Дочь лесника

Я-то все это знал. Откуда? Ну не думаете же вы, что в уездной управе я побывал только чтобы покрасоваться перед советником Манте да восстановить связи с Триамами?! И правильно, если не думаете! Вот закончим застолье, я на ночь еще засяду писать соответствующую статью в местную газету, чтобы завтра уже отдать ее в редакцию. Это я капитану и сказал.

– Так что, капитан, послезавтра в уезде будут точно знать, что вместе с трудностями армия принесла сюда и доходы, - добавил я.
– Так же и с самой войной. В Империи должны знать, что армия воюет за новые земли для крестьян, за то, чтобы было больше хлеба и мяса. Как по-вашему, воспримут это в народе?

В ответ Линнгройс встал и провозгласил тост за здоровье его императорского величества.

...С утра я как раз только-только успел привести себя в порядок, как появился посыльный из управы с известием о том, что семья Триамов прибыла в город. Что ж, вот и пришло время сделать шаг к новому будущему. Идти на ярмарку предстояло почти через весь город, поэтому времени подумать и представить себе разные варианты у меня хватало. Почему-то попытался вспомнить, как такое было у меня в первый раз - вышло не так чтобы очень. И давно это было, еще в земной, прошлой уже теперь, жизни, и был я тогда более чем вдвое моложе себя нынешнего... Все-таки согласится Лорка или нет? И как бы еще устроить так, чтобы именно с ней поговорить с первой, а уже потом с Корнатом? Однако же вот этот вопрос перестал меня волновать уже через несколько мгновений.

– Фео-о-о-о-отр!!!
– услышал я сзади-справа и еще успел обернуться, как акустический удар сменился физическим - Лорка впечаталась в меня с разбега, и мы с ней чуть не упали на мостовую.

Глава 22

– Скажи, Лоари Триам, выйдешь ли ты за меня замуж?

– Да, Феотр Миллер, я выйду за тебя замуж.

Эти судьбоносные, не побоюсь сказать именно так, слова мы с Лоркой произнесли в обстановке, совершенно не подходящей к их сдержанному пафосу. Я не преклонял правое колено, приложив руку к сердцу, а Лорка не выслушивала меня, стоя в величественной позе. Мы валялись (да-да, не лежали, а именно что валялись) в скомканной постели, едва прикрывшись одеялом да кое-как деля на двоих единственную подушку - вторая свалилась на пол и поднимать ее не было ни сил, ни желания. Оказались тут мы как-то легко и естественно, как легко и естественно приняли друг друга, встретившись на улице. Словно и не было годичной разлуки, а главное - ни я, ни она ни единым словом или даже намеком не напомнили друг другу о том, что перед разлукой была и размолвка. Оторвавшись от ее губ, я взял Лорика за руку и мы пошли ко мне на квартиру, причем я даже забыл сказать ей, куда ее веду, а она забыла об этом спросить - просто доверилась мне. Обо всем, о чем могут говорить влюбленные после долгой разлуки, мы говорили по пути, а когда я плотно закрыл за нами дверь моей комнаты, нам как-то сразу стало не до разговоров. Хозяйка, увидев, с кем я пришел, буркнула себе под нос что-то неодобрительное насчет 'лесных вертихвосток', и хорошо, что этого не расслышала Лорка, но золотой полукройс мгновенно примирил госпожу Броальт с окружающей действительностью и пресек на корню даже теоретическую возможность борьбы с таким вопиющим нарушением общественной нравственности в ее же собственном доме.

О том, что со мной Лора останется бездетной, я рассказал ей в перерывах между приступами бурного желания наверстать все то, что оба упустили за прошедший год. Были и слезы, и причитания, и даже попытки пожалеть меня, такого несчастного, и все же она согласилась. Согласилась даже раньше, чем я успел ее об этом спросить. Так что мое предложение после этого оказалось пусть и приятной, но формальностью.

– Феотр, а где мы устроим свадьбу? И когда?

Мда, вопросик... Вариантов я тут видел аж три штуки, каждый со своими плюсами и минусами - у Корната на хуторе в ближайшие дни, там же, но после войны или опять же после войны, но в Вельгундене. Лично я был настроен оформить наши отношения как можно быстрее, о чем Лорику и сказал.

– Почему ты так хочешь?

– Лорк, я же на войну отправляюсь. Мало ли что может со мной случиться? В самом худшем случае тебе же лучше будет остаться вдовой военного чиновника в офицерском звании...

– Ты что такое говоришь?!
– зашипела Лорка рассерженной кошкой.
– Даже думать не смей! Я не для этого год тебя ждала! И Никлаа, Сиарк и Линни тогда не смогут приехать, а я бы хотела, чтобы они у нас на свадьбе были!

– Знаешь, Лор, мне будет куда легче выжить и вернуться, если меня будет ждать жена. А потом я заберу тебя в Вельгунден, и мы хорошо посидим все вместе - с Николаем, Сергеем, Алиной, твоими родными... А хочешь, позову их тогда сюда и посидим у вас, как раньше?

Думала Лорка недолго и согласилась устроить свадьбу до моего выступления в поход. Как-то очень легко согласилась, да еще так хитренько при этом улыбалась... Эх, не пошла мне на пользу разлука, не пошла. Год назад сразу сообразил бы, что девочка что-то такое себе задумала, а тут протупил. Или просто от счастья совсем мозги потерял, дурак старый.

