Долина раздора

Тройка врагов замерла, окружив лейтенанта. И опять потянулись долгие секунды бездействия. Наконец предводитель кивнул еще не вступавшему в бой напарнику, и тот осторожно направился к лейтенанту.

«Да они точно издеваются. Решили еще разок станцевать вокруг меня?
– Агатон замер, поджидая приближения нового дуэлянта. Он решил поберечь патроны пистолета. А выстрелы из упрятанного в правой руке механизма уже были истрачены.
– Но у меня еще хватит сюрпризов, чтобы развлечь всю вечеринку!»

Новый латник, что сменил раненого бойца, внезапно остановился. Острие клинка пронзило траву, и длинный меч врага вонзился в землю рядом с подкованным сапогом. Латная перчатка скользнула по броне, отжимая заклепки и расстегивая ремни. Но враг не собирался снимать свои латы. Кольчуга просто провисла на его спине и по бокам. Даже шлем на латнике изменил форму, растянувшись на скулах.

«Это что еще за представление?
– Агатон начал медленно двигаться, стараясь держать в поле зрения всех троих солдат.
– Пехотинцы наверняка заметили сигнал и будут здесь через пару минут. А они продолжают игру. И явно надеются на какие-то козыри в рукаве».

И тут противостоящий ему латник задрожал, словно в лихорадке. Шлем неестественно задергался, руки и ноги под кольчугой начали выгибаться, словно кости стали мягче мокрой глины. Воин скорчился, и Агатон расслышал сдавленный хрип боли и ярости. Лейтенант покосился на остальных бойцов, что окружили его по бокам, отрезая путь к отступлению, но те не спешили на помощь своему напарнику. Напротив, они явно чего-то ждали.

Кольчуга на латнике, доселе висевшая, точно старое тряпье на пугале, туго натянулась на изменившемся теле. Шлем чуть выдвинулся вперед, шея укоротилась, спина сгорбилась, а ноги и руки неестественно изогнулись. Из-за забрала до лейтенанта донесся явно нечеловеческий рык.

«Будто оборотень застрял на половине превращения, - подумал Агатон, с отвращением разглядывая согнувшуюся фигуру, - не дошел до звериного облика, но уже потерял человеческий. Уж не этим ли объяснима сила этой твари?»

Но что-то подсказывало, что ему противостоит не просто группка мутировавших перевертышей. С царапающим скрежетом сквозь кончики пальцев пластинчатой перчатки латника наружу выдвинулись загнутые когти. Существо, покрытое точно впору выкованной кольчугой и пластинами брони, наконец распрямился. Воин стал выше на полголовы, хотя позвоночник и согнулся, как у старухи. Нижняя часть шлема откинулась, открыв выдвинувшуюся вперед, точно у зверя, челюсть. Пасть распахнулась, обнажив ряд острых клыков. Чудная тварь взревела.

«Время медленных танцев подошло к концу, - усмехнулся Агатон, перехватив поудобнее щит.
– Пора посмотреть, кто на что способен».

Механические доспехи Северных Охотников Армии создавали по единым чертежам. Но дальше каждый из отряда «Ирбис» доводил латы сам. Лучшие инженеры и кузнецы Ордена соперничали, модернизируя доспехи «своих» солдат новаторскими механизмами и изобретениями. Северные Охотники, преследующие в диких землях Второй и Третьей Дуги самых опасных монстров и существ, служили прекрасными испытателями для самых безумных поделок сумрачных гениев из Цитадели.

Глядя, как обратившийся латник крадется, готовый к молниеносному прыжку, словно гигантский двуногий кот, Агатон повернул переключатели по краям внутренней стороны щита. Внутри стальной пластины, лишь внешне кажущейся монолитной плитой, загудели скрытые механизмы. Прямо под пальцами левой руки на щите сдвинулась панель, открыв ряд колдовских символов на выступающих клавишах.

До лейтенанта оставалось еще с десяток шагов, когда существо взметнулось вверх. Агатон предугадывал, что обрушившись на щит, оно бы перекувыркнулось и тут же накинулось сзади. И он чувствовал, что клыкам и когтям этой твари вполне по силам разорвать его доспех.

Взметнувшийся в тяжеленных латах монстр буквально воспарил над прикрывшимся щитом воителем. И, за долю секунды до удара, Агатон со всей силой вдавил колдовские символы на клавишах скрытой панели.

Зверолюд обрушился всем своим весом на щит, чуть не опрокинув лейтенанта назад. Поршни гидропривода на руках загудели, пытаясь удержать на весу огромную тяжесть. И тут же разнесся дикий вой боли. Ведь долю мгновения назад от пластины щита отделились острия из закаленного магией мифрила, пронзив обрушившееся на них существо.

Агатон отступил назад, пытаясь удержать равновесие. Шарниры и крепления стального каркаса натужно скрипели, удерживая на весу беспорядочно дрыгающуюся нанизанную на колючий щит тварь. Отпустив меч, лейтенант подставил ладонь под левый локоть, только чтобы не дать развалиться рукаву доспеха.

Визжащая тварь продолжала биться о щит латными пластинами и сталью кольчуги. Перед забралом лейтенанта мелькнула едва не доставшая его пятерня когтей. Краем глаза Агатон увидел, как к нему бросились, забыв уже игру в поддавки, оба оставшихся противника. И тогда он зажал последнюю клавишу. И отпустил свой щит.

Латник, переродившийся в непонятное существо, грохнулся на землю. В следующее мгновение насаженная на шипы стальной пластины тварь попыталась подняться, и тогда грянул взрыв.

Вспышка. Агатона отшвырнуло на землю. Затылок ударился о войлочную подкладку шлема. На языке - вкус крови, а бело-красный ореол с темной фигурой латника посредине отпечатался на сетчатке глаз.

Агатон встряхнул головой, развеивая туманную дымку и гул в ушах. Подле себя он увидел лежащий на траве меч. Высохшие под солнцем травинки кое-где покрывали багровые капли крови. Стиснув пальцы на рукояти, лейтенант с трудом возвел себя на колени, а затем поднялся в полный рост.

В десятке шагов от него поднимался смрадный темный столб дыма от обгоревшего тела, покрытого перекореженными кусками доспехов. Словно громадного рака в стальном панцире разорвало изнутри. Скрипнув зубами от боли в поврежденном колене, лейтенант развернулся к двум оставшимся противникам, что как раз поднялись на ноги на краю поляны.

– Ну как, понравилось играться со мной?!
– насмешливо крикнул Агатон латникам.

– Чем сильнее ты сейчас тем лучше мы станет после, - сплюнув, наконец ответил ему предводитель латников.
– Кончай с ним!

Второй боец нагнулся и поднял с земли большой клубок из отливающих сталью нитей. Латник потянул за один из тонких металлических канатов, и на его разведенных руках повисла огромная сетка со свисающими по сторонам тенет грузилами. С такой ловчей снастью впору было охотиться на давешнего горного тролля из развалин.

«Они что, решили меня живым брать?» - удивился Агатон.

Минута отдыха дала ему перевести дух после сокрушительного падения на землю. Несколько шлангов гидропривода сочились жидкостью из крохотных трещин по бокам доспех, да коленный сустав начал дребезжать. Но в остальном механические латы не пострадали. А собственные синяки и ссадины его волновали мало.