Должность

 -Сергей Леопольдович, не могли бы вы немножко, простите, пригнуться?

– С какой это стати? – сердился я.

– У меня уйма детей.

Не понимая, при чем здесь дети, я все-таки нагибался, попрошайка быстро фотографировал мой, обтянутый шортами, зад, и исчезал в кустах, пока не появились собаки.

Собак у меня было три – Шалый, Опрос и Держатель, все мосластые, серьезные, не меньше метра в холке. Поначалу я побаивался их, но со временем понял, что, в сущности, это добрейшие и даже слегка трусливые существа.

Вот и сегодня я вышел угостить псов остатками завтрака. Шалый, как всегда, первый подскочил, запрыгал, повизгивая от счастья, вокруг меня, но есть отказался – переперчил француз. Опрос и Держатель задерживались, но вот появились и они, ведя за штанины перепуганного Олега Власыча.

– Тю! Опрос! Держатель, - испугавшись, закричал я.- Ужо я вам!

 Псы тут же отпустили Олега Власыча и, прихватив с собой Шалого, убежали на лужайку.

– Здравствуйте, Сергей Леопольдович, - слегка заикаясь, проговорил начштаба.

 Я поднялся ему навстречу, мы обнялись и поцеловались.

– Пройдемте, - барским жестом пригласил я.- Позавтракать?

– Нет, благодарю, я на мгновение. По поручению Семена Никитича.

 Олег Власыч протянул гербовую бумагу. О, боги! Я уже думал, больше не увижу ее!

– Назубок, Сергей Леопольдович,- пытаясь подражать Семену Никитичу, предупредил Олег Власыч.

Глава последняя Красная дорога

Я вылез из длинной черной машины – не того «лимузина», на котором исколесил вместе со своими подручными почитай весь город, – а другой, подлинней и без бара. Дверцу мне отворил бравый военный, тут же отдавший честь и замерший, словно статуя.

 Я очутился перед желтым дворцом с золотыми часами – красиво! К входу во дворец прямо от машины, вползая на широкую каменную лестницу, вела красная дорога. Я ступил на эту дорогу, оказавшуюся толстым ковром, приятно проседающим под каблуками новых туфель.

 Я шел к массивным желтым дверям, и тревога одолевала меня: а ну как они не отворятся? Но двери отворились, два парня в военных костюмах и с ружьями отдали мне честь, пропуская мимо себя.

Я увидел множество лиц по обе стороны красной дороги, и испуг овладел мной. Почему они смотрят на меня? Иные – и большинство – с раболепием, другие – с интересом, но были и такие, что смотрели с надеждой. Чего они хотят от меня?

 Я пошел вперед по красной дороге, и казалось мне, что не будет ей конца. Как всполохи молний, возникали у меня перед глазами – лицо грозного царя, испещренное морщинами, он что-то говорил мне, кривя кровавые губы, затем молодое лицо императора, окаймленное черными кудрями, уста его произносили: «Здесь быть граду!». Пытаясь избавиться от видений, я тряхнул головой и ускорил шаги.

 Красная дорога окончилась постаментом, на котором сиротливо лежала толстая книга. Золотой орел сидел на ней.

 Я положил руку на золотого орла. Тысячи глаз смотрели на меня, и отчего-то я понял, что их не тысячи, а миллионы.

– Клянусь, - проглотив комок в горле, проговорил я. – при исполнении обязанностей Президента быть честным и справедливым, гордо и неподкупно блюсти вверенный мне закон. Соблюдая права и свободы граждан, верно служить родине.

Произнеся клятву, я быстро пошел по красной дороге назад и, к большому облегчению, виденья больше не тревожили меня.

Вместо эпилога

Он сидел передо мной и улыбался. Зубы у него были белые, крупные. Меня не покидало ощущение, что где-то я его видел.

Под вспышками фотоаппаратов мы горячо пожали друг другу руки. Олег Власыч сидел у меня за спиной, за спиной иностранца тоже сидел человек, кстати, очень похожий на Олега Власыча.

 Вот иностранный Олег Власыч зашептал что-то шефу на ухо, тот слушал, улыбаясь и слегка кивая головой. Потом повернулся ко мне и залопотал что-то по-ненашенски. Я, само собой, ничего не понял.

– Рад приветствовать дорогого друга Джека в нашей прекрасной столице, - зашептал мне на ухо мой Олег Власыч.

– Рад приветствовать дорогого друга Джека в нашей прекрасной столице, - повторил я, приветливо улыбаясь.

 Теперь Олег Власыч иностранца принялся ублажать его слух и через пару секунд иностранец что-то пролопотал, глядя мне в переносицу.

– О, я в этом не сомневаюсь, дорогой друг Джек, – шепнул мне на ухо Олег Власыч.

– О, я в этом не сомневаюсь, дорогой друг Джек, - повторил я.

 Принесли кофе. Иностранец оживился, схватил чашку.

 Я вспомнил, где его видел! В малобюджетном вестерне он играл сбежавшего с плантации раба и, кажется, в конце фильма его поймали и линчевали пьяные ковбои…