Доктор Крюк 3

Марго только что закончила менять повязку — пальцы ее двигались ловко и уверенно, будто она всю жизнь штопала пиратов, а не сидела в губернаторском доме принимая балы. Кожа бледная, под глазами тени, но в движениях — ни капли усталости. Она спасла меня, это факт. Три дня назад я истекал кровью на этой самой койке, а в городе ни один лекарь не рискнул подойти к «Принцессе». Морган шепнул потом, что это проделки Педро, племянника губернатора, — запретил всем под страхом смерти. И вот она, пленница, оказалась единственной, кто знал, как держать иглу и не дать мне сгнить. Долг есть долг, и я это понимал лучше, чем кто-либо.

Но отпустить Филиппа? Это не просто пленник. Он знал про сокровища Дрейка. А еще он был носителем системы. Отпустить его — все равно что выпустить акулу в шлюпку. Я смотрел на Моргана, на его наглую ухмылку. Марго подняла голову. Ее глаза встретились с моими — холодные, ясные, без тени просьбы. Она сделала свое, я был жив благодаря ей. Отказать — значило плюнуть на собственные правила, а я, черт возьми, жил по ним даже в этом проклятом 17 веке.

— Ладно, — выдавил я наконец. — Раз ты меня вытащила, Марго, долг есть долг. Филипп свободен.

Морган кивнул, будто сам только что выиграл бой, и отступил к стене, скрестив руки. Стив, что торчал у двери, хмыкнул и переступил с ноги на ногу, словно ждал, что я передумаю. А я и хотел, честно говоря.

Отпустить Филиппа — это большой риск. Он мог побежать хоть к черту на рога и выложить все, что знал. Все, ради чего я тут кровь проливал, могло уйти в чужие руки. Но слово сказано, и отступать было поздно. Я махнул Стиву:

— Приведи его.

Стив кивнул и шагнул за дверь, а я откинулся на стуле, глядя, как Марго сворачивает окровавленные бинты. Я думал о том, как все это началось — кораблекрушение в 2025-м, пиратский корабль в 1657-м, Вежа, что дала мне вторую жизнь. И вот теперь я, Доктор Крюк, сижу тут, связанный долгом перед женщиной, которая еще недавно была моей пленницей. Смешно, если бы не так злило. Рана заныла сильнее.

Морган кашлянул, прервав мои мысли:

— Пленника здесь выпустим, в порт Портобелло? Или за борт? Уговора ведь не было каким способом отпустить его.

Марго напряглась, я подавил улыбку и выдал:

— Филипп — не юнга, которого можно пинком за борт.

Он ухмыльнулся:

— Знаю. Но я на всякий случай уточнил.

Марго молчала, сворачивая бинты, но я чувствовал ее взгляд. Она не вмешивалась, но ждала, что я скажу. Я потер виски, пытаясь прогнать гудение в голове. Долг есть долг, твердил я себе. Но как же не хотелось его платить! Филипп был частью этой игры, частью карты, что вела к Эльдорадо. Отпустить его — значило рискнуть.

— Пусть идет, — буркнул я, глядя в сторону. — Но если он нас продаст, Морган, это будет на тебе.

Морган фыркнул:

— Не продаст. Куда ему деваться?

Я промолчал. Стив еще не вернулся, но я уже слышал его шаги за дверью.

Как же я не любил такие моменты — когда твои же правила загоняют тебя в угол.

Стив еще не успел вернуться, а я уже чувствовал, как воздух в каюте густеет, будто перед грозой. Решение отпустить Филиппа царапало внутри, как ржавый гвоздь в трюме.

Дверь скрипнула и Стив втолкнул в каюту Филиппа. Тот шагнул внутрь. Высокий, жилистый, с растрепанными волосами и рубахой, которая висела на нем. Его лицо было серым, но в глазах горел тот же огонь, что я видел еще на Монито, когда мы делили золото. Он окинул нас взглядом — меня, Моргана, Марго, — задержался на ней чуть дольше, чем нужно, и остановился посреди каюты, выпрямившись, будто дворянин на приеме у короля. Я кивнул ему:

— Ты свободен, Филипп. Можешь идти.

