Долгожданное

— Извини, но я подслушал. Планы несколько меняются, да? — Эмметт печально вздохнул и, хоть и обращался к отцу, улыбнулся брату, который, насупившись, смотрел на него. Кажется, ему совсем не по нраву был этот активный день без сна и спокойствия, ведь каждый хотел подержать его на руках.

— Ничего страшного. Все равно мы обсудим это все вместе, — произнес Карлайл, похлопав его по плечу. Он пытался выглядеть нормальным для всех, однако, Эмметт невольно содрогнулся от его поведения. Он словно чувствовал, что творилось внутри него, какие противоречивые эмоции его отец испытывал. Потому что он слышал, о чем он просил Елеазара.

Зрительный контакт продолжался вплоть до слов Эмметта, которыми он прервал радостный щебет девушек:

— Послушайте, вы… Дайте ему сына, — Карлайл не без удивления взглянул на него, пытаясь найти корень его серьезности. Розали пожала плечами и, запечатлев поцелуй на лбу малыша, передала его Карлайлу.

— Роуз, слушай, я совсем забыла показать тебе что-то. Ты должна увидеть это, — несколько возбужденно произнесла Кейт, и девушки исчезли в ту же секунду.

Карлайл поудобнее перехватил сына, прильнувшего к его плечу и крепко схватившего воротник его рубашки. Только мужчина хотел спросить Эмметта о его словах, как вампир взял инициативу в свои руки.

— Я знаю, сколько раз за эти дни вы с Эсми слышали это, но я все же скажу еще раз. Карлайл, все обойдется. Все будет хорошо, — вкрадчиво говорил он, положив руку на его плечо. — Я знаю, что не должен был слушать ваш разговор с Елеазаром, но я не жалею. Потому что… Не можем же мы лишить этого человека нашей сумасшедшей семейки! — шутливо воскликнул Эмметт, прищурившись, когда кивнул на Каррола, что-то невнятно промычавшего ему в ответ. — Я бы расстроился на его месте, лишись я такого… В общем, ты останешься отцом Каррола, как и Эсми — его матерью. Ты, именно ты, ему нужен, родной человек. За это и нужно надрать задницы Вольтури.

— Да… Спасибо, Эмметт. Я так ценю твои слова, — Карлайл улыбнулся и, конечно, принял его в отеческие объятия.

— Я не знаю… Я сказал это… Потому что я люблю тебя. Я очень редко говорю это, но ты ведь в курсе, да? — Эмметт отстранился и подозревающе передернул бровями. Карлайл усмехнулся и кивнул:

— Конечно. Как и ты.

Медленно утро забирало узды правления у ночи, мягкий свет рассветного солнца лился через окна, рассеиваясь под призмой серых снеговых туч. В шале бурлила жизнь, все общались между собой, довольствуясь этим, словно последними глотками воздуха. И только Карлайл предпочел динамичному семейному утру спокойное, позволив и сыну абстрагироваться от окружения. Каррол тихо посапывал у него на плече, и, если бы Джаспер оказался поблизости, он почувствовал бы умиротворение, комфорт и защищенность. А еще натянутое спокойствие Карлайла, остатками которого он старательно пытался завуалировать страх. Ради семьи и сына, в первую очередь. Мысли покинули разум бессмертного, как только Каррол беспокойно заворочался, тихо прохныкав, а сердцебиение ускорилось. Карлайл убаюкивающе покачал его, поглаживая по спинке. И в это утро только на руках отца он обрел спокойный сон.

========== Глава 6.1. Эсми. Прощание ==========

***

К двенадцати часам в Денали окончательно рассвело. Вся жизнь плавно перетекла на первый этаж. Елеазар и Кармен дополняли свои чемоданы чем-то весьма необходимым, согласованно ретируясь из одной зоны в другую; перед очагом, меж диванами, Эдвард собирал какой-то детский конструктор, соединяя разные детальки и сердито хмурясь, когда что-то не сходилось. Никто и понятия не имел, что это вдруг толкнуло вековое существо позабавиться, а он сам не распространялся, ссылаясь на то, что это личное дело. Розали с Эмметтом ворковали с теплыми улыбками в дальнем углу гостиной, где было поменьше света и внимания; Кейт с несколько мечтательным видом листала страницы своей любимой книги, иногда с улыбкой отрываясь, чтобы из-под опущенных ресниц взглянуть на расположившихся неподалеку Карлайла и Каррола. Карлайл рассказывал сыну обо всем, что было за окном, прямо напротив них: о засыпанных снегом полях и величественных горах. Малыш увлеченно слушал, метаясь взглядом между красивым видом и отцом. Элис тем временем весело и оживленно, как всегда, скакала перед окном, участвуя в рассказе и активно жестикулируя.

