Дом, что любил меня

— А теперь давай поедем и проверим место проведения вечеринки, — сказала она.

Он кивнул, хотя, похоже, ему эта идея не нравилась. Всю дорогу до отеля Шон пребывал в задумчивости.

***

Две ночи спустя Грейс поняла, что ей нужно принять решение. Она сидела за обеденным столом, наблюдая, как Шон возится у нее на кухне. Дом наполнился каким-то райским ароматом. Последние пару дней с Шоном прошли на удивление спокойно. Странная нормальность их ежедневной рутины действовала Грейс на нервы. Ей следовало бы беспокоиться о предстоящей завтра вечеринке. Следовало бы планировать и практиковаться, но все, о чем она могла думать, так это о том, что когда все это закончится, у нее не будет никаких прав на Шона. Ей просто нечем его удержать. Грейс была дружелюбна с ним, но держала его на расстоянии вытянутой руки, не желая снова открывать ему свое сердце. Ночью Шон спал рядом с ней, но они лежали по разные стороны кровати. Казалось, он ждал, пока она придет к какому-то выводу.

Чего она на самом деле боится?

Что касается Шона, то он был просто милым. Мужчина отступил, но проводил с ней столько времени, сколько она позволяла. Готовил завтраки и ужины, и появлялся в офисе, чтобы сопроводить ее на ланч. По вечерам они смотрели телевизор или читали в дружеской тишине. Лиам позвонил Грейс и она смогла поговорить со своими сыновьями. Прошлым вечером Дэвид попросил разрешения побеседовать с Шоном по телефону, и когда она передала ему трубку, тот быстро вышел из комнаты. Грейс не знала, что такого ее сын наговорил Шону за эти полчаса, но весь остаток вечера Шон больше не проронил ни слова.

Сейчас он сосредоточился на своей работе. Его непринужденная улыбка сменилась напряженностью, которая не исчезала, что бы они ни делали. Ей стало интересно, думает ли он о том же, о чем и она. После завтрашнего дня у него не останется причин быть здесь с ней. Работа будет окончена. Она будет в безопасности. Он сможет вернуться домой.

А Грейс придется искать новую работу и пытаться вернуться к нормальной жизни. Она могла бы последовать совету своих друзей — попробовать снова начать встречаться. Может даже заполнила бы анкету для поиска партнера на каком-нибудь сайте знакомств. Возможно, они смогут найти для нее идеального мужчину. Или она могла бы признать, что идеальный для нее мужчина в настоящее время жарит тортильи менее чем в трех метрах от нее.

Однако, принимать это за правду было довольно рискованно. Она могла бы предложить ему себя только для того, чтобы в итоге узнать, что на самом деле он оставался рядом с ней лишь потому, что это было частью его работы. От одной этой мысли ее сердце отчаянно заколотилось. Вполне возможно, что она интересует его только как партнер-сабмиссив. Но, в конце концов, секс сойдет на нет. В один прекрасный день он может захотеть жениться на свежей юной особе. Хотя не исключено, что все его разговоры о женитьбе на ней были не более чем пустопорожней болтовней. Все-таки в тот момент он чувствовал себя виноватым. Или, что еще хуже, Шон мог говорить совершенно серьезно. Что он любит ее. Что готов жениться на ней.

«А еще он мог умереть», — подумала Грейс, приговорив вино, которое Шон поставил перед ней меньше двадцати минут назад.

Она любила Питера Хоторна всем сердцем, но смерть забрала у нее любимого мужчину раньше положенного срока. Он погиб в автомобильной катастрофе. Ничто во вселенной не могло дать ей гарантии, что на этот раз все будет по-другому. У Шона была опасная работа. Но даже будь он тем айтишником, за которого себя выдавал, женщина знала, что иногда с людьми происходят несчастные случаи. Глаза Грейс наполнились слезами, когда она мысленно задала себе вопрос, которого так боялась.

Если она действительно любит Шона Таггарта, разве она не обязана ради него и себя самой набраться храбрости и рискнуть своим сердцем?

