Доктор Проктор и его волшебный порошок

— Бай-бай, — сказал третий.

— Закройте рот, — сказал Булле. — Впрочем, нет.

Как раз наоборот, откройте рот. И наклонитесь. Быстро, остались секунды.

— Это опасно? — спросил один гвардеец и открыл рот.

— Да, — ответил Булле и бросил ему в рот ложку порошка. — Но зато вкус как у груши. Десять… Девять…

— Спасибо, ассистент, — поблагодарил профессор и поправил мотоциклетные очки. — Дорогие гвардейцы, будьте любезны занять нужную позицию.

Гвардейцы, которые не привыкли, чтобы команду им давали со словами «дорогие» и «будьте любезны», растерянно переглянулись.

— У меня щекочет в животе, — сказал один.

— Слушай мою команду!!! — прокричал малыш с ярко-рыжими волосами. — Повернуться задом в ту же сторону, что и пушки! Наклониться!

Такой язык гвардейцы понимали и тотчас выполнили приказ.

И в этот миг часы на башне ратуши Осло начали отбивать свои двенадцать ударов.

Это было так смешно, что Лисе громко рассмеялась. Семь гвардейцев, стоящих внаклонку задом к крепостной стене и Осло-фьорду в момент, когда начали бить часы на башне ратуши. Но после третьего удара ни Лисе, ни остальные жители Осло и его окрестностей больше не слышали боя часов. Потому что и удары курантов, и смех Лисе заглушил взрыв такой силы, что у людей чуть не лопнули барабанные перепонки, а глаза вдавило внутрь черепа. Следующий взрыв создал воздушную волну, которая прошла от улицы Росенкранц до улицы Карла Юхана, и полотнища всех флагов в городе полностью расправились. Третий взрыв разбил стекла в трех окнах в Несоддене, а все яблони в Уллевол-Хагебю от испуга сразу расцвели. После четвертого выстрела девочка в Сарпсборге, подружка Лисе, посмотрела на небо, где не было ни облачка, и подумала, что сейчас начнется гроза. Пятый взрыв был не особенно сильным, скорее напоминал обыкновенное пуканье, и жители Осло с удивлением переглянулись. Но зато шестой был такой, что паром, который шел в Данию, аж накренился, а стая ласточек, летевших из Африки в Норвегию, сразу передумала и повернула обратно. Отзвуки дошли до площади Курфюрстендамм в Берлине, струя фонтана вдруг наклонилась и облила водой всех туристов, отчего дети радостно захохотали.

Когда прозвучал последний, седьмой взрыв, король, сидевший у себя во дворце, кивнул, страшно довольный. Он подумал, что никогда не слышал такого великолепного салюта. И еще до того, как затихло эхо от последнего залпа, его адъютант позвонил коменданту крепости Акерсхус, чтобы сказать, что король награждает его и его канониров Королевской медалью Заслуг и присваивает им звание почетных канониров, а также желает им долгой и счастливой жизни.

— А он на самом деле может дать нам долгую жизнь? — скептически спросил комендант.

— Ну а как же, он ведь король, — сказал возмущенный адъютант и бросил трубку.

Комендант снова вышел на лужайку, где семеро гвардейцев в разорванных брюках, двое хохочущих полицейских, Булле, Лисе и профессор продолжили свой радостный танец.

Глава 22. Последняя глава

Это семнадцатое мая было очень долгим, но ведь день еще не кончился.

Вечернее солнце лениво освещало грушевое дерево в садике доктора Проктора. Под деревом сидели Булле и Лисе и держались за животы. Вместе с профессором они уничтожили полутораметровой длины пудинг с карамелью и так объелись, что профессор разрешил им немного отдохнуть.

— Какой ты сегодня был молодец, — сказала Лисе. — Пожалуй что и так, — согласился Булле. — Но главная заслуга принадлежит тебе.

— Ты так думаешь? — улыбнулась Лисе и закрыла глаза, потому что солнце светило на нее через листья.

— Да, — сказал Булле, — хитрая ты девчонка. Но гораздо важнее то, что ты…

Стало тихо. Лисе открыла глаза и с удивлением посмотрела на Булле, который заметно покраснел. Кажется, ему что-то попало в горло, потому что он три раза откашливался. Потом он произнес хриплым голосом:

— Ты — самый лучший друг.

— Спасибо, — сказала Лисе и почувствовала, что ее бросило в жар. — Ты тоже.

И тут они поняли, что не знают, что еще сказать. Поэтому было бы очень кстати, если бы раздался какой-нибудь взрыв. Так и произошло. Это был последний взрыв в длиннющий день Семнадцатое мая. Они быстро повернулись к подвалу доктора Проктора. Звук был не такой, как от обычного ветрогонного порошка.

— О нет, — с ужасом сказала Лисе.

— Неужели это порошок ветронавтов… — начал Булле.

— Нет-нет, — сказал доктор Проктор, появившийся в дверях подвала. Лицо у него было черным от сажи и масла. — Это всего лишь немного испорченный глушитель мотоцикла, который я не заводил на протяжении двенадцати лет. Его надо было немного смазать маслом, чтобы он работал как по маслу.

Профессор выкатил мотоцикл с коляской из подвала, провез по высокой траве и остановился перед ними. В прицепе лежал коричневый потрепанный кожаный чемодан.

Булле и Лисе вскочили.

— Куда это вы? — спросил Булле.

— А как думаешь ты, мой ассистент по порошку ветронавтов? — спросил профессор и расплылся в улыбке под хоккейным шлемом и мотоциклетными очками.

— Наверное, в Париж, — сказала Лисе. — Вы попытаетесь найти Жюльет Маргарин.

— Пожелайте мне удачи, — попросил доктор. — А пока меня не будет, заприте мой подвал и присмотрите за домом.

— Удачи вам! — сказал Булле.

Они пошли впереди мотоцикла и открыли ворота. Профессор повернул ручку газа, и двигатель удовлетворенно зарычал.

— А если вы поедете через город Сарпсборг… — начала Лисе.

— Да?

— …то передайте привет моей подруге, второй из моих самых лучших друзей.

Последние солнечные лучи осветили грушевое дерево, ярко-рыжие волосы Булле, улыбку Лисе и, быть может, малюсенькую слезинку, выступившую у нее на глазах, когда мотоцикл доктора Проктора выехал на Пушечную улицу.