Договор дороже крови

— Спрятаться в шкафу и не нервировать тебя своими слезами? — вышло довольно нервно.

Каллист вздохнул и чуть развернул меня вправо, чтобы взгляд упал не на вещи, а на открытую дверцу и висящее на ней зеркало в прямоугольной раме с деревянными поперечными планками. Довольно большое, чтобы в нем можно было разглядеть себя по пояс и вампира, стоящего хмурой тучей за моей спиной.

— Что ты видишь, Сафира? — озадачил он меня.

Ответ в принципе был логичным, но в мужском голосе прозвучало что-то такое, отчего мое тихое «нас» вышло довольно неуверенным. Зажмурилась до звездочек, чтобы прогнать соленую влагу, выровняла дыхание и еще раз посмотрела на наше отражение. Каллист не мешал, положив свой подбородок мне на макушку. Высокий светловолосый мужчина с волевым подбородком и маленькой ямочкой на щеке, которая появлялась, стоило ему растянуть губы в улыбке. Внимательный серьезный взгляд серых глаз, что могут вспыхнуть красным, выдавая истинные чувства. Ладони, которыми он накрыл мои руки, почти в полтора раза больше моих. Длинные изящные пальцы. Вампир, одним словом. И я рядом. Маленькая хрупкая женская фигурка со спутанными за время пути кудряшками — матушка бы назвала мою прическу птичьим гнездом, с курносым носом, который хотелось задрать повыше, а еще сжать обыкновенные чуть тонкие алые губы, чтобы с языка не слетела печальная правда. Всегда яркие серо-голубые глаза потухли, словно отражая внутреннее состояние. Нижняя губа чуть задрожала и неутешительный вывод все-таки слетел с языка, больно раня в самое сердце.

— Мы не пара. — Несмотря на бушующие чувства и понимание, что я вампиру неровня, голос был спокойным, уверенным в собственной правоте и таким, словно забивает последний гвоздь в мое кровоточащее сердце, ставя все на свои места.

— Да чтоб тебя! — психанул вампир, разжал руки и вылетел за дверь.

Только не ту, что вела в коридор, и не ту, за которой скрывалась разгневанная вампирша, собирающая свои вещи, а в маленькую, незамеченную ранее мной дверь. Обычную белую без всяких изысканных узоров и искусно сделанной ручки. Спустя несколько секунд послышался звук льющейся воды, и я без сил опустилась прямо на пол, так и не отойдя от шкафа. Посмотрела на свое бледное отражение и еще раз убедилась, что была права. И Каллист, выходит, не женихов гонял, а всего лишь беспокоился о моей безопасности, ну или чего-то там, связанного с тем, что детям вампирскую кровь давать нельзя. Сделал все, чтобы вывод сделала я сама, прогнала несбыточные мечты и отправился купаться после дороги, ему наверняка еще к отцу идти надо, да и, в общем, узнавать подробности происходящего.

Вампира не было долго, настолько, что я успела почувствовать, как онемело место для ненужных приключений. Только вставать не хотелось. Испорченное настроение каменной плитой упало в копилку чувств, разнося в пыль стремление устроиться со всеми удобствами в логове вампиров, да так, что даже до кровати добраться желания не возникло. И лучше бы Каллист совсем не возвращался из ванной, потому что когда вернулся, его взгляд не обещал мне ничего хорошего. Но это взгляд, а вот все остальное…

Не вовремя вспомнила, что после душа вампир захочет одеться в чистое, то самое что висит в шкафу совсем рядом со мной. Появилось нестерпимое желание встать на четвереньки и уползти, а может и вовсе по-пластунски совершить стратегическое отступление в безопасное место. Можно и в небезопасное, лишь бы подальше от мужчины в одном полотенце! Только вот желание — это одно, а физические возможности — совершенно другое, и я замерла не в силах пошевелиться и отвести взгляд. Тело словно сковало невидимыми нитями, во рту пересохло, а маленькие капельки воды, будто издеваясь, заманчиво поблескивали на мускулистой обнаженной груди, стекали вниз по подтянутому рельефному животу, туда, где на бедрах держалось узкое белое полотенце. Почему-то сейчас Каллист выглядел более возбуждающе, чем после нашего неожиданного заплыва в море. Может, все дело было в спокойном уверенном взгляде и решимости, затаившейся в глубине краснеющего зрачка, или тут было что-то иное, но единственной мыслью, что билась пойманной птичкой в моей голове, было: «А если полотенце упадет?».

— Встань, пожалуйста, — тихо попросил Каллист, подойдя вплотную и протягивая мне руку.

Сглотнула и осталась сидеть на полу. Просто могу поспорить на все мои драгоценности, что стоять мне будет намно-о-ого сложнее.

— Сафира, я жду, — напомнил о себе вампир и многозначительно добавил: — Это важно.

Рука дрогнула, когда я молчаливо согласилась подняться, а коленки и вовсе задрожали, предавая хозяйку.

— Ноги затекли, — решила зачем-то оправдаться.

