Добровольцы и ополченцы в военной организации Советского государства. 1917—1945 гг.

Часть первая Гражданская война и межвоенный период

От рабочей гвардии к регулярной армии

Комплектование Красной армии рядовым и младшим командным (начальствующим) составом в период Гражданской войны в России осуществлялось в ситуации, когда сама армия молодой Советской республики только создавалась. Заново строились центральные и местные органы военного управления, отвечавшие за учет людских ресурсов и комплектование вооруженных сил; формировалась соответствующая нормативная база. Отсутствие в первое время законодательства, регулировавшего военную службу граждан, налаженных институтов учета и комплектования войск, а также неразвитость и слабость органов власти на местах определили то обстоятельство, что первоначально комплектование армии могло осуществляться только на добровольных началах. Первый этап строительства РККА (до июня 1918 г.) – единственный период в истории отечественных вооруженных сил, когда они комплектовались только добровольцами. В дальнейшем добровольчество не исчезло, выполняя вспомогательную роль по отношению к обязательной военной службе. Добровольчество периода Гражданской войны в России – крайне интересный опыт комплектования армии, который заслуживает научного анализа.

Большевистская революция, свершившаяся в России в октябре 1917 г., разрушила вековые устои российской государственности и отразилась на деятельности всех общественных институтов. Она повлияла на принципы и формы строительства вооруженных сил, в том числе и на один из главных элементов этого процесса – комплектование вооруженных сил личным составом. Вопрос о добровольном комплектовании был одним из краеугольных камней идеологии строительства армии нового типа.

Еще задолго до Октябрьской революции левые лидеры ясно отдавали себе отчет в том, что планируемое ими пролетарское государство придется защищать с оружием в руках. Они руководствовались марксистским положением о замене постоянной армии вооруженным народом, включенным в программу РСДРП, принятой II съездом партии в 1903 г. [64] , а до этого впервые сформулированным в программном «Манифесте Коммунистической партии» (1848). В.И. Ленин считал межклассовую гражданскую войну неизбежной стадией общественного развития между капиталистическим общественно-экономическим строем и социалистическим: «Мы вполне признаем законность, прогрессивность и необходимость гражданских войн, – писал он в работе «Социализм и война» (1915). – То есть, войн угнетенного класса против угнетающего, рабов против рабовладельцев, крепостных крестьян против помещиков, наемных рабочих против буржуазии» [65] .

64

КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Ч. 1. М., 1954. С. 41.

65

Ленин В.И. Полн. собр. соч. Изд. 5. М., 1958–1966. Т. 26. С. 311.

Основанная на угнетении, старая армия должна была быть революционизирована, то есть перестроена на новых началах, или же вовсе создана заново. В любом случае нужно было привести ее в соответствие с определенным принципами. Ни Ленин, ни его соратники, происходившие либо из пролетарской, либо из разночинно-интеллигентской среды, не обладали практическими навыками в военном деле и уж тем более – не имели твердых представлений о путях военного строительства. Однако они обозначили четкие идеологические рамки для революционной армии.

Ленин исходил в своих взглядах на армию нового типа прежде всего из политических задач своей партии. Еще в 1905 г. он определял облик революционной армии следующим образом: она должна представлять собой военную силу революционного народа (но не народа вообще), которая состоит из: 1) вооруженного пролетариата и крестьянства;

2) организованных передовых отрядов и боевых дружин из представителей рабочих и революционного крестьянства; 3) граждан, готовых перейти на сторону народа из частей старой армии и флота. «Взятое все вместе и составляет революционную армию», – заключал Ленин [66] .

66

Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 11. С. 366.

Придя к власти, большевики на практике испробовали все три намеченных Лениным подхода к строительству революционной армии (соответственно, они воплотились в Красной гвардии, Красной армии и в попытке «переформатировать» старую армию), но остановились в конце концов на первом из них.

Способ комплектования войск людьми имел важнейшее значение при определении путей строительства новой революционной армии, поскольку уставшее от изнурительной войны, социальных и экономических неурядиц российское население не хотело больше воевать. Требование немедленного выхода России из войны стало одним из главных лозунгов, позволивших большевикам захватить власть.

В таких условиях расчет можно было строить только на граждан, сознательно и добровольно берущих в руки оружие для защиты революции. Именно эти принципы закладывались в организацию Красной гвардии – вооруженных отрядов большевистской партии, комплектовавшихся политически мотивированными добровольцами-большевиками и им сочувствовавшими гражданами. Красная гвардия развивалась параллельно с попытками реорганизовать старую армию. Красногвардейские отряды стали формироваться по инициативе большевистских ячеек в рабочей среде российских городов вскоре после Февральской революции 1917 г. В дооктябрьский период в ряды красногвардейских отрядов принимались добровольцы с обязательной рекомендацией партийных, профсоюзных организаций, фабрично-заводских комитетов [67] .