Когда мы смогли отлипнуть от постели и даже одеться, я спросил хозяйку, не найдется ли у нее что-нибудь перекусить для моей невесты, чем сразу же и восстановил свое реноме в глазах купеческой вдовы. В стремлении загладить вину за то, что подумала о нас плохо, госпожа Броальт даже предложила Лорику горячую ванну, каковое предложение было с благодарностью принято. Пока Лорка плескалась, я приватизировал полведра нагретой хозяйкой воды и по-быстрому обтерся двумя полотенцами - сначала мокрым, потом сухим - после чего, дожидаясь, пока невеста (да! невеста!) закончит водные процедуры, размышлял над текущим раскладом.

Корната, как оказалось, я в этот раз на ярмарке не увижу. Он повредил ногу и решил послать вместо себя сына, заодно дав Фиарну возможность самостоятельно, ну, конечно, под присмотром матери, попрактиковаться в нелегком деле купли-продажи. Для меня это означало, что договориться с главой семьи Триамов насчет породнения сегодня не выйдет, а значит, придется выполнять стандартную процедуру с засылкой сватов. То есть для начала уговорить Киннеса и еще кого-то из офицеров испросить кратковременный отпуск. Трех суток мне на это в обрез, но хватит, борзописцы мои будут в Коммихафке как раз дней через пять-шесть, так что получить отпуск вполне возможно.

Следующий вопрос относился к обстоятельствам, при которых мы с Лоркой сегодня встретились. Сказанные ею год назад слова о том, что она собирается стать сельской учительницей, оказались не пустыми - она как раз шла из уездной учительской семинарии, где и выяснила все, что касалось зачисления на обучение и его оплаты. На мой взгляд, вопрос теперь снимался. Нет, конечно, жалованье не менее двадцати четырех лассов ежемесячно (а то и более, если на это раскошелится волостной сход), жилье и место под огород за счет волостной управы - это по местным крестьянским меркам очень даже хорошо, но именно что по крестьянским, а не по меркам жены аж целого считай что майора, а там, глядишь, и куда побольше, чем майора. Пусть лучше в столице выучится и учительствует потом там же. Хотя... А, пускай сама решает! В конце-то концов, будет чем заняться, пока муж на войне. Я еще успел поймать себя на мысли, насколько же мне приятно говорить, пусть и мысленно, слова 'муж' и 'жена' применительно к нам с Лориком, как моя невеста, посвежевшая и вся такая довольная-довольная, зашла в гостиную, где я и коротал время в ее ожидании.

Причиной излучаемого Лориком сияния были не только наши недавние занятия и разговоры, но и то, что после ванны она облачилась в пошитый Алинкой костюм, традиционный для баарок, но выполненный на куда более высоком художественном уровне, из более дорогих и качественных материалов, да и на яркие цвета госпожа Демитт тоже не поскупилась. Одежка получилась никак не для каждодневной носки, чисто праздничная, но уж получилась так получилась! А еще Алина не ошиблась с размерами - мастерство, как говорится, не пропьешь.

Озадачив напоследок хозяйку передать кучу распоряжений для денщика, когда он вернется после исполнения распоряжений предыдущих, я со светящейся от неожиданно привалившего счастья Лоркой вышел на улицу...

– Феотр?!

– Таани!

– Фиарн!

Очередная встреча - и очередная радость, которой мы с Лоркой Таани и Фиарну тут же и добавили, объявив о нашей помолвке. Из-за этого известия разговор получился немножко рваным - мы постоянно сбивались с одной темы на другую, говоря то о моих новостях, то о Николае да Сереге с Алинкой, то о событиях, происходивших за этот год на хуторе Триамов, то о предстоящей свадьбе, то о лоркином наряде. Ясное дело, не обошлось без приветов от всех наших, на этот раз приветов не выдуманных, а вполне настоящих. А поскольку своим товарищам я сообщил об отъезде в Коммихафк заблаговременно, то вместе с приветами привез и подарки не одной лишь Лорке. Тане досталось нечто аналогичное лоркиным обновкам, только выполненное в иной цветовой гамме, и она тут же полезла в фургон переодеваться. Фиарну перепал продукт совместного творчества супругов Демидовых - разгрузочный жилет наподобие нашего армейского, а для Каськи он получил третий вариант того же, чему так обрадовались его мать и сестра. Кстати, когда Таня вылезла из фургона покрасоваться в новом наряде, стало ясно, что и ее размеры Алинка отлично запомнила, а потому причин сомневаться в том, что обновка подойдет и Каське, уже не осталось. Передал и подарки от Николая - портновские ножницы и швейные иголки для женщин, складные ножи-мультитулы для мужчин. Свои подарки я собирался покупать в Коммихафке, но просто не успел из-за столь быстрого развития событий, поэтому решил вопрос без особых изысков, прямо на ярмарке купив Фиарну превосходной выделки сапоги, Лорке, Тане и Каське - туфли к новым нарядам, Корнату - винтовку, украшенную серебряной инкрустацией, а младшим - несколько милых мягких игрушек. Впрочем, подарки Корнату, Тирюшке и Корнату-младшему я собирался вручить лично при скорой встрече.

К сожалению, мне надо было явиться в штаб, поэтому с Триамами пришлось пока что попрощаться. Лорка осталась с родными, поселить ее у себя я, сами понимаете, не мог, поскольку девать денщика мне в таком случае было бы попросту некуда. Ну да ничего, придет еще наше время. В штаб я направлялся для получения персонального транспорта, а именно коня. Конем официально именовалась рыжая кобыла по кличке Птичка, что выглядело несколько странноватым, но что поделать, если в армии числятся именно кони? Уроки жандармского вахмистра, что я брал в столице, оказались как нельзя кстати, и на квартиру я вернулся уже верхом.