— Так и подумал, — совершенно не поверил мужчина.

Каллист резко прижал меня к себе, так что воздух выбило из легких. Как и мысли о возможном падении. Только вот спокойнее не стало. Попыталась отстраниться, уперлась руками в мужскую грудь и снова замерла, ощутив, как гулко бьется сердце под моей ладошкой.

— А… — мысли застопорились. Близость мужчины не просто волновала, она отключала разум, обостряла чувства, заставляя эмоции брать верх. Каллист шумно выдохнул, а я… я захотела позорно сбежать! — Искупаться бы, — протянула с надеждой.

— Потереть спинку? — охотно отозвался вампир и невинно улыбнулся.

Это и взбодрило. Дернулась, махнула рукой, отступила на шаг, и случайно задела то, что трогать, вообще, не стоило. Полотенце! С тихим шлепком этот, несомненно, важный и незаменимый предмет покинул стратегически важную позицию. И вот надо было сразу глаза закрывать! Взвизгнула, когда осознала, на что именно я смотрю, внимательно так, изучающе, вспыхнула, подняла глаза и наткнулась на такой же изучающий взгляд. Гад клыкастый мою реакцию изучал! Чтоб ему пусто было! Зажмурилась и, вообще, захотела упасть в спасительный обморок.

— Мда, — нарушил затянувшееся молчание Каллист, разворачивая меня к себе спиной и снова прижимая к своей груди. Полотенце поднять он даже не подумал. — Это будет о-очень сложно.

— Что сложно? — рискнула подать голос, приоткрывая один глаз.

Мгновения мне хватило, чтобы оценить свои пылающие щеки, уши и даже шею, заметить кислое лицо Каллиста и снова зажмуриться.

— Все сложно, — глухо отозвался он.

А я… я просто не выдержала.

— Отодвинься, а? — жалобно попросила, начиная задыхаться. Просто задыхаться от обрушившегося желания. Все чувства словно бухнули вниз живота, закручиваясь в тугую пружину. Грудь заныла, недвусмысленно намекая, что мужские руки, расположившиеся на моем животе, могли бы быть и повыше. До безумия захотелось откинуть голову на мужскую грудь, сильнее прижаться ягодицами к волнующей твердости и плюнуть на все запреты, что я старательно возвожу между нами.

— Глаза откроешь? — вкрадчиво вопросил мой вампир, лаская алеющее ушко горячим дыханием.

Зажмурилась еще сильнее, до звездочек в глазах. Махнула бы головой, но ощущение, будто одно малейшее движение и сорвусь в пропасть, туда, откуда не будет возврата.

— Значит, и я не отодвинусь, — со смешком проинформировал меня мужчина. И ладно бы только это! Он еще и руки опустил на мои бедра, с силой вжав меня в себя, чтобы если у меня и возникли сомнения относительно его желания, то тут же улетучились. — Знаешь, немного бесит, когда ты намекаешь девушке, что она тебе нравится, а в ответ получаешь «мы не пара». Да что там намекаешь! Тебе можно говорить прямым текстом, и ты все равно не поймешь! — возмутился Каллист. — А теперь, моя маленькая желанная принцесса, послушай, что вижу я.

Сердце грохотало, как сумасшедшее. Мне кажется, я могла слышать только его в своих ушах, но тем не менее тихий ласкающий голос Каллиста, я услышала. И не то, что не обрадовалась признанию, я насторожилась. Вампир, признающий не только свое желание, но и симпатию пугал до дрожи уже тем, что неизвестно чего от него можно ожидать. Да и потом, бабушка всегда твердила, что надо судить по поступкам. Но как по ним судить, когда он то язвит, то дурачится. Только небеса ведают, что у него на уме! А я маленькая, беззащитная и в логове вампиров. Так себя накрутила, что даже вздохнуть страшно. Даже любопытство не рискнуло поднимать свою голову, предпочтя спрятаться в дальнем уголке души.

— Сафи, ты меня слушать будешь?! — возмутился предмет моих мыслей. — Может, ты не только глаза зажмурила, но и уши чем-то заткнула?

— Как-то не хочется, — буркнула я, распахивая глаза и настороженно всматриваясь в наше отражение.

Каллист прищурился, уголок рта дернулся, словно в намеке на улыбку и он подозрительно быстро согласился.

— Хорошо. — И так ласково у него это вышло, что я пожалела о своем решении. В общем-то, жалела недолго, секунды три, потому что несносный вампир наклонился и обжег своими губами мою шею.

Прикосновения были нежными, словно порхающая бабочка выбрала меня в качестве цветка, но это не отменяло того, что на месте мимолетных поцелуев разгорался самый настоящий пожар. Вспыхивал все с новой и новой силой, туманил разум, заставлял таять и неосознанно тянуться за лаской. Когда Каллист медленно и очень чувствительно провел языком за ушком, а после прикусил мочку, я вздрогнула всем телом, с трудом сфокусировав свой взгляд. А он уже опускался ниже по шее, вырисовывая только одному ему известный узор.