Долгих лет царствования

– Так считают все Густавиты?

Выражение её лица вновь стало нечитаемым, но теперь, когда она смотрела на меня, была вся красная, будто свёкла.

– В этой книге он упоминает о справедливости, а не об убийствах, - я старалась заставить свой голос звучать дружественно, настолько, насколько это возможно. Я не могла позволить ей испугаться. – Я прочитала её, чтобы попытаться понять, за что вы боретесь – но это была книга о мире. Вы и вправду считаете, что он желал убийств от вас?

– Ваше Величество… - в голосе Норлинг чувствовалось предостережение, но женщина, казалось, разозлилась пуще прежнего.

– Мы должны выжечь всё это! – воскликнула она, встречая мой взгляд. – Выжечь всё зло!

Да, слова из книги – но только не полная их версия.

– Мы должны выжечь всё зло из себя, - поправила я её. – Любые изменения должны исходить изнутри. Он никогда не считал, что Забытые желали, будто бы мы стали убийцами. Читали ли вы и вовсе его книгу в своей группировке, или, может быть, просто слышали об этом?

– Большинство из них дураки! – отрезала она, и почему-то показалось, будто бы теперь она не сердилась, а заметила какую-то ошибку. – Они считают, что всё это можно сделать мирным путём – и они очень ошибаются! Он понятия не имел, что мы против! Но остальные знают! И если так, если для этого нужно умереть… - её голос сорвался на этом слове. – Если для этого нужно убивать, нужно умирать – я готова!

– Нет, умирать ты не должна. В Эприа нет смертной казни.

Тишина казалась слишком резкой, такой, будто бы кто-то заставил весь мир умолкнуть.

– Ваше Величество, - наконец-то довольно тихо промолвила Норлинг. – Много лет мы не казнили преступников, да, но это не означает, что мы должны проигнорировать подобное преступление. Одного нападения на вас хватило бы с головой. И эта женщина, возможно, была вовлечена в убийство вашего предшественника, забрав за собой весь двор…

– Нет! – всё тело женщины затряслось. – Это не я! Я не имею к этому никакого отношения!

– Что ж, в это не так уж и просто поверить.

– Да, я могла это сделать! Но я не убивала! Вы должны верить мне! – кричала она. – Должны!

– Я верю тебе, - ответила я. Её удивление, её паника – всё это было таким ясным, таким простым. – И никаких смертных казней в этом королевстве не будет.

– Ваше Величество, - вмешался наконец-то Холт. – Не хочу сказать ничего дурного, но, вопреки всем её убеждениям, эта женщина пыталась вас убить. Если б не ваша реакция, не быстрый ум, дарованный Забытыми, может быть, вы бы погибли. Мы не можем позволить повториться этому вновь.

Это не останется безнаказанным. Что обычно случается с теми, кто совершал покушение на убийство? Разве их не отправляют в тюрьму? В какую-нибудь изолированную крепость на торфяниках, в доброй сотне миль от столицы, может быть, в пятидесяти от обычного города? Довольно хорошо защищённое место, тихое, где все с каждой минутой убеждаются в том, что их уединение никто уж точно не нарушит… Рядом нет ни родственников, ни друзей… Когда король умер, этот замок превратили в тюрьму – вот что я слышала о казематах Форта, никогда не предназначенных для столь мрачных целей.

– Преступница Корнуэлл будет сослана, потому что призналась в содеянном, - промолвила я. – Но, тем не менее, она не будет казнена.

– Ваше Величество! – воскликнула Норлинг, когда толпу пронзил яростный шепот. – Я – ваш советник, министр юстиции, и мои обязанности, моя ответственность в том…

– А я королева, - ответила я. – И поэтому вы не казните никого.

– Никого не казнят? – поднялся Стэн. Казалось, я никогда не слышала прежде, чтобы он говорил до того громко. Глаза его были черны и наполнены жестокостью, а обычная уравновешенность исчезла. Ярость, которую он излучал, казалось, отравила всех. – Эта женщина помогла отравить большую часть двора! Она погубила своего короля, королеву, сотни других! И вы окажете ей подобную милость?

– Она ведь сказала, что не убивала их! – промолвила я. – Она отрицала это, по крайней мере – но с радостью призналась в том, что напала на меня. За это мы казнить её не можем.

– Торстэн… - голос Холта звучал успокаивающе. – Ты всё ещё оплакиваешь своих друзей, как и все здесь присутствующие. Но королева Фрея оказывает милость, пока у нас нет неоспоримого доказательства вины. Она не позволит разрушить сто лет мира одному слишком сильному горю.

– Этот мир был нарушен тогда, когда такая дрянь, как вот эта, напала на короля! – Стэн сжал руки в кулаки. Он выбрался из-за скамеек и покинул зал, и только толпа шептала что-то ему вслед.

Мои руки тряслись, но я не сдвинулась с места.

– Никаких казней.

Холт кивнул.

– Как пожелаете, Ваше Величество.

Обвиняемую вывели из комнаты, и мои советники поспешно обратились к стражникам. Они обсуждали что-то, а шепот всё не стихал, и некоторые дворяне тоже покинули зал.

А после мои стражники ввели в комнату мужчину. Он был едва ли старше моего отца, с пятнистыми усами и седыми волосами.

– Генри Гудрам, - зачитала она с большого листа бумаги, лежавшего перед нею. – Обвиняется в сбыте поддельных алмазов, ставя под угрозу стабильность королевства ради личной выгоды в тот момент, когда больше всего королевство нуждается в спокойствии!

– Прошу прощения… - промолвил мужчина, - но ведь я не знал, что должно было случиться, когда делал их, и…

Несколько дворян подалось вперёд, заинтересовавшись, а кто-то поднялся, покидая комнату. Полагаю, они собирались обсуждать убийства, а не дешёвые подделки алмазов.

– Да и откуда мне было знать? Если б я… Я б никогда…

– Вы ожидаете, что мы поверим, будто бы вы не были намерены воспользоваться ситуацией? – спросила Норлинг. – Будто бы всё это имело чисто невинный характер?

– Я не знал, что это были ненастоящие алмазы! – быстро промолвил он, словно не признал свою вину всего десять секунд назад. – Некто продал мне их, и эта цена была слишком хороша для того, чтобы оказаться правдивой, но я не знал, что это подделка… Не знал?

– Они были реалистичны после всего этого? – спросила я. После этой суеты относительно бедности королевства, учитывая необходимость наряжаться в драгоценности, это могло быть полезным. Очень полезным, даже если в этом есть некий риск для экономики… Если, конечно, весь этот риск не ограничивается оскорбленной знатью.

– Посмотрите их, - промолвила Норлинг. – Она указала на человека по левую руку от себя, и тот выступил вперёд, представив мне крошечную горстку драгоценных камней. Я подняла один из них, проверяя на свет. Он светился тысячами оттенком, и стоило мне прокрутить его в руках, как засверкал пуще прежнего. Да, я не эксперт по алмазам, но для меня это казалось реалистичным. Мадлен Вольф, пожалуй, тут же увидела бы, что не так, но я никогда б не заметила.

– Я не знал! – воскликнул мужчина. – Прошу, поверьте мне, Ваше Величество! Я понятия не имел, что это подделка…