Дочь Хранителя

– Привет, - смутилась я.
– Ты меня давно заметил?

– Давно. Ты уже не такая тощая, чтоб спрятаться за этой осинкой. Что так долго, полчаса уже жду, в Школе задержали?

– Нет. Мы, когда договаривались, не учли, что объездной путь длиннее.

– Завтра учтем, - отметил эльф.
– Ну что, готова?

Я повесила куртку на знакомый сучок.

– Готова.

Эльф достал из-под куста сверток с оружием и подал один из мечей мне.

После безопасных, "прирученных" клинков Т'арэ было непривычно и страшно, держать в руке этот - и самой пораниться можно, и учителя зацепить ненароком. Второго даже сильнее боюсь: фехтовать-то я учусь, а вот о том, чтоб ранить кого-нибудь или, не приведите боги, убить, не думала. Да и не смогу, наверное.

Хотя нет. Может, и смогу. Того урода, который на прошлой длани силу из меня вытянул. Из меня, Ферта, Рисы и еще пятерых ребят. А Алия Каро, адептка Земли третьего года обучения, молодая жена и будущая мать вообще умерла по одной только прихоти этого гада. И если я вот так буду вспоминать ее, лежащую на полу в маленькой квартирке симпатичную двадцатилетнюю девочку, у которой впереди была полная радостей и любви жизнь, и у которой эту жизнь незаслуженно отобрали, если стану думать о ней, взяв в руки оружие, то тогда, наверное...

– Эй, стой! Ты ж меня так и убьешь!

Глаза у Иоллара не то чтобы испуганные, но удивленные - это точно.

– Извини, задумалась.

– Ну и мысли у тебя. Как с цепи сорвалась...

Он вдруг осекся, опустил меч, подошел ко мне и взял за подбородок, заглядывая в глаза:

– Ты о нем думаешь, о том маге, который тебя...

– Нет, - тряхнула я головой, отбрасывая его руку.
– О той девочке, которую он убил.

– Это правильно, - неожиданно сказал эльф.
– Ярость это хорошо.

И тут же добавил:

– А вот слепая ярость - плохо. Можно накручивать, подстегивать себя, но никогда не теряй контроля - твое возбуждение может обернуться во вред. Я ведь сейчас просто отбивал твои удары, а мог ведь и ударить сам, воспользовавшись твоей иступленной отрешенностью. Поняла?

Поняла.

– Тогда давай с начала, и чуть медленнее. Не забывай - это уже не мои мечи.

В занятиях с новым оружием было свое преимущество: зная, что можно повредить не только одежду, но и очень хрупкую меня, Иоллар сдерживал удары, ограничиваясь легкими касаниями, символизирующими нанесенные мне ранения, и сегодня у меня впервые был шанс вернуться с тренировки в целой рубашке. А то две предыдущие после ежедневного шитья и штопки все же пришлось выкинуть.

– Сейчас отрабатываем удар с разворота, - скомандовал мой учитель.
– Только руку не сильно отводи, теряешь время и открываешься во время замаха. А когда выпад делаешь, немного отклоняйся назад и в сторону.

Стали в позицию. Мне этот прием не очень дается - то ли, действительно, слишком долго замахиваюсь, то ли от природы медлительная - но когда с призрачными клинками тренировались, Ил меня именно на развороте и подлавливал, один раз полностью рукав отрубил, но сегодня-то...

– А-а-ай!

– Что?
– сам испугался эльф.

– Ничего, царапина, - сквозь зубы выдавила я.

И действительно, царапина. Сморгнула, стряхнула с ресниц выступившие от первой резкой боли слезы, и аккуратно затянула недлинную и неглубокую ранку-черточку на плече. Надежды потерпели крах - теперь не только шить, теперь и стирать придется - кровь успела испачкать разодранный рукав.

– Извини, не смог сдержать удар, - пояснил Иоллар.
– Вроде бы сам остановился, а меч еще движется.

– По инерции.

– Что?

– Есть такое понятие - инерция, - с умным видом пояснила я.
– Она зависит от массы... кажется...

– И от приложенной силы, я в курсе. Формулу расписать, или продолжать будем?

– Будем, - пробормотала я, в растерянности от познаний "дикого" эльмарского эльфа в труднодоступной моему пониманию физике.

С рукава свисал окровавленный клок, при движении он телепался и это жутко раздражало, а иногда и отвлекало, так как я периодически придерживала это безобразие рукой.

– Да убери ты его!
– не выдержал Ил.

– Как?

– Вот так!
– он шагнул ко мне и одним движением оторвал болтавшийся кусочек, оставив на плече дыру.

– Ты что творишь! Теперь же рубашку только выкинуть осталось!

– Ну и выкинешь, - невозмутимо заявил он.
– У тебя их в шкафу целая стопка.

– Ты что, роешься в моих вещах?
– опешила я.

Эльф смутился. Неужели пока я в Школе, этот наглец лазит по моей комнате?!

– Рылся... Один раз, - он даже покраснел как будто.
– Тогда... Лайс говорил, у тебя лекарство есть. Я искал.

– Тогда, это после погреба?
– с деланным равнодушием уточнила я, сыпанув пригоршню соли на рану эльфийской совести.

– Угу, - еще больше стушевался он.

– Ладно, забыли! Продолжим?

И сколько она еще станет поминать ему тот злосчастный случай с погребом? До сих пор чувствовал себя полным идиотом.

– Ладно, забыли!
– махнула рукой девушка.
– Продолжим?

– Продолжим.

Иоллар поднял меч, приготовившись отбивать ставшие уже достаточно уверенными и техничными удары своей ученицы.

Кусочек окровавленной ткани незаметно положил в карман.

– Что случилось?

– Ничего, - она отвернулась, пряча от него заплаканные глаза.
– Правда, ничего.

Он подошел, присел на корточки рядом с плетенным креслом, в котором она сидела на тенистой террасе его дома... Их дома, поправил он себя. Теперь это их дом.

– Что случилось?
– повторил он мягко, взяв ее за руку.

– Я же сказала, все хорошо, - попыталась улыбнуться она.

Он укоризненно покачал головой.

– А еще говорила, что никогда меня не обманываешь.

От этих его слов она вдруг разрыдалась, бросившись ему на грудь:

– Не обманываю. Правда, не обманываю, - всхлипывала она.
– Никогда-никогда не обманывала... И никого кроме тебя у меня не было...

А это-то тут при чем? Разве он хоть раз говорил о чем-нибудь подобном, выражал свое недоверие? Да он и мысли не допускал, что она может ему изменить...

– Ну что такое, что ты за глупости говоришь?
– шептал он гладя ее по голове, целуя спутавшиеся волосы.
– Милая моя, любимая... Ну что ты, скажи, себе придумала?