Добыча Дракона, или Жена по согласию

— Еще долго? — спросила я.

— Я не был здесь уже очень давно, — Агэлар остановился и осмотрел склон. — Когда был маленьким, меня сюда привела мама. Как раз перед тем, как Фейсал выгнал ее из Алькасара.

— Не самое приятное место для прогулки, — заметила я.

— Мама спросила у мудреца совета, как ей быть — забрать меня с собой или оставить с отцом.

— И что посоветовал ей мудрец?

— Нетрудно догадаться, — хмыкнул Агэлар. — Я все-таки вырос в Алькасаре.

То, как Агэлар это произнес, говорило о том, что он сомневается в мудрости отшельника. И все же, когда вариантов больше не осталось, он отправился именно к нему. Думаю, причина в том, что его мама верила мудрецу.

— Его хижина должна быть где-то здесь, — пробормотал Агэлар. — Аякс, попробуй взять след.

Серпопард запрокинул голову и потянул носом, а потом вильнул хвостом, указывая направление. Туда мы и двинулись.

Аякс не ошибся. Вскоре мы увидели струйку дыма. А где дым, там люди. Мы прошли еще немного, и вот из-за очередного валуна показалась сколоченная из бревен изба. Она расположилась на самом склоне горы, практически над обрывом.

Я так промерзла и устала, что не раздумывая, направилась к хижине. Из трубы вьется дым, в маленьком окошке горит свет, значит, там кто-то живет, а еще там тепло и, возможно, есть еда. Меня все устраивает.

Я уже стучала в дверь, когда меня догнал Агэлар и остальные.

— Кого там принесло? — донесся ворчливый голос.

Я не расстроилась. На то хозяин хижины мудрец и отшельник, чтобы быть негостеприимным.

— Мы пришли за советом, — ответил Агэлар.

А я добавила:

— И погреться. Здесь жуткий холод, пустите нас, пожалуйста.

— Не заперто, — голос звучал все так же недовольно.

Я толкнула дверь. В самом деле открыто. Переступив порог, оказалась в небольшой комнате. Похоже, она в хижине единственная. Здесь умещалось все: спальня — лежак в углу, столовая — стол со стульями напротив, ванная — небольшая лохань, а главное — камин, в котором жарко пылал огонь. Именно к нему я и направилась.

Присела рядом на корточки, протянула руки к огню и блаженно выдохнула. Наконец-то тепло. Еще немного — и я бы превратилась в сосульку. Криан бы точно обрадовался.

— Вот же наглая девица. Ни приветствия, ни «разрешите погреться у огня», — раздалось откуда-то сбоку.

Я скосила глаза на звук, но увидела только гору тряпья в углу. Кажется, голос доносился оттуда.

— Простите, — пробормотала. — Я очень замерзла.

Одеяла зашевелились, и из них показалась голова. Лысая, сморщенная, похожая на тсантсу — так называются человеческие головы, особым образом высушенные аборигенами. Черты лица сохраняются, но сама голова становится размером с кулак.

Я невольно отпрянула. Если вот так выглядит долголетие, то мне оно точно не нужно.

— Пеленор, — Агэлар почтительно склонил голову. — Мудрый старец, мы пришли за твоим советом.

— Давненько никто меня не навещал, — проскрипел мудрец. — Небось, решили, что я давно помер.

— Никто не сомневался в твоих способностях, — возразил Агэлар.

— Кое-кто все же усомнился. Твой отец. Он посчитал мой вариант долгой жизни неподходящим для себя. Единение с природой, мудрость, полученная через наблюдение и размышления — все это показалось ему глупостью. Он жаждал силы и власти.

— Я никогда не разделял стремления отца.

— Неужели? — недоверчиво хмыкнул Пеленор. — Разве ты не проделал этот путь, чтобы узнать, как заполучить часть его души и захватить его трон? Не о власти ли ты грезишь?

Может, лицо у мудреца было старое, но взгляд — цепкий. Он впился им в Агэлара, да так, что тот поежился.

— Я желаю Алькасару процветания, — в конце концов, оправдался он.

— С чего ты взял, что ты единственный, кто в состоянии возвеличить Алькасар?

— Чтобы согреть эти земли, нужен огненный дракон.

Пеленор замолчал. Кажется, Агэлар победил в споре. Я с Аяксом и Джеки не вмешивалась в разговор. А то сделаем еще хуже.

— Чего ты от меня хочешь? — наконец проворчал Пеленор.

— Подскажи, как снять с меня проклятье и освободить дракона, — ответил Агэлар. — Фейсал мертв, и проклятие должно было развеяться, но этого не произошло. И хотя я лично видел, как отец проклял меня… я уже во всем сомневаюсь. Возможно, он задействовал еще чью-то магию.

Я была уверена, что Агэлар заговорит о драконьем отвороте, но о нем речь уже не шла. Похоже, муж, как и я, думает, что отворота больше нет. Только это никак нас не сблизило. У меня появилось нехорошее предчувствие, что Агэлар раз и навсегда решил меня не касаться.

— Чепуха, — из-под одеяла высунулась костлявая рука и махнула. — Фейсал всегда все делал сам. Неужто ты думаешь, что он доверил бы такое важное дело постороннему?

— Но он мертв, — с нажимом повторил Агэлар, — а проклятие и отворот по-прежнему действуют.

— Я старый, но не глухой. Слышал и в первый раз.

— Я знаю, что душа отца вернет мне крылья, — Агэлар покосился в мою сторону. — Но я не хочу навредить жене. Этот способ мне не подходит.

— Ох уж эта молодежь, — пробормотал Пеленор. — Вам либо все, либо ничего.

— Так ты поможешь? — Агэлар начал терять терпение.

— А чего тут помогать, — пожал плечами мудрец. — Ты все верно сказал: покуда твой папаша жив, проклятие будет действовать. И драконий отворот, кстати, тоже.

В хижине повисла неприятная тишина. Слова Пеленора заставили нас всех дружно вздрогнуть.

— Но Фейсал мертв, — осторожно напомнил Агэлар.

— С чего ты взял?

Я в ужасе уставилась на мудреца. Только не говорите, что мой первый муж жив. Я этой новости не вынесу. Уж лучше сразу в пасть к ледяному дракону.

— Я лично его похоронил, — настаивал Агэлар. — Куда он мог подеваться из гробницы?

— Так вот же он, — Пеленор ткнул пальцем в мою сторону. — Сидит передо мной.

Я резко обернулась, ожидая увидеть за спиной Фейсала, но там никого не было. Так и до инфаркта довести можно! Похоже, у дедули старческий маразм. Где он нашел Фейсала?

Вот только тонкий, сморщенный палец Пеленора упорно указывал в мою сторону. Постойте… он что же, меня имеет в виду?

— Я — точно не Великий Дракон, — заверила. — Я бы заметила, будь это так.

— А это что? — мудрец схватил меня за руку и продемонстрировал ее Агэлару.

— Вообще-то это моя рука, — сказала я, но меня снова проигнорировали.

Агэлар молча уставился на мою светящуюся кожу. Я тоже на всякий случай к ней пригляделась. Но я ежеминутно наблюдала ее весь последний месяц, так что ничего нового не увидела.

Пеленор наконец отпустил мою руку, и я потерла затекшее запястье. Крепкая у него хватка, а с виду немощный. Внешность точно обманчива.

Из вороха тряпья раздался звук, похожий на чахоточный кашель. Пеленор так смеялся.