Я ждал, что он двинется к двери, кивнет или хотя бы буркнет что-то в ответ. Но вместо этого он вдруг выпалил:

— Я не уйду без Маргарет.

Неожиданно.

Морган сжал кулаки так, что костяшки побелели, Марго отвернулась, глядя в угол. В груди закипает раздражение. Вот же упрямец! Я прищурился, глядя на него сверху вниз, хотя сидел, а он стоял.

— Это пиратский корабль, а не прогулочная шхуна. Свободен — значит, вали за борт или на берег. Выбирай.

Филипп скрестил руки, выпрямился еще сильнее, и в его взгляде мелькнула та самая надменность, которая меня бесила. Он молчал, но поза его кричала: не сдвинусь. Я видел, как его глаза метнулись к Марго, как он стиснул зубы, будто держался за последнюю ниточку. Морган фыркнул, шагнув ближе:

— Ты слышал Крюка? Свободен — значит, пошел вон. Или тебе ноги помочь вынести?

Филипп бросил на него острый взгляд:

— Я не юнга, чтобы меня пинками гнать, — повторил он мою фразу, хотя не мог ее слышать, — без Маргарет не уйду.

Марго наконец подняла голову. Ее лицо было каменным, только пальцы, сжимавшие бинты, дрогнули.

Долг я оплатил — Филипп свободен, но он, черт возьми, не уходил! И что теперь? Выкинуть его за борт? Запереть обратно в трюм? Я встал, опираясь на стол, — рана заныла. Подошел к Филиппу, глядя ему в глаза:

— Ты слышал, что я сказал. Свободен. Но если остаешься — это не благотворительность. Здесь каждый за себя отвечает.

Он не отступил, только коротко кивнул. Я видел в нем смесь гордости и отчаяния — он цеплялся за Марго, как за спасательный круг. И это меня бесило. Но выгонять силой я не стал.

Морган кашлянул, явно сдерживая желание врезать этому упрямцу:

— Крюк, может его того? — Генри провел пальцем по шее. — Он же сейчас на берег побежит и все испанцам выложит!

— Не побежит, — отрезал я, хотя сам в этом не был уверен.

Филипп бросил на меня тяжелый:

— Маргарет остается со мной.

Марго наконец заговорила:

— Я не вещь, Филипп, чтоб за меня решать.

Он повернулся к ней. В его глазах мелькнуло что-то на обиду или злость. Но он промолчал.

Я смотрел на них и понимал: ситуация осложняется. Отпустить Филиппа я согласился, но он не уходил, а Марго, похоже, не собиралась его поддерживать. И что теперь? Оставить их тут, как кошку с собакой, и ждать, пока перегрызутся?

Филипп стоял посреди каюты. Марго отошла к шкафу, сложив бинты, и молчала, будто ее это вообще не касалось. Морган бурчал что-то себе под нос, явно сдерживая желание врезать этому дворянчику, а Стив торчал у двери, скрестив руки, с видом человека, который ждет, когда все это наконец взорвется. Я сидел за столом, откинувшись на спинку стула, и смотрел на Филиппа.

Тишина тянулась.

— Пассажиров здесь не держат, Филипп. — мне пришла интересная идея. — Хочешь остаться — докажи, что можешь быть полезен экипажу.

Я услышал, как Морган хмыкнул, будто представил, как этот выскочка будет драить палубу или чистить пушки. Стив тоже не сдержался — уголки его губ дернулся в ухмылке и он переглянулся с Морганом, словно они уже мысленно прикинули, сколько канатов Филипп перетаскает, прежде чем сломается.

Филипп, однако, не повелся на насмешку. Он стиснул кулаки, багровея от гнева, и выпалил: