Догадка Ферма

Итак, беседу пришлось поддерживать Луи. Он сообщил дамам о заговоре Важных, умолчав о роли, которую сам сыграл. В двух словах описал свое участие в битве при Рокруа, что вызвало у маркизы де Кастельбажак проблеск интереса, а у Франсуазы де Лепинас непритворное восхищение.

Ужин завершился в тягостном молчании, поскольку Луи исчерпал темы для разговора, а маркиза де Кастельбажак не давала себе труда поддерживать беседу.

Когда они пришли в свою спальню, Шарль де Бреш только что вернулся с одной из книг, которую давно искал. Показав ее Луи при свечах, он сообщил, что его книготорговец должен отправиться за остальными в свой загородный дом и за ними придется зайти завтра. Луи нашел издание весьма посредственным.

Им уже принесли соломенные матрасы и складные кровати для Гофреди и Бреша, а также постельные принадлежности и покрытые глазурью ночные горшки. Клеманс пришла с горячими грелками. Луи устроился в своей постели и попытался заснуть, размышляя о мадам де Кастельбажак и ее компаньонке.

По какой причине Юг де Лион направил его в этот дом, где живут одни женщины?

Утром они плотно позавтракали в большой кухне на первом этаже. Им подали суп, хлеб и варенье. После этого они намеревались послушать мессу в кармелитской церкви на Гранд-Рю.

Луи, Бреш и Гофреди долго сидели на кухне, перед очагом, где висели на крюках большие пахучие котелки. Они до мозга костей промерзли ночью в своей ледяной спальне.

Привратница Бертранда объяснила, как найти дом Пьера де Ферма: нужно спуститься с улицы Филатье, где находится дворец Кастельбажак, до площади Сален.

— Там стоит большой эшафот, — сказала она с грубым смешком. — Сейчас на виселице болтается женщина — служанка, что воровала дрова у своего хозяина! Уж она-то такой конец точно заслужила! Перед площадью Сален вы и увидите кармелитскую церковь, раз уж вам так хочется послушать мессу!

Луи догадался, что она была гугеноткой, как ее хозяйка, и не одобряла приглашения в дом папистов.

— Выйдя из церкви, пройдете переулком, который приведет вас на улицу Сен-Ремези. Это узкий проход, идущий параллельно улице Филатье. Названа улица по таверне «Старый виноград», которую вы легко узнаете по вывеске в форме виноградной грозди. Дом мсье де Ферма стоит чуть в стороне — любой вам покажет.

После мессы Луи и Гофреди направились к площади Сален. Действительно, на виселице качалось несколько трупов, и среди них одна женщина — несомненно, та самая служанка, воровавшая дрова. Они немного погуляли по окрестным улицам, прежде чем пойти обедать в таверну «Старый виноград». У кармелитов прозвонили два часа. В таверне Луи и Гофреди подали разные сорта рыбы из Гаронны: форели, лососи и даже окуни. Все блюда они запивали старым вином.

Когда они встали из-за стола, было почти четыре часа. Хозяин таверны объяснил им, как найти дом Ферма, куда они сразу и направились. Это было кирпичное здание прошлого века, с медальонами на окнах и кариатидами на фасаде.

Слуга открыл двухстворчатую дверь. Очевидно, он поджидал гостей и, когда Луи назвал свое имя, повел их к большой прямой лестнице, ведущей на второй этаж. Здесь хорошо пахло воском. Слуга постучал в дверь, а затем пригласил их пройти в большой приемный зал, одну стену которого занимали книжные полки.

Луи огляделся. Перед окном возвышался большой стол, заваленный бумагами. За этим столом сидел человек в черной одежде. Он отложил перо, когда они вошли. На других столах и столиках стояли разнообразные измерительные и оптические приборы.

Пьеру де Ферма исполнилось сорок два года, он был среднего роста, с одутловатым и скорее невыразительным лицом. Жидкие волосы падали ему на плечи.

