Доля ангелов

Толпа замолчала, и я заметила, как Кудвар смотрит на своих людей и иногда поднимает руку, чтобы дать понять, что он недоволен их поведением. Молодец мужик, а то превратятся в кур, тут и там, по делу и без дела квохчущих без толку.

— У нас будет один суд. Он будет здесь. И собираться старейшины на него будут два раза в месяц. Если у вас есть предложения — как сделать жизнь лучше — говорите. Приходите к старейшинам и предлагайте. Только не жалуйтесь, а предлагайте — что можно сделать и какую роль в этом деле будете играть лично вы.

Краем глаза я увидела, как толпа слева начала отодвигаться ближе к центру, снова начались шепотки. И тут я заметила родителей Риты, вернее, ее маму, а с ней был мужчина, с которым она шла под руку. По другую его руку шла колдунья, которая заставила меня помогать при родах в прошлый раз. Они смотрели на нас, не обращая внимания, что люди начали сторониться их. Знахарка, видимо, плохо слышала, и то и дело обращалась к моей кормилице за разъяснениями.

— За эту зиму мы должны собрать всех мужчин, и организовать хоть небольшую армию, которая будет охранять наши долины. Благодаря горам, вход в Долину есть только с двух сторон, и нужно распределить силы, — на эти слова Ленрока в толпе снова начались шепотки.

Пока он отвечал всем на вопросы, я краем обошла толпу и подошла к маме знахарке и людям, которые знали меня с рождения, а я не знала их вовсе.

— У меня для вас есть предложение, — обратилась я сразу к троим.

— Какое? — сразу сухо и по делу спросила меня знахарка.

— Я готова забрать вас в свою деревню, и вас никто не будет травить, как это происходит здесь.

— Так ли уж не будут? Или ты запретишь людям думать, как они привыкли? Или, может, ты залезешь в их голову и поменяешь ту кашу, которая там на какие-то путные мысли? — знахарка подсмеивалась, но, по сути, говорила правду.

— Если быть совершенно честной, я знаю в чем заключается ваш труд — вы просто знаете, как расположены органы и умеете кое-какие немного починить. Вы знаете, что именно сердце заставляет разносить кровь по венам, вы знаете, что легкие помогают насыщать кровь кислородом. Может вы и знаете это под другими словами, но это так, — я посмотрела на нее, и наконец, увидела ее реакцию на мои слова — она чуть наклонила голову и прищурила глаза, представляя то, о чем я говорю. — Подумайте, на обратной дороге я могу забрать вас всех к себе и гарантировать, что никто не принесет вам вреда.

— Калерия, вы же знаете, что если мы и затушили пять костров под стеной, мы можем не успеть с шестым, — очень тихо, и с долей отчаяния проговорил отец Риты, глядя на знахарку. Хорошо хоть имя ее я теперь знаю.

Я вернулась на крыльцо, и мы отвечали на вопросы людей, что выкрикивали их из толпы. Хорошо, что Ленрок взял на себя всю документальную составляющую, и теперь я могла спокойно закончить работу с виноградом и поездкой в незнакомое королевство.

Дин усадил нашу бабушку и остальных соседей в телегу, и они было уже хотели тронуться, когда бабушка Лимара подозвала меня к себе и чуть слышно сказала:

— Касаемо твоего предложения, девочка… Я согласна, только ты мне обещай, что Бог Гасиро не растерзает мою душу перед смертью, — она искренне боялась того, о чем говорила, хоть вслух и заступалась всегда за меня в деревне.

— Его нет, бабушка Лимара, его выдумали нехорошие люди, чтобы управлять нами. Ведь наши страхи — самые крепкие ниточки, за которые можно нас дергать. Ты же умная, подумай об этом по дороге. Если маленьким детям с самого рождения придумать бога и внушать страх, они будут верить «на всякий случай». Бог, он есть, конечно. Но кто знает его имя? Он добр, и постоянно видит нас, и защищает от зла. Он в каждом сердце, бабушка. И у него нет Детей или Свидетелей.

Они отбыли, и я долго еще смотрела на ее лицо, где увидела новое выражение, и оно означало, что на самом деле все не так как кажется. Теперь нужно дождаться решения Калерии. Если она не согласится, придется найти ту, другую женщину, которой тоже поджигали дом.

Мы с Карлом выдвинулись с остальными телегами — люди возвращались в свои дальние деревни. Следующую мы видели, а вот еще три были для меня загадкой, и дорога обещала быть интересной. В телеге у нас было два кувшина литров по десять, и несколько маленьких, примерно по два литра. Был деревянный ящик с мармеладом. Все это должно было стать пропуском на рынок королевства Альдербан, а в идеале — к королевскому столу. Маркетологом я была так себе, но в общих чертах всю суть торговли знала хорошо.

Сейчас я была спокойна за сохранность моего вина и наших жизней, пока не решится вопрос с продажей вина — думать и переживать нет смысла. Настроение у меня было отличное.

Глава 42

Ночевать нам пришлось в последней деревне нашей долины. Нас приютили люди, знакомые Карлу. Хоть и въехали мы уже поздно ночью, я успела рассмотреть добротные дома, хорошие заборы, убранные уже поля перед деревнями и за ними. Отлично, в общем-то все, а если учесть, что никакому королевству платить не надо — знай трудись, да богатей. И везде — в любые времена и на любых землях настает момент этой вот неприятной социализации, перехода к деньгам и необходимости защиты, потому что, если ты не станешь сильным, придет кто-то сильнее тебя. Похоже, не все люди это понимали и жили одним днем.

В доме, где мы остановились, были даже суконные половики, и на кроватях матрацы из шерсти. Не бедно живут, не бедно, и мясо на столе, и их газированное вино в кувшине. По дороге я видела еще виноградники, что тянулись на взгорьях за деревнями. Они общие здесь, и люди собирают виноград в сезон каждый для себя. Никто и не думал их окультуривать. А я еще планировала успеть до зимы попасть на неделю в свои наделы и хоть какую-то часть привести в порядок — проредить, убрать старые лозы, чтобы освободить «воздух» и землю для молодых ростков.

— А вы в вашей деревне чем живете, Лора? — заговорила со мной за ужином хозяйка дома, поставив на стол запеченного гуся, от вида которого у меня чуть не случился предвкушенческий коллапс — я так давно не ела даже курицу. Блюдо пышело ароматами прошлого — новогодний стол всегда украшали утка или гусь, такой же, как сейчас стоял передо мной — с золотистой корочкой, из-под которой, если ее разрезать, сразу вытекал прозрачный сок. Гусь лежал на большом глиняном блюде. Здесь же был печеный овощ, похожий на морковь, несколько запеченных луковиц. Большой хлебный каравай тоже был еще теплым.

— А мы в нашей деревне собираемся жить сладостями и вином, уважаемая Тарлина, — в этот момент я достала к столу двухлитровый кувшин и обернутый в бумагу мармелад в виде тонких листьев.

— Вино то и мы делаем, Лора, — она с долей насмешки развернула бумагу и потыкала пальцем в угощение.

— У нас будет другое вино, Тарлина, вы попробуйте наши сладости. Это мармелад, Уважаемая Тарлина, — я подвинула к ней бумагу.

Карл и муж Тарлины говорили о новых правилах, о том, что сейчас нужно будет платить налог не просто так, а затем, чтобы содержать хотя бы маломальскую охрану.