Добродетель грешника

Черт, как же мне нравятся эти туфли.

— Оставь туфли, — говорю я ей, когда она собирается их снять. Затем я подхожу к ней ближе, хватаюсь руками за ремень и стягиваю его. — Оставь все это. Я передумал. Ты словно гребаный подарок, и я хочу иметь удовольствие развернуть тебя сам. — Мои пальцы скользят к пуговице брюк, после чего я расстегиваю ширинку. Затем протягиваю руку и провожу ею по ее ключице. — Ты хоть представляешь, как чертовски хорошо сейчас выглядишь?

— Нет. — Ее взгляд опускается на ковер.

Положив пальцы ей под подбородок, я приподнимаю ее голову, заставляя ее встретиться со мной взглядом.

— Ты никогда не смотрелась в зеркало? Блять, детка, ты должна знать, что я буду дрочить на этот образ еще долгие годы. — Я приближаю свои губы к ее. — Поверь мне, когда я говорю, что мой член не встает на всех подряд. Но ты, Зои, ты заводишь меня сильнее, чем кто-либо. — Я сокращаю расстояние и прижимаюсь к ее губам.

Я умирал от желания поцеловать ее всю гребаную ночь. Мои руки скользят по ее спине: одна обхватывает ее голову, другая опускается на впадинку прямо над ее попкой. Губы Зои приоткрываются, и я принимаю приглашение, ведя нас назад, пока мы не падаем на кровать. Где мое тело нависает над ее.

— Ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе, Зои? Хочешь, чтобы я довел тебя до оргазма, которого ты никогда раньше не испытывала?

Щеки Зои покрываются ярко-розовым румянцем, когда она кивает.

— Со мной это не сработает, детка. Мне нужно, чтобы ты использовала свои слова. Скажи мне, что хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе. Что хочешь, чтобы я тебя трахнул.

— Я хочу, чтобы ты трахнул меня, Марсель. Я чувствую, что сгорю, если ты не прикоснешься ко мне. Пожалуйста, — говорит она.

— С гребаным удовольствием, — рычу я, прежде чем снова завладеть ее ртом.

Наши языки воюют. Но в этой схватке ей не победить. К концу ночи я завладею ее маленьким упругим телом. На ней не останется ни дюйма, который бы я не исследовал пальцами, языком, членом. Моя рука скользит ей под спину, расстегивая лифчик, после чего я приподнимаюсь. Затем спускаю бретельки с ее плеч, и ее упругие груди выпрыгивают на свободу. Они не огромные, но и не маленькие. Они просто чертовски правильные. И настоящие. Такие охуенно настоящие.

Обхватив ладонями ее грудь, я массирую мягкие округлости, а затем наклоняюсь и беру в рот один из ее розовых сосков. Зажав его между зубами, я слегка прикусываю, не отрывая взгляда от ее лица. Наблюдаю. Ожидая любой ее реакции.

Ее глаза расширяются. Но именно то, как ее ноги пытаются сомкнуться, сжимая мои бедра с обеих сторон, говорит мне о том, как сильно ей понравился этот легкий оттенок боли. Я облизываю ее сосок.

— Черт, у тебя классные сиськи, — говорю я ей.

Руки Зои путаются в моих волосах.

— Ммм, — стонет она, пока я продолжаю уделять ее груди должное внимание. Двигаясь вниз, я останавливаюсь, когда мой рот оказывается над ее киской, прикрытой трусиками. Она влажная. Я чувствую запах ее возбуждения. Вижу влагу, просачивающуюся сквозь ткань.

— Ты мокрая для меня, Зои? — Спрашиваю я ее.

Она кивает.

— Я тебя не слышу. Возможно, мне просто придется выяснить это самому. — Мои пальцы проникают под ткань ее нижнего белья, скользя по ее влажным складочкам. — Чертовски мокрая. Это все для меня, детка?

Зои смотрит на меня. Прямо мне в глаза.

— Да, — говорит она, ее голова откидывается на матрас, когда я нажимаю пальцем на ее клитор.

Я провожу руками по ее трусикам, сжимаю их в кулаке и срываю. Отбрасываю ткань в сторону, чтобы у меня был полный доступ к ее киске.

— Вот же блять. Ты великолепна, — рычу я, опуская голову. Я легонько целую верхнюю часть ее киски.

Ее руки хватают меня за голову, как только мой язык касается ее входа. Скольжу снизу вверх. Я ввожу в нее два пальца, пока мой язык продолжает ласкать ее клитор.

— О боже, это так хорошо, — стонет Зои. Я хочу насладиться этим как можно дольше, но еще я очень хочу увидеть, как она кончает.

Я вхожу в нее с силой, облизывая и посасывая так, будто от этого зависит моя жизнь. Ее тело извивается подо мной, голова мотается из стороны в сторону. Все в этой женщине опьяняет. Я словно пьянею от ее запаха и вкуса.

— Блять, ты тугая. Твоя хорошенькая киска задушит мой член. — Я чувствую, как ее стенки сжимаются вокруг моих пальцев; как ее тело реагирует на каждое грязное слово, слетающее с моих губ.

Вводя и выводя пальцы, я изгибаю их внутри, нащупывая ту единственную точку, которая никогда не перестанет сводить женщину с ума. Мой рот накрывает ее клитор, а язык кружит вокруг затвердевшего бутона, пока я лижу и посасываю с таким энтузиазмом, какого никогда раньше не испытывал. Все ее тело напрягается, а киска так сильно сжимает мои пальцы, что, честно говоря, я думаю, она могла бы их сломать.

Затем ее крики эхом отражаются от стен комнаты:

— О боже! Черт! О боже мой!

Я не останавливаюсь. Мои пальцы продолжают входить и выходить, а язык ласкает ее клитор, пока она не кончает и ее тело полностью не расслабляется.

— Это была самая сексуальная гребаная вещь, которую я когда-либо видел. — Ухмыляюсь я, поднимаясь с матраса.

Я стягиваю штаны с ног, за ними быстро следуют боксеры, освобождая член. Кулак сжимается вокруг него, несколько раз массируя, пока я наклоняюсь и лезу в задний карман за бумажником. Достав презерватив, я зубами открываю фольгу и надеваю защиту на свой член. После чего снова устраиваюсь у Зои между ног.

Я смотрю в ее глаза. В них есть похоть, но есть и что-то еще. Страх. Я знаю этот взгляд слишком хорошо, и не хочу видеть его у цыпочки, которую планирую трахнуть.

— Ты в порядке?

Зои кивает, но ее рот остается плотно закрытым.

— Знаешь, мы не обязаны этого делать. Ты не обязана этого делать, — говорю я, перенося свой вес на одну руку и соскальзывая с нее.

Зои протягивает руки и обвивает мою шею.

— Я хочу. Правда. Просто… прошло много времени, а ты… ну, это не совсем маленькое.

— Мое эго или мой член? — Ухмыляюсь я.

— И то, и другое. — Смеется она.

— Я буду действовать медленно. Если в какой-то момент тебе понадобится остановиться, просто скажи мне, хорошо? И я остановлюсь. Обещаю. — Я бы никогда не стал навязываться женщине. Никогда. Я, конечно, ублюдок, но не настолько. Прижимаясь членом к ее входу, я толкаюсь в нее. Нежно. Не торопясь. Хочу убедиться, что ей это нравится так же, как и мне. — Блять, неужели это и есть рай? — Я наклоняюсь, завладевая ее губами, и чертовски медленно ввожу свой член до конца. Полностью войдя в нее, я чувствую, как она напрягается. Я останавливаюсь и стискиваю зубы. — Ты в порядке?