – выстрел. Высунувшийся из-за угла автоматчик буквально грудью напарывается на ствол винтовки, и Лара, достреляв остаток из трех патронов, «вываливается» в нормальный мир, зло шипя.

Ступни горят, и приходится усилием воли загонять боль куда-то глубже в себя. Это оказывается на удивление сложно. Куда сложнее, чем с обычными, даже в какой-то степени привычными пулевыми и ножевыми ранениями, которых она за всю свою жизнь получила немало.

Все же бегло осмотрев стрелков, Лара не находит у них жетонов. Зато находит у последнего еще один гипо, тут же используя на себе. Боль в ступнях уже через пару тройку секунд становится вполне терпимой. Оглянувшись, она видит Джека, что встал за баррикадой. Из левого уха у него идет кровь, но с правым всё в порядке и когда она окликает его, он сразу оборачивается.

«И у него слуховая аугментация. Славно!»

— Отбились, — говорит он ей громче, чем нужно, и Лара кивает. — Седьмая группа, шестьдесят второй этаж, Джек Ахолло. Мистер Лэй ранен, остальные мертвы. Группа противника из лифта уничтожена.

— Славно. Кто с вами? Гражданские целы? — слышит Лара в канале, но вопрошающего тут же перебивает другой голос.

— В канале посторонний, перейти на режим радиомолчания. Ахолло... Живи.

Раздаются сухие щелчки: другие группы заглушают микрофоны. В наступившей тишине слышно только мерное, глубокое дыхание кого-то. Кто неторопливо куда-то идет.

Джек, качнув головой и поджав губы, поднимает взгляд на Лару, после чего так же отключает захват звука.

— И что теперь?

Лара отключает свой микрфон и оглядывается. Быстро осматривает трупы нападавших. Находит еще два гипо, которые перебрасывает Джеку. Сдергивает треклятый жетон с шеи «сотника», наматывая цепочку на ремень, чтобы он плотно прилегал к телу. Выбрасывает пустой магазин, беря вместо него полный с груди потерявшего сознание Моргана.

— Тащи его в лифт и спускайся. Одна группа идет через межэтажную лестницу, одна – через пожарную. Какая в этом отеле шире?

— Межэтажная, — Джек нервно облизывает губы. — Она два с половиной метра в ширину пролета, и в центре еще сквозной колодец на полтора метра ширины.

— Значит, там и пойду, — Лара откладывает винтовку на край торчащего из их импровизированного укрытия стола, перекручивает кофр на живот, достав из накладного кармашка злаковый батончик и, содрав с него обертку, вгрызается, глотая почти не жуя.

— У меня есть шокола...

— Давай, — задвинув кофр обратно за спину, Лара, недослушивая, протягивает ладонь. Охранник вытаскивает из нагрудного кармана вскрытую упаковку и наемница таким же образом поглощает плитку горького шоколада. — Мало, но лучше, чем ничего.

Пока Джек перетаскивает своего начальника в лифт, Лара с некоторым сомнением смотрит то на арматуру, немного погнутую, но все еще пригодную к использованию, то на валяющийся возле трупа Грэкхомовского выкормыша вакидзаси. Хочется забрать и то и то, но руки всего две. В итоге она останавливается на коротком мече, и то лишь по причине наличия ножен, снятых со спины трупа. Закрепить их на своем ремне наемница не имеет никакой возможности, потому просто просовывает под ним так, чтобы рукоять шла параллельно кофру.

Еще раз оглядев поле боя, Лара забирает винтовку и, дождавшись, пока за Джеком закроются створки лифта, быстрым шагом идет за угол, мимо выхода на площадку пожарной эвакуации, к красивой двери, ведущей на «парадную» лестницу.

На парадной лестнице, оказывается, достаточно людно. Правда, люди уже слегка остывают, и виной тому деактивированные турели под потолком, но наемницу это не смущает. Лара спускается, перепрыгивая через тела, прислушивается к ровному, мерному дыханию в канале связи и думает о том, кто именно будет встречать её на лестнице.

В отеле слышны редкие звуки стрельбы. То и дело сухо кашляет винтовка. Иногда звучат одиночные выстрелы из пистолета. Не слышно ни криков, ни каких-то приказов... И если с теми, кто обороняется, все ясно – у них не то чтобы много вариантов, что делать, а гости или мертвы или молятся, то нападающие...

«Скорее всего, полная синхронизация коммуникатора с нейролинком. Удобная штука, как ни крути... Интересно, а полиция, которая занимается этим участком, приедет? Или будет как с «Экзидисом»?..»

Пять этажей вниз, десять, двадцать... Она только один раз останавливается возле двери на этаж, слыша за ней звуки перестрелки, но качает головой и прибавляет шаг.

«Там есть служба охраны отеля. Всех я не спасу, но чем быстрее уберусь отсюда, тем больше вероятность, что эти уроды последуют отсюда за...»

Мысль обрывается. Лара замирает, потому что понимает, что уже несколько секунд слышит то самое дыхание не только во вставленном в ухе наушнике, но и вторым ухом. Оно отражается от оформленных под белый мрамор стен, сопровождаясь мерными, тяжелыми шагами.

— Я знаю, что ты рядом, Соня. Или, правильнее сказать, Кейтлин? — голос звучит и в наушнике и снизу. И постепенно приближается.

«Вернуться на этаж? Пройти через пожарную лестницу? Он же пойдет за мной, кем бы он там ни был. Это может закончиться очень большими жертвами.»

Она подходит к краю перил и смотрит вниз, в колодец. Что-то большое движется к ней, неторопливо и неотвратимо. Мелькает в повороте железным бликом рука.

«А может и плевать на жертвы? В конце концов, это на меня открыли сезон охоты, я могу защищать свою жизнь любыми способами!»