67

Гражданская война: Материалы по истории Красной армии. Т. 1. М., 1923. С. 9—12.

После Октябрьской революции красногвардейцы как боевой отряд промышленного пролетариата представлялись большевикам более ценной военной силой, чем солдатская масса, и в военном отношении, и, что главное, в политическом. Тем более что на выборах в Учредительное собрание, состоявшихся 12 (25) ноября 1917 г., далеко не на всех фронтах большевики одержали победу, проиграв другим социалистическим партиям. «Учтите, пожалуйста, что солдаты солдатами, но больше всего мы в своей борьбе должны рассчитывать на рабочих», – говорил В.И. Ленин в беседе с одним из организаторов Красной гвардии Н.И. Подвойским.

Оценки численности Красной гвардии, которые делали советские историки, существенно расходятся – от нескольких десятков тысяч человек до 182,5 тыс. человек [68] . И причина здесь не в недобросовестности историков, а в самой сущности добровольного типа комплектования, располагавшего к текучести кадров, непостоянству состава отрядов. Только в столицах Красная гвардия была достаточно организована и имела объединяющие штабы. В Петрограде насчитывалось приблизительно 10–12 тыс. человек, которые были вооружены и сведены в отряды, в Москве – 3–4 тыс. человек [69] .

68

Конев А.М. Красная гвардия на защите Октября. М., 1989. С. 4.

69

Антонов-Овсеенко В.А. Строительство Красной армии в революции. М., 1923. С. 7.

Однако в полноценную армию Красная гвардия не выросла. Красногвардейские отряды были органично связаны с заводами и фабриками, которые делегировали своих рабочих. Рабочие не оставляли своих рабочих мест у станка, а лишь на время занимали свое место в строю Красной гвардии. Это обстоятельство накрепко привязывало отряды к предприятиям и городским районам. Этому же способствовало отсутствие у них тыловых служб. В малых городах и в сельской местности, где красногвардейские отряды тоже создавались, они привязывались не столько к предприятиям, сколько к месту жительства бойцов, представляя собой вооруженный народ (милицию). Элемент военной организации, дисциплины и военного профессионализма был вторичен. Красногвардейские отряды сложно было объединить, централизованно пополнять, переформировывать, управлять ими в бою, маневрировать ими и проч., то есть распоряжаться как единым военным организмом, решая общие задачи оперативно-стратегического масштаба. Отдельные случаи маневра красногвардейскими отрядами, их переброски на удаленные от мест формирования фронты известны (бои петроградской гвардии в Финляндии, против Каледина на Дону, бои с немцами под Нарвой и Псковом и т. д.), однако в целом это были скорее исключения. Участвуя в основном в поддержании правопорядка в родном городе или уезде, красногвардейцы не готовы были к участию в активных боевых действиях, тем более за пределами места проживания. Добровольность участия предоставляла им возможность покинуть отряд. В этом отношении красногвардейское движение в какой-то степени родственно партизанскому, тоже чрезвычайно привязанному к малой родине.

Важно отметить и то, что в отсутствие сил правопорядка, многочисленные заботы по поддержанию общественной безопасности (несение караульной службы, патрулирование, охрана промышленных объектов, производство обысков и многое другое) ложились на плечи красногвардейцев. В этом смысле Красная гвардия эволюционировала не в сторону армии, а в сторону местной милиции. Партизанщина и милиционность, таким образом, стали основными тенденциями развития Красной гвардии.

Хотя Красная гвардия в первый период становления советской власти в России стала важнейшей ее опорой, ясное осознание того, что для защиты Советского государства нужна постоянная армия, организуемая на единых началах, пришло большевистскому руководству уже в декабре 1917 г. Эта идея была выдвинута 23 декабря 1917 г. (5 января 1918 г.) на экстренном заседании представителей Наркомвоена, Всероссийского бюро фронтовых и тыловых организаций при ЦК РСДРП(б) и Главного штаба Красной гвардии [70] . На заседании председательствовал наркомвоен Н.И. Подвойский, секретарем был член Военной организации при ЦК РСДРП(б) Ф.П. Никонов.

70

Протокол заседания см.: РГВА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 68. Л. 80–81.

Бессменный руководитель Военной организации при ЦК РСДРП(б), так называемой «военки», Н.И. Подвойский и его соратники по «военке» (В.И. Невский, К.А. Мехоношин, М.С. Кедров, П.Е. Дыбенко, Н.В. Крыленко и др.) в этот период в значительной мере формулировали облик будущей армии, являлись идейными его вдохновителями. Придерживаясь крайне левых взглядов и веря в близость и неизбежность мировой революции, они были склонны к переоценке революционного порыва масс и упрощенному взгляду на военное строительство как на «всеобщее вооружение народа» с выборным командованием и добровольной дисциплиной.