Догоняя прошлое
Шрифт:
Глава 3
2018 г. Версаль
Джастин
Судьба! Теперь я верю в судьбу. А как еще объяснить наше с Брайаном пребывание в одной и той же стране в одно и тоже время? Если это не судьба, то что? Простое совпадение, стечение обстоятельств? Нет, только не с нами, в этом я абсолютно уверен.
С того момента, как мы расстались с Джеком, прошел год. Это был трудный год, но я так загрузил себя работой, что для меня он пролетел незаметно, только осталось стойкое ощущение, что я все время куда-то торопился, боясь опоздать. Я старался наверстать упущенное и везде успеть. И все же, самое главное — я рисовал, хотя, рисовать и одновременно заниматься галереей оказалось совсем
Как, в сущности, мы мало знаем себя. Жаль! Тогда бы в жизни нам удалось избежать многих ошибок. Но мы стараемся. Вот только, чтобы до конца познать себя мы тратим на это практически всю жизнь. Черт! Я становлюсь каким-то гребаным философом. Я отложил Дневник и пошел варить себе кофе. Мне предстоял непростой отрезок воспоминаний, поэтому требовалось взбодриться. Вернувшись в гостиную, я продолжил.
За тот год мне удалось снова наладить работу галереи. Правда, выставки были маленькие и без особого наплыва посетителей, но я не сдавался. Я пытался возродить старые связи, завязывал новые знакомства. Пока выставлялись молодые, еще неизвестные широкой публике художники, а иногда и студенты, но работы были достойные, скрупулезно мною отобранные, и я верил, что скоро все изменится. На последние две выставки, даже появились крошечные заметки в газете. Это была хоть и маленькая, но победа. Галерея пока не приносила доход, но приносила удовлетворение, а это тогда для меня оказалось куда важнее. И все же, несмотря на скромные финансовые возможности, я смог позволить себе управляющего и пару помощников.
Что же касается моей живописи, то здесь все оказалось куда сложнее и в то же время проще. Нет, я не стал рисовать хуже или меньше. Наоборот, если бы не галерея, то я днями не вылезал бы из студии. Я говорю о другом. Мне трудно объяснить. Просто, я стал рисовать… по-прежнему. Возможно, это не совсем точное слово, но применительно к моему душевному состоянию очень близкое. Моя муза вернулась. Все эти годы я редко вспоминал о Брайане, но в глубине души всегда знал, что наше расставание вовсе не конец, и Дневник Брайана стал тому подтверждением. И с чего это я вдруг тогда решил, что мы с Брайаном можем расстаться? Наши отношения напоминали мне замкнутый круг, из которого не будет выхода, пока мы оба не шагнем в сторону и друг другу навстречу.
Но это не значит, что после расставания с Джеком я кинулся дрочить на фотку Кинни и шептать его имя по ночам. Нет. Просто теперь он занимал в моих мыслях особое место, особую полочку, которую я задвинул подальше, но так, чтобы она всегда была под рукой. Я вовсе не думал о нем постоянно. Наоборот, я не думал о нем вообще, пока не брался за кисть. Вот тогда Брайан находился со мной. Это было так странно, но в то же время так правильно. Как будто он сидел рядом и оценивающе смотрел, как я наношу мазок за мазком, хотя в действительности такого никогда раньше не было. Ну, а теперь мое подсознание решило, что так будет лучше.
Не скажу, что предложения выставляться посыпались на меня, как из рога изобилия, но меня помнили, и две популярные галереи Нью-Йорка заинтересовались моими работами. И конечно, галерея Моррисона. Ирвин даже намекнул на персоналку в будущем.
На одной из таких выставок, я получил предложение от известной галереи Парижа. Как оказалось, ее представители и до моего «кризиса» наблюдали за моим творчеством. Конечно, я с радостью ухватился за это предложение и в марте 2015 года вылетел во Францию.
Я сразу влюбился в Париж: в его воздух, улицы, архитектуру, в ту особую атмосферу, окутывающую город. Все свободное время по вечерам, я бродил по улицам, наслаждаясь весной, вступившей в свои права, и впитывая неповторимый шарм этого города. Мой переводчик и сопровождающий Поль Леруа несколько раз пытался составить мне компанию, но я предпочитал прогулки в одиночестве. Так мне было комфортнее. Конечно, я посетил Лувр и д’Орсэ, где просто растворился в работах Мане и Моне, Дега и Ренуара, Лотрека и Гогена, полюбовался городом с Эйфелевой башни. Мне бы хотелось побывать и в музее Родена, и в нескольких
известных галереях Парижа, но увы, чтобы все это посмотреть, нужно много времени. А у меня, к сожалению, его просто не было. Но я знал, что вернусь сюда и тогда в полной мере наслажусь магией искусства, а так же архитектурой города.Переговоры, ради которых я прилетел во Францию, прошли успешно, оставалось уладить кое-какие мелочи. Выставку назначили на июль. Я попросил неделю, чтобы уладить дела дома и на три с лишним месяца покинуть Америку. Да, писать я собирался в Париже. Честно говоря, я был взволнован, а если точнее, то счастлив. Мне нужны были эти перемены.