Все сводилось именно к этому вопросу.

Шон наводил последние штрихи на свою энчиладу (прим.: блюдо мексиканской кухни в виде рулетиков из тортильи с мясной начинкой, запеченных под соусом чили и сыром), когда Грейс встала и направилась в спальню. Она услышала, как открылась и закрылась дверца духовки, пока снимала брюки и свитер. Раздевшись донага, Грейс упала на колени и приняла подобающее положение на полу. Опустив голову и подняв лежащие на бедрах руки ладонями вверх, она стала ждать.

Прошла всего минута или две, прежде чем она услышала звук открывающейся двери.

— Грейс? Милая, ужин будет готов через… — его голос затих, но спустя мгновение в поле ее зрения показались его ботинки, и она почувствовала его ладонь на своей голове. — Грейс, если это твоя версия прощания, я ее не принимаю. Ты, кажется, веришь, что послезавтра я исчезну, и твоя жизнь вернется в нормальное русло, но говорю тебе, этого не произойдет. Я никуда не собираюсь уходить. Я люблю тебя. И буду повторять эти слова до тех пор, пока ты в это не поверишь. А если ты вышвырнешь меня за дверь, я снова буду спать у тебя на пороге.

Грейс прекрасно осознавала, что, когда она подняла на него глаза, по ее щекам текли слезы. Его лицо сделалось красным от волнения, челюсть напряжена.

— Думаю, я предпочту, чтобы вы были со мной в постели, Сэр. Не хотелось бы спотыкаться о вас, когда я буду уходить утром на работу. Кроме того, я привыкла к тому, что кто-то готовит для меня.

Он покачал головой и встал на колени, лицом к лицу с ней.

— Нет. Никаких больше «Сэр», — произнес Шон.

Его рука исчезла в правом кармане брюк. Он вытащил оттуда маленькую золотую цепочку с сердечком, которую подарил ей, а она потом швырнула ему в лицо.

— Пришлось изрядно покопаться в грязи, чтобы найти это, малышка. Я хочу, чтобы он висел у тебя на шее, и чтобы впредь ты не называла меня «Сэром».

Она кивнула и приподняла свои волосы. Грейс знала, чего он хочет. Шон застегнул цепочку у нее на шее.

— Благодарю, Мастер.

Он обхватил ее лицо, обрамляя его своими большими ладонями.

— Моя Грейс.

Он наклонился и завладел ее ртом. Грейс плавилась под его натиском. Шон был неистов. Его язык погрузился внутрь, требуя от нее ответа. Казалось, его руки были повсюду. Он обхватил ее грудь и провел ладонями по пышным выпуклостям. Затем проследил кончиками пальцев изящный изгиб ее спины до самой округлости ягодиц. Шон положил ладони на ее задницу и притянул Грейс к своей твердой как камень эрекции.

Наконец, он мягко оттянул ее голову назад, зарывшись руками в волосы. Его голубые глаза потемнели от страсти, а лицо превратилось в маску от едва сдерживаемого желания.

— Ты выйдешь за меня замуж, Грейс.

Грейс чуть не рассмеялась. Для такого Дома, как Шон, это был лучший способ сделать предложение руки и сердца. По сути, это был вопрос. А соглашаться или нет — решать ей. Окончательное слово остается за ней. И она не видела никакой причины заставлять его ждать.

— Да, я выйду за тебя.

— Мы поженимся, и кстати, я ухожу из фирмы. Я собираюсь пойти в кулинарную школу, а потом, когда придет время, открою ресторан.

На ее глазах снова выступили слезы.

— Ты увольняешься?

Она вцепилась в его руки, чтобы удержаться на ногах — настолько велико было ее облегчение.

Он нахмурился, явно не понимая.

— Да, и это не подлежит обсуждению. Мне удалось скопить кругленькую сумму. Я продам свою квартиру и перееду сюда, жить с тобой. У меня достаточно средств, чтобы позаботиться о тебе. Тебе не придется искать другую работу.