Дочь адмирала

Мария, не сдержав волнения, рассмеялась:

— Какой он? Я слыхала, все они высоченные и тощие. Он такой же?

— Не очень высокий и я бы не сказала, что тощий. Но хорошо сложен.

Александра схватила Зою за запястье:

— Я спрашиваю, ты дала ему номер своего телефона?

— Конечно. Я же сказала, что он мне очень понравился.

— Идиотка!

Не надо было им рассказывать, подумала Зоя. А теперь счастье ушло из этой комнаты Она ведь сделала это, чтобы они снова могли посмеяться все вместе, как когда-то до войны.

Она посмотрела на Марию, уставившуюся в стакан с чаем; сестра вся сжалась, стараясь сдержаться, подавить любопытство. Бедняжка Мария, подумала Зоя, до чего же она похожа на меня! Ей тоже хочется видеть жизнь с радостной стороны. Только Александра относится к жизни излишне серьезно, воспринимая ее лишь как неустанную кару. Нынешняя жизнь и без того тяжела, куда уж тут придумывать новые сложности!

— Если он позвонит, ты встретишься с ним? — спросила Александра.

Зоя посмотрела сестре прямо в глаза:

— Конечно. Почему бы нет?

Александра наклонилась вперед:

— Я объясню тебе почему. Для этого мне понадобится только одно слово: папа.

— При чем здесь папа?

— Папа спросил у немца адрес врача, и этот вопрос стоил ему жизни.

Зоя понимала, что в словах сестры есть доля правды, но не хотела с ней соглашаться. Согласиться означало вернуться в унылый мир, в котором она жила до сегодняшнего вечера.

— Ты забываешь, Александра, что американцы — наши союзники. И если он позвонит и попросит о встрече, а я соглашусь, то ведь я пойду на свидание не с врагом.

— Кто сейчас знает наверняка, кто враг, а кто нет? Разве немец был нашим врагом, когда папа попросил у него адрес врача? Мы тогда даже и не воевали с немцами. Твоему американцу нечего бояться. Проиграешь только ты. Подумай обо всем как следует, Зоечка. Это тебе не кино.

Только бы Александра замолчала. У нее еще будет время хорошенько обо всем подумать, прежде чем он позвонит.

— Что они мне могут сделать? — возразила Зоя. Она подняла руку, предупреждая ответ сестры. — Я не какая-нибудь деревенская девчонка. Да, я твоя младшая сестра, но за стенами этого дома я Зоя Федорова, а это что-нибудь да значит. Люди любят меня. Никто не посмеет меня тронуть.

Помолчав немного, Александра выдохнула:

— Надеюсь.

Три сестры в молчании допили чай. Под конец Зоя сказала:

— Так или иначе, а беспокоиться не о чем. У этого великолепного романа есть одна большая проблема: мы с моим американцем почти не понимаем друг друга.

Джек Тэйт сидел на диване лицом к Красной площади и докуривал последнюю перед сном сигарету. При всей усталости он был уверен, что не заснет. Прошедший вечер разбередил ему душу. Как умудрилась эта маленькая блондинка так быстро войти в его жизнь? Он уже довольно давно не был близок с женщиной. Может, поэтому? Но нет, вряд ли. В конце концов, он же не какой-нибудь сексуально озабоченный юнец. И уж, конечно, не потому, что эта Зоя сказала что-нибудь особенное. Черт возьми, да они с трудом понимали друг друга.

Нет, за всем этим кроется что-то совсем другое, более сильное, чем физическое влечение или желание, и отнюдь не восхищение ее умом — как ему судить, умна она или нет, если они и говорить-то друг с другом не могут? Дело в том, что она лучилась теплом, которое с того самого момента, как он увидел ее, постепенно завладевало им. Он даже самому себе не мог объяснить, что произошло, ибо еще ни одной женщине никогда не удавалось привести его в такое волнение.

Он жаждет встречи с ней, но имеет ли на это право? Он никогда никому в этом не признается, но испытывает что-то похожее на страх — легкое, едва уловимое ощущение страха. Долгие годы морской жизни и жесткие требования, которые она предъявляет к человеку, почти начисто вытравили из него все эмоции, и он вовсе не был уверен, что может или хочет вернуть их. Но одно он знал точно: эти несколько минут, проведенные с ней, воскресили в его памяти времена, когда его слух улавливал далекий шум девятого вала задолго до того, как он обрушивался на берег.

Он загасил сигарету и встал. Пора ложиться спать. Неловко повернувшись, он ударился бедром о бок рояля. Выругавшись, потер рукой ушибленное место. Какого черта у них в комнате стоит этот рояль, если никто не умеет па нем играть?

Уже засыпая, он подумал о том, что обязательно позвонит Зое. А главное — не забыть купить русско-английский словарь.

Зоя лежала в постели. С улицы Горького временами доносился шум проезжавших машин. Кусочек неба в окне почернел. Должно быть, снова пошел снег. Мысли текли медленно -медленно. Скоро она уснет.

Александра, конечно же, права. Встречаться с этим американцем, безусловно, рискованно. А может, и нет. Он — союзник Советского Союза, она — Зоя Федорова в зените своей популярности. И все же... Удивительно, почему ей вечно приходится спорить с Александрой, даже в тех случаях, когда она с ней согласна? Александра всегда все видит в черном свете; если Зоя — это день, то Александра — ночь. Они любят друг друга, но, когда они оказываются вместе, в воздухе пахнет грозой. А Мария всегда где-то посередине, протягивает руку помощи обеим.

Джексон. Джексон какой-то Тетт Ладно, Джексон, и хватит. Запомнить хотя бы это.

Она улыбнулась в темноте, вспомнив их встречу. Надо же было так разволноваться, забыла даже те английские слова, которые знала. Если он не позвонит, так ей и надо.

Нельзя сказать, что она хорошо знала английский, но за последние годы нахваталась слов и выражений. Работа в кино сталкивала ее со многими людьми из всяких стран — с газетчиками, журналистами, дипломатами. Она старалась слушать и запоминать. Но стоило этому американцу сказать два слова, и она начисто забыла все английские слова. Ладно, при следующей их встрече она возьмет себя в руки. Может быть, стоит позвонить завтра ее приятельнице, журналистке Элизабет Иган. Она поможет Зое выучить хотя бы несколько американских фраз.

Зоя тихонько замурлыкала: «Мой bonnie ждет за океаном, мой bonnie за морем ждет» и улыбнулась в темноте. Она так и не выяснила, что означает слово «bonnie». Как же звали того журналиста, который научил ее этой песенке на каком-то приеме? А что, если это что-то неприличное?

Если он позвонит, она обязательно купит словари—и русский, и английский.

Зоя повернулась на бок и мгновенно заснула.

На следующий день Джексон обратился к прикомандированному к нему для работы переводчику. Вытащил листок бумаги, на котором предварительно написал печатными буквами: «Семь часов. Завтра вечером. Послезавтра вечером? Ваш адрес? Я зайду за вами». И положил листок на стол перед переводчиком.

— Напишите мне эти слова по-русски. Но только не как они пишутся, а как произносятся.

Прочтя фразы, переводчик понимающе улыбнулся и принялся писать, тоже печатными буквами.

Вечером Джек набрал ее номер.

— Зоя?

– Да.

— Это Джексон Тэйт, вы меня помните?

— Добрый вечер, Джексон.

Он тщательно повторил слова с бумажки и договорился о встрече на следующий день в семь часов вечера.

И очень удивился, когда в конце разговора она сказала:

— Большое спасибо, Джексон.