Док Сэвидж. Выпуск второй

Он не искал ее, но и не скрывался. Док мирился с ней как с неизбежным злом и работал в госпиталях.

Каждый день Бронзовый человек объезжал госпитали, где содержались жертвы газа, помогал в лечении, изучал течение болезни. Bo многом благодаря уникальным медицинским познаниям Дока Сэвиджа жертвы в конце концов выздоравливали, Семьи умерших отсудили недвижимое имущество Бирмингема Лоуна и получили огромные денежные компенсации. Хэм как адвокат проследил за этим.

Хэм и Док Сэвидж также проконтролировали, чтобы земля, скупленная ОПЖГ, была возвращена бывшим владельцам. Земля, купленная Агентством помощи Дока Сэвиджа, также была возвращена. Кроме того, наследников Бирмингема Лоуна убедили передать недвижимое имущество Лоуна в качестве компенсации жертвам газа.

Многие предполагали, что Хэм принимал в этом активнейшее участие.

— Начинает казаться, — прокомментировал Монах, — что все идет не так уж плохо.

Впрочем, и самому Монаху также не было на что жаловаться.

— Надо на время оставить эту катавасию с хохочущими привидениями, ворчал он, — и сходить на свадьбу.

Он имел в виду свадьбу Вильяма Генри Харта и Майами Дэвис.

Когда воскресла мумия

Глава I В ожидании чуда

Так уж получилось, что генерал Ино оказался первым, кто заметил грузовик с полицейскими, остановившийся перед нью-йоркским небоскребом, в котором находилось центральное бюро Дока Сэвиджа. Генерал, как и все остальные, несомненно, прочитал бы об этом немного позже в газетах. Но, увидев прибытие грузовика с полицейскими, он, так сказать, воспользовался этим своим преимуществом.

Генерал стал наблюдать, Ему было интересно, что находилось в полицейском грузовике. Грузом оказались тяжелые деревянные стойки, колючая проволока и ящик скоб.

Генерал проявлял к полицейским профессиональный интерес хотя бы потому, что не один час ломал голову над тем, как бы не попасть в их когти.

Полицейские приступили к разгрузке привезенных стоек, крепежных материалов и колючей проволоки.

Ответственный офицер, энергично жестикулируя, отдавал распоряжения. У генерала Ино от удивления отвисла челюсть: фараоны собирались перегородить одну из самых оживленных улиц Нью-Йорка!

Генерал тут же присоединился к толпе зевак. Не напрасно по ночам он лишал себя сна, поэтому по нью-йоркским улицам мог расхаживать в открытую и, в сущности, не испытывая страха перед фараонами.

В конце квартала возникло некоторое оживление, и еще один грузовик с полицейскими и материалами для заграждения из колючей проволоки остановился возле гигантских небоскребов.

До сих пор деятельность генерала Ино проходила в Египте, Италии, Японии и других странах. В местах, далеких от Нью-Йорка, но там, где можно встретить богатых людей. К особенно богатым относились свежеиспеченные торговые магнаты Японии. Один из таких уплатил четверть миллиона иен выкупа за сына — своего единственного наследника…

Подъехали еще грузовики. Было похоже на то, что собирались огородить весь квартал. Фактически речь шла об одном здании, которое было длиннее самого крупного в мире океанского лайнера.

Генерал Ино убил тогда сына японского торгового магната, который ничего не знал об этом, пока не уплатил выкуп. Да и до сих пор не знает. Через пару лет после похищения генерал решил, что может воспользоваться каким-нибудь подставным лицом. У него сохранилась одежда мальчика и кое-что из драгоценностей, находившихся при нем.

Тем временем на улице стало очень шумно, поскольку полицейские останавливали транспорт и начинали сооружать заграждения из колючей проволоки поперек наиболее оживленных улиц города, знаменитого своими заторами.

Генерал Ино до этого играл на скачках. На это требовались деньги. Он содержал для себя практически целый гарем, на что тоже уходила уйма денег. Вдобавок он обеспечивал безопасность своей организации закоренелых злодеев и убийц. Вот на это требовалось денег больше всего. В этой организации, по его мнению, он объединил несколько самых хладнокровных и отъявленных проходимцев на свете.

Как-то генерал подытожил все вознаграждения, которые объявлялись за головы его «питомцев». Сумма ошеломила его. Но это было богатство, обратить которое в свою пользу он пока не придумал способа.

Сейчас генерал Ино был на грани разорения. Назревало время для одной из крупных, искусно спланированных и ловко осуществленных грабительских операций, которыми он только и занимался.

Генерал Ино подошел к ближайшему полицейскому.

— Месье жандарм, — обратился он, — вы не можете мне сказать, почему все-е э-это здесь происходит?

Генерал мог подделать чуть ли не любой акцент.

Это его забавляло.

Подошел молодцеватый, широко улыбающийся полицейский.

— Мне тоже хотелось бы знать об этом, французишка, — сказал офицер, подняв палец. — Просто власти решили перекрыть прилегающие улицы, вот мы их и перекрываем.

— Но, месье, какое-то объяснение вы давали э-этим людям, почему вы не пропускали их, не так ли?

— Вот единственное объяснение, которое мы можем дать, — ответил полицейский, постучав по своему значку.

— Осень-то странно, — монотонно пропел Ино. — Осень-то странно.

Полицейский посмотрел вслед уходящему генералу и почесал затылок.

— Черт побери, — проворчал он. — Сначала он прикидывается французишкой, а потом ведет себя, как китайчонок!

Генерал тем временем уже вынашивал зловещие, и далеко идущие, планы. Он немедленно отправился в бюро Праудмена Шастера.

Праудмен Шастер равнодушно улыбнулся посетителю, подал ему свою тонкую руку, вернулся за огромный стол и сел. В итоге его почти не стало видно. За громоздким письменным столом виднелась лишь выпуклая голова-тыковка.

Однако именно голова Праудмена Шастера была единственной вещью, с которой нужно было считаться.

В ней вынашивались самые гнусные идеи.

— Воистину чудесный день, — сказал он. — Воистину чудесный.

Праудмен Шастер был известным адвокатом, у которого все обычно было «воистину прекрасным». Была у него такая своеобразная привычка выражаться.

— Си, си, сеньор, — произнес генерал, подражая испанцам. — Послушай, у меня есть одна идея. Хотелось бы поразмыслить над ней.