Долина страха. Все повести и романы о Шерлоке Холмсе.(сборник)

– Вы просто обязаны это сделать, сэр Генри. Ваше место – здесь. Ведь вы же дали мне слово, что во всем будете меня слушаться.

– Хорошо, хорошо, я останусь.

– И запомните еще вот что. В Меррипит-хауз вы отправитесь в коляске, но отошлете её оттуда в Баскервиль-холл, а Стэплтонам скажете, что обратно пойдете пешком.

– Пешком? Через все болото?

– Вот именно.

– Но разве не вы сами всегда предостерегали меня против подобных прогулок?

– Раньше – да, а сейчас вы можете смело отправляться домой пешком. Если бы я не знал вас как человека хладнокровного и смелого, я бы никогда вам такого не посоветовал. Но я за вас спокоен. Идите и ни о чем не тревожьтесь. Обязательно идите. Это очень существенно.

– Ну, хорошо, пойду.

– А если вам дорога ваша жизнь, то идите только по тропе, которая связывает Меррипит-хауз с Гримпенской дорогой. Ни в коем случае не сворачивайте на другую тропинку. Да, впрочем, это и самый близкий путь от дома Стэплтонов до Баскервиль-холла.

– Хорошо, я сделаю именно так, как вы говорите.

– Великолепно. А я в свою очередь постараюсь уехать сразу же после завтрака, чтобы к полудню оказаться в Лондоне.

Признаться, хотя я и припоминал, что Холмс в предыдущий вечер говорил об отъезде на следующий день, но все равно меня эта программа ошарашила. Правда, как я заметил, Холмс ничего не говорил о моем отъезде. Зачем я ему вдруг понадобился в этой срочной поездке? Как мы можем оставлять сэра Генри одного? Холмс сам говорил, что главное во всем этом деле – постоянное присутствие кого-нибудь из нас рядом с баронетом. Но, тем не менее, приказ – есть приказ. Я молча повиновался и мы, попрощавшись с нашим задумчивым, встревожившимся другом, отправились в Кумби-Трейси, куда прибыли по прошествии двух часов. Отправив назад коляску, мы прошли на платформу, где к нам подбежал какой-то мальчишка.

– Какие будут приказания, сэр? – спросил он.

– Отправляйся в Лондон, Картрайт, и по приезду немедленно отправь от моего имени телеграмму сэру Генри Баскервилю. Попроси его поискать мой блокнот, случайно оброненный в его доме и, как только он найдется, немедленно отправить его почтовой посылкой в Лондон на Бейкер-стрит.

– Слушаюсь, сэр.

– Да, а сейчас сбегай к начальнику станции, спроси, не приходило ли на мое имя телеграмм.

Мальчишка вернулся с телеграммой, которую Холмс тут же, не читая, протянул мне.

– Приезжаю в пять сорок, везу ордер на арест с незаполненной фамилией. Лестрейд, – прочел я.

– Ответ на телеграмму, которую я послал ему утром, – пояснил Холмс. – Из всех детективов Скотланд-Ярда – он самый ловкий, поэтому нам понадобится его помощь. А теперь, Уотсон, я полагаю, что самое лучшее в нашем положении – не теряя ни секунды отправляться к миссис Лауре Лайонз.

Итак, план кампании вступил в действия, если не бои, то легкие стычки, предвестники решительного сражения, начались. Я начал догадываться об истинном замысле Холмса. Сэр Генри по его просьбе постарается убедить Стэплтонов в том, что мы уехали, мы же вернемся в тот самый момент, когда понадобится наше присутствие. Телеграмму, которую отправит из Лондона мальчишка, явится лучшим доказательством нашего отсутствия в Баскервиль-холле, и окончательно усыпит бдительность Стэплтонов. Они успокоятся, тогда, как на самом деле сеть вокруг них начнет затягиваться.

Миссис Лаура Лайонз оказалась у себя. Шерлок Холмс начал разговор первым. Он прямо, в лоб сообщил ей о цели нашего визита, чем огорошил не только миссис Лайонз, но и меня. Я не ожидал от него такой прямоты.

– Я занимаюсь расследованием обстоятельств смерти сэра Чарльза, – начал Холмс. – Мой друг доктор Уотсон уже был у вас и информировал меня о результатах вашей беседы. Из них я понял, что кое-что вы упустили. Или не захотели сообщать.

