Дочери Лалады. (Книга 2). В ожидании зимы

– Ну, как? Не шатко? – спросила тем временем Светолика.

Дарёна стояла на коньках на удивление твёрдо. Они будто сами держали за неё нужное равновесие, оставалось только оттолкнуться и заскользить… Что Дарёна и сделала осторожно. Лёгкий холодок волнения обдал её изнутри, и вместе с тем где-то под сердцем зарождалась тёплая, как капля мёда, искорка восторга. Скольжение было немного сродни полёту – особенно если раскинуть руки в стороны…

– Млада, иди к нам! – позвала Дарёна. – Это… Это не описать! Это надо пробовать!

Вокруг все катались на жалких костяных подобиях этого совершенства, отталкиваясь от льда палками с железными наконечниками, и у них не было той свободы и лёгкости, которую давали чудо-коньки. Небольшой наклон туловища – и лезвия с тихим шорохом описывали дугу, оставляя след из ледяной крошки, размах – и начиналось вращение. Но всё это казалось Дарёне жалкими ужимками по сравнению с тем искусством, которое показывала Светолика. Её коньки рисовали на льду цветы, спирали, хитро закрученные клубки линий, какие-то письмена… И всё это – сохраняя изящество позы и улыбку на лице, тогда как все вокруг кряхтели, пыхтели и падали, неуклюже скользя на костях и тыкая лёд палками.

– И правда – легко, – раздался рядом голос Млады.

Она скользила за плечом у Дарёны, и девушка, развернувшись, сплелась и слилась с нею в едином движении – бок о бок, рука об руку, нога к ноге, как человек и его тень.

– Спасибо за поддержку, Дарёнушка, – сказала Светолика с усмешкой, нарезая около них широкие круги. – Ты сама видела… Мастер Твердяна не одобряет такого легкомысленного использования оружейной волшбы и самой лучшей стали, которая идёт на клинки для мечей. Особенно сейчас, когда…

Не договорив, Светолика устремилась вдаль, словно унесённая порывом ветра. Её волосы и плащ развевались, лезвия коньков звучно чертили на льду замысловатые завитки, а потом княжна, набрав достаточный разгон, словно на крыльях взлетела в воздух и крутанулась волчком… Все ахнули, а Дарёна пошатнулась и не упала только благодаря руке Млады, обнимавшей её. А уже в следующий миг Светолика с клыкасто-лучезарной улыбкой приземлилась на лёд, выбив белую крошку.

– Прыжок с переворотом вокруг себя, – возбуждённо дыша, крикнула она. – Когда я «вылавливала» из тумана, в котором плавают все мои «безумные» затеи, образ таких коньков, я видела, как на них будут кататься спустя много, очень много лет… Это будет ещё нескоро, но мы, если захотим, сможем приблизить будущее. Нужно только не бояться нового и не слишком цепляться за старое. Боязнь нового – вот самое большое препятствие, которое сидит в нас!

Она неслась на Дарёну со скоростью снежного обвала, сияя на солнце синим хрусталём глаз. Крылья ветра, раскинувшиеся у неё за спиной, налетели и подхватили девушку, а Млада осталась далеко… Небо и землю заполнило собой безумное скольжение, вливая в кровь жгучую страсть скорости, холодящий восторг полёта, окрыляющее стремление стать стрелой, выпущенной из лука. Лёд и воздух, живые и дышащие, поющие в ушах, сами подсказывали телу всё, что нужно, сами лепили из него то, что требовалось для безупречного полёта, а по ногам от коньков струилось тепло… Оно тоже было живым и обнимало голени, обвивая их горячими змейками, требовавшими: «Быстрее, быстрее! Ещё… Ещё… Скорость! Вперёд!» Сердце, оперённое и заострённое в полёте, то радовалось, то холодело, то рвалось из груди, опережая скользящее тело…

Небо низвергалось стремительным водопадом: это руки княжны Светолики держали Дарёну под спину, и она катилась на одной согнутой ноге – лицом к солнцу, макушкой вперёд. Впрочем, она уже не понимала, где верх, где низ, где правая и левая сторона: пространство свистело серебристой струёй, обтекая тело. Рывок – и небо снова нависло сверху, а лёд оказался снизу. Оторвавшись от руки Светолики, как выпущенный из пращи камень, Дарёна мчалась с широко распахнутыми глазами и не знала, как остановиться… Но лёд подсказал: наклон, вынести ногу в сторону – и скольжение плавно завершилось красивым широким завитком.

– Великолепно! У тебя всё получается! – догнал её смех Светолики.

Сама княжна разгонялась для чего-то очень красивого и опасного до холода под коленями… Вжик! Она взметнулась в воздух голубиным вожаком, ослепительно сверкнув коньками на солнце, но лёд подвёл её, подставив ей стеклянно-прозрачный, тонкий свой участок, сквозь который виднелась тёмная вода. Крак! От конька побежала во все стороны сетка трещин, и Светолика провалилась по шею. Она тут же попыталась опереться на кромку льда, но тот трескался и ломался под её руками: кристально-прозрачные льдины вставали в полынье дыбом. Раздались «ахи» и «охи», катающиеся шарахнулись в стороны от опасного места, а Дарёну от необдуманного порыва кинуться на помощь удержала рука Млады.

– Дарёнка! Не вздумай лезть – провалишься.

– Но она же… – пыхтела, вырываясь, Дарёна.

– Не бойся, княжна выберется.

А со стороны берега послышался бодрый окрик:

– Дарёнушка, всё хорошо! Спасать меня не надо, я уже здесь!

Ещё мгновение назад Светолика барахталась в воде, а сейчас, мокрая до нитки, но улыбающаяся, сидела на снегу и расстёгивала крепления коньков. «Проход», – дошло до испуганной Дарёны: иного способа оказаться на твёрдой земле, не прибегая к посторонней помощи, у княжны быть не могло. Облегчённо выдохнув, девушка устремилась на берег, где Светолика, поднявшись на ноги, уже выжимала полы плаща.

– Я – вечная жертва собственных изобретений, – посмеиваясь и зябко поводя плечами, сказала княжна.

– Провалиться мог кто угодно, – возразила девушка, пытаясь совладать с взволнованным дыханием. – Это не коньки виноваты, просто лёд тонкий…

– Пожалуй, ты права, – улыбнулась Светолика.

Не сводя сияющих глаз с Дарёны, она как будто и не замечала, что только что побывала в ледяной воде, а её мокрую одежду обдувал морозный ветер.

– Тебе надо переодеться, княжна, – чувствуя щеками жар смущения, пробормотала Дарёна.

– И опять ты права, – белозубо засмеялась наследница белогорского престола. И добавила, озираясь: – Что-то государыни нигде нет… Я хотела, чтобы она тоже взглянула на коньки.

– Может, она в доме, за столом? – предположила Дарёна.

– Вполне возможно, – вздохнула Светолика. – Ладно, я сбегаю к себе, переоденусь, а вы с Младой смотрите – осторожнее на льду. Он с виду крепкий, но могут попадаться тонкие места.

Мал махнул Любиме рукой, дружелюбно поблёскивая улыбкой:

– Иди к нам!

В выстланных соломой салазках братьев было ещё полно места – запросто могла бы поместиться пара взрослых. Солнце превращало снег и лёд в холодный сияющий соблазн, высота горки кружила голову, а протянувшаяся перед княжной ледяная полоса напоминала горбатую спину какого-то чудища. А Радятко, сажая вперёд маленького Яра, буркнул:

– Вот ещё… Девчонок нам тут только не хватало.