До отлета домой оставалось три дня, когда меня пригласили на открытие выставки в одной из крупных галерей города. Конечно, я и не думал отказываться. Мне хотелось посмотреть работы соратников по ремеслу, посмотреть, как проходит открытие выставки в Париже, познакомиться с людьми, интересующимися искусством. Может быть, мне доведется и в этой галерее выставляться? Как знать? Я прекрасно помнил тот вечер. Вечер, ставший переломным в моей жизни, как бы пафосно это не звучало.
2015 г. Март. Франция. Париж
Джастин
— Мистер Тейлор, вы готовы? Машина уже ждет, — Поль, мой сопровождающий, постучал в номер.
— Да, Поль, заходите, — я распахнул дверь, впуская мужчину, — еще одну минуту и пойдем.
Я вернулся в ванну, пытаясь, что-нибудь сделать с волосами. Когда-то мне хватало и двух минут. А сейчас я уже полчаса крутился перед зеркалом, стараясь навести гламурный беспорядок.
— Джастин, вы и так замечательно выглядите, — сделал мне комплимент Поль, появившись за моей спиной. Наши глаза встретились в зеркале. Я видел в них восхищение и… конечно, желание. Симпатичный и довольно горячий, он мне тоже сразу понравился, но сейчас меня совершенно не интересовали любовные интрижки, даже ради снятия напряжения. Возможно, позже, когда я приеду сюда готовиться к выставке. Думаю, Поль все прочитал по моим глазам. Сожаление мимолетно мелькнуло в них, но он продолжал улыбаться. В конце концов, это была его работа.
Я бросил последний взгляд в зеркало, и последовал за Полем к машине. Мы подъехали к галерее ровно в семь часов. Машин было много, но мой шофер ловко припарковался почти у входа, очевидно, занимая, свое место.
Когда мы вошли в фойе, я испытал легкую зависть от того количества людей, которое присутствовало на выставке. Как бы мне хотелось, чтобы и в мою галерею приходило столько людей! Возможно, когда-нибудь так и будет. Меня представили владельцу галереи и некоторым гостям. Мы немного побеседовали, и я уже собрался побродить по залам, чтобы оценить представленные работы, как прибыли новые гости. Я развернулся, чтобы поздороваться и просто прирос к полу с открытым ртом. Не может быть! К нам, в окружении еще трех мужчин шел… БРАЙАН КИННИ!
Если бы все гости вдруг растворились в воздухе, я и то меньше удивился бы. Но Брайан здесь, во Франции, в Париже, в той же галерее, что и я?! Господи, как тесен мир! После стольких лет встретиться во Франции?! Я никогда не умел владеть своими эмоциями. Все было написано у меня на лице, на моем чертовом глупом лице. В данный момент на нем отразилось удивление вселенского масштаба, никак не меньше. Если бы кто-нибудь наблюдал за мной, то решил бы, что я дебил. Скорее всего мое удивление длилось всего несколько секунд, но мне показалось, что я вот так простоял с открытым ртом несколько часов. Мы не виделись почти восемь лет. Честно говоря, не так я представлял нашу встречу, а если говорить уж совсем откровенно, я ее вообще не представлял. Нет, я всегда знал, что мы обязательно встретимся, но… Но вот он, Брайан здесь, предо мной, а я застыл, как изваяние. И все же я уже был не тот семнадцатилетний пизденыш. Я все-таки сумел взять себя в руки. Мне хватило беглого взгляда, чтобы оценить, насколько Брайан хорош. Он стал еще красивее и притягательнее, той мужской зрелой красотой, которая отличает мужчин после сорока. Он, как хорошее выдержанное вино, становился, чем старше, тем вкуснее. Стройный, элегантный, сексуальный, уверенный в себе, с холодным взглядом, умных карих глаз, Брайан приковывал внимание окружающих. И я не мог оторвать от него взгляд. Я точно уловил момент, когда он заметил меня. На один миг в его взгляде мелькнула искорка удивления, скорее, даже изумления, — думаю, Брайан тоже никак не ожидал увидеть меня здесь, — и чего-то еще, что я не успел разглядеть. Но он быстро справился с собой и отвел от меня взгляд, нацепив вежливую улыбку. Мне ли не знать, как он умеет скрывать свои чувства и эмоции.