– И что же я, по-вашему, не захотела сообщать? – огрызнулась миссис Лайонз.

– Вы признали, что отправляли сэру Чарльзу записку с просьбой встретиться у калитки в десять вечера. Вы знаете также, что в этом месте и в это же самое время он умер. Итак, вы скрыли связь между этими фактами.

– А их и нет.

– Нет, есть и самая прямая. Со временем мы установим ее. Я буду с вами предельно откровенным, миссис Лайонз. Речь идет об убийстве, и у нас есть серьезные основания полагать, что в нем замешаны мистер Стэплтон и его жена.

Миссис Лайонз вскочила с кресла.

– Вы сказали, «его жена»?!

– Да, и я не ошибся. Я обещал быть с вами предельно откровенным, так что не буду ничего скрывать от вас. Женщина, которую он всем выдает за свою сестру, на самом деле его жена.

Миссис Лайонз медленно опустилась в кресло и положила дрожащие от волнения руки на подлокотники, вцепившись в них так, что ногти её побелели.

– Значит, это его жена, – повторила она. – Его жена. Но ведь он был не женат.

Шерлок Холмс пожал плечами.

– Докажите, что вы говорите правду и тогда я…,– воскликнула миссис Лайонз, и глаза ее гневно блеснули. Взгляд ее был красноречивее слов. – Можете вы подтвердить этот факт?

– Я заранее подготовился к такому вопросу, – ответил Холмс, вытягивая из кармана какие-то бумаги. – Вот фотография этой пары, сделанная несколько лет назад в Йорке. На ней есть и надпись: “Супруги Ванделер”, но вы не обращайте на неё внимания. Вам ведь главное – опознать лица, а вы их здесь сразу узнаете. И вот документы, в которых содержатся описание внешности мистера и миссис Ванделер, некогда владельцев частной школы Святого Оливера. Прочтите их, и сразу же все поймете. Читайте, читайте, – Холмс протянул миссис Лайонз бумаги. Она пробежала их глазами и, опустив руку, посмотрела на нас. Вид у неё был убитый, но в глазах я заметил отчаянную решимость и негодование.

– Мистер Холмс, этот человек предложил мне стать его женой в случае, если я закончу бракоразводный процесс со своим мужем. Ничтожество, он солгал мне. Он всегда обманывал меня, в его речах не было и слова правды. Но почему? Зачем? А я-то думала, что он все делает ради моей пользы. Значит, я была всего лишь игрушкой в его руках? Так? Ну, нет, я не стану хранить верность человеку, который никогда не был со мной искренен. Зачем мне выгораживать его? Он совершил какой-то грязный поступок? Так пусть же ответит за содеянное, и по отношению ко мне, и по отношению к другим людям! Прошу вас, задавайте ваши вопросы, и я вам отвечу на все. В одном только я клянусь и прошу вас поверить мне – да, я отправила сэру Чарльзу записку, но у меня и в мыслях не было нанести вред такому доброму человеку. Он так много сделал для меня.

– Верю вам, мадам. Полагаю, что вам трудно вспомнить все события в их последовательности. Поэтому я помогу вам. Говорить буду я, а вы лишь поправляйте меня, если я где-нибудь допущу ошибку. Итак, идею отправить сэру Чарльзу записку предложил вам Стэплтон?

– Он же мне продиктовал и её текст.

– Полагаю, он говорил вам, что сэр Чарльз поможет вам и даст деньги, необходимые на ведение бракоразводного процесса.

– Да, так.

– А после того, как вы отправили записку, он убедил вас не приходить на встречу.

– Он сказал, что этой просьбой я оскорбляю его. “Зачем просить помощи у постороннего? – говорил он. – Я хоть и не богат, но смогу выделить тебе нужную сумму, только не ходи к нему просить денег”.

– Очень упорный мужчина. Потом вы некоторое время не встречали, и не знали, что произошло в Баскервиль-холле пока не увидели газет. Так?

– Совершенно верно.

– А затем к вам пришел Стэплтон и взял с вас обещание молчать.

– Да. И еще он сказал, что сэр Чарльз умер какой-то странной смертью, и что если я расскажу о записке, то сразу же окажусь под подозрением.