— И вот еще что, — продолжала говорить Эсми хлопочущей рядом, возле кухонной столешницы, Тане, — он все чаще начинает тянуть в рот все, что попадается на глаза. Прошу, будь особо внимательна с этим. Вдруг что… — девушка, нахмурившись, не отрывала взгляда от своего сына. Разлука была совсем близка, и она, обнимая себя руками, из последних сил держала спокойный вид.

— Все хорошо, Эсми. Не стоит переживать. Я… Мы все сделаем, как надо, — заверила ее Таня, укомплектовывая в одну из сумок с вещами несколько баночек детского пюре. Эсми на мгновение отвлеклась от созерцания своей семьи и замотала головой:

— Оставь одну пока. Ему уже пора покушать.

— А, сколько, ты говоришь, раз в сутки его нужно кормить? — как бы между прочем поинтересовалась Таня, смущенно осознав, что этот факт покинул ее сознание.

— Пять раз с перерывом в четыре часа, — шепнула пробегающая мимо Кармен, добывая что-то из комода. — Дорогой, кредитки у меня!

Таня закатила глаза, мол, ей и самой известно было. На самом деле, она просто боялась потерять доверие, оказанное ей.

— А как же быть ночью? — спросила она, переменив тему.

— Он должен поспать минимум восемь часов. Но все это притом, что помимо молочных смесей он будет есть пюре или… — Эсми пресеклась, снова пропав в мыслях, в теплых чувствах и таких сильных, которые она питала к мужу и сыну. Их словно не могла коснуться печаль в этот светлый момент.

Таня вздохнула и на минутку оставила свои дела, чтобы подбадривающе приобнять Эсми.

— Каррол будет в порядке, — повторила она, скользя взглядом по ее лицу, цвета слоновой кости, на котором не отражалась ни одна эмоция сейчас. Эсми же не отрывала глаз, как и пять, и десять минут назад.

— Да. Я знаю, — она кивнула. Лишь только морщинка пролегла на лбу.

— Тогда что тебя тревожит?

Эсми с несколько мгновений молчала, а потом обратила взгляд к Тане.

— Я не могу быть спокойна, просто зная, что с моим ребенком все будет хорошо. Он будет не со мной, Таня, понимаешь? Не со мной… — блондинка поджала губы, кажется, только спустя несколько месяцев разглядев изменения в Эсми. И до этого они были по-иному счастливы — да — однако, сейчас Таня увидела в ней не просто мать, полную нежности и ласки, но и мать, несущую в себе океан боли и страдания. Вот оно — истинное лицо материнства. Счастье, безопасность, оказывается, были так хрупки. И их так легко ломали внешние силы. Теперь же родителям ничего не оставалось, кроме как насладиться последними мгновениями, последними утекающими каплями счастья. А дальше будет борьба, исход которой был уже предвиден их интуицией.

Таня и Эсми хоть и переговаривались тихо, но Карлайл прекрасно слышал последние слова супруги, от которых невольно сник, держа напускную улыбку, пожалуй, только ради сына. Казалось бы, все и так уже решено и ясно, но хотелось как можно меньше слушать об этом. Потому что очень скоро всему хорошему для них настанет конец. И оставалась лишь надежда, что у их сына это «хорошее» будет очень, очень долговременным. Желательно, вечным. Заветная мечта.

— Ты ведь знаешь, Эсми, я понимаю тебя но… — тем временем продолжала Таня, но была перебита Эсми.

— Ты забыла о пустышке, — ровно произнесла она, кивнув на открытую сумку, сборами которой занималась Таня.

— Так она ведь вон там, — бессмертная указала на софу, где расположился Карлайл с Карролом на руках. Действительно, вещица лежала рядом с ними.

Эсми неуверенно взглянула на Таню, и она кивнула, возвращаясь к прежнему занятию. Радостные возгласы ее ребенка с новой силой заполнили стены дома, создавая неповторимую атмосферу… Миссис Каллен с улыбкой приблизилась к мужу, который вернул ей эмоцию и похлопал по месту рядом с собой.