— Мсье Фронсак? — нерешительно осведомился он, встав со своего места и обогнув стол. — Вы друг моего друга Блеза Пасшаля? Как его здоровье?

— Мсье Паскаль обладает большим мужеством, — сказал Луи. — Он приехал ко мне — я живу рядом с Шантийи, — невзирая на все тяготы путешествия в такую пору, чтобы доставить ваш ответ. Благодарю вас, что вы согласились так быстро принять меня. Моего спутника зовут Гофреди. Я ему полностью доверяю.

— Садитесь же, господа. Крайне сожалею, что не пригласил вас на обед, но вот уже много лет мы делим трапезу с председателем палаты прошений, советником которого я состою. Он поручил мне вести весьма тягостный процесс. Обвиняется некий священник. Если суд признает его виновным, канонику уготовано сожжение на костре. [83]

83

Этого священника действительно сожгли.

Он указал им на кресла, а сам уселся на простой стул, прямо перед ними.

— Блез изложил мне вашу проблему очень кратко и, несомненно, частично, — вновь заговорил Ферма. — Признаюсь, не совсем понимаю, что вы ищете и почему решили обратиться ко мне. Вы, конечно, знаете, что я особенно интересуюсь геометрией, подобиями и дистанциями. Впрочем, несколько лет назад я издал вот это сочинение.

Он встал, чтобы взять с полки книгу, и протянул Луи, который открыл ее на титульной странице. Название было латинским: Ad locos pianos et solidos isagoge. [84]

84

«Введение в изучение плоских и объемных тел» (лат.).

— Совсем недавно я проникся настоящей страстью к максимальным и минимальным значениям. Мы даже повздорили с мсье Пасшалем по поводу соприкасающихся кривых! Не уверен, что смогу быть вам полезным, как я и писал Блезу.

— Речь идет о проблеме, связанной с теорией вероятностей и, точнее, с системой кодов, — ответил Луи. — Вы позволите мне объяснить?

— Конечно!

— Прежде чем начать, я вынужден предупредить вас, что речь идет о сугубо конфиденциальной просьбе. Она касается шифровки дипломатических депеш королевства. Все сказанное мною должно остаться строго между нами.

— Я понял это из письма моего друга. Вы же знаете, я чиновник на королевской службе. Ни одно слово из того, что вы скажете, не выйдет за пределы этой комнаты.

Луи начал со своего расследования в шифровальном бюро: рассказал о краже депеш и нападениях, жертвой которых стали он сам и его друг.

— Я говорю об этом, чтобы вы ясно понимали, мсье: существует партия могущественных врагов королевства, возможно связанных с Испанией, которые убивают без колебаний с целью раздобыть нужные им сведения. Именно по этой причине мсье Гофреди всюду сопровождает меня. Положение в шифровальной службе мсье Россиньоля таково: осталось только два шифровальщика, и я в них совсем не уверен. Не могу сказать также, какую часть реестров для кодирования предатели передали Испании. Минимальную, конечно, но, попав в руки талантливых логиков, она позволит им, быть может,

расшифровать все наши послания. Это было бы катастрофой, поскольку в Мюнстере начинаются переговоры о мире в Европе и разделении земель между воюющими сторонами. По моему мнению, решением стал бы новый код, который нельзя раскрыть на основе системы вероятностей. Я говорил об этом с отцом Мерсеном, он послал меня к мсье Паскалю, а тот посоветовал обратиться к вам.

— Теперь я понимаю лучше, — промолвил Ферма. — И полагаю, что сумею вам помочь. Я немного знаком с методами Антуана Россиньоля. Их недостаток состоит в том, что используются реестры из целых слов. Следовало бы отказаться от такого подхода и прибегнуть скорее к реестру из слогов, сохранив при этом несколько необходимых букв. Шифровка была бы тогда более быстрой, а реестры — не столь громоздкими. Достаточно ограничиться гласными в окружении согласных. Хотите убедиться на примере?