Дом для новобрачных

Бач перегнулся через него и выдвинул верхний ящик.

— Смотри, верхний ящик пустой, но ты машинально оставляешь ей что получше.

Черт бы побрал этого Бача! Поль уронил на пол ремень.

— Все это временно. — Он свернул ремень и засунул его в ящик. — Когда строительство закончится, я отправлюсь к себе, а она — к себе.

Послышался шум подъехавшей машины. Поль выглянул в окно и увидел, что Даниэль открывает багажник. Руки у него вспотели и в горле пересохло.

— Временно, как же, — скептически отозвался Бач. — Я вот тоже думал, что в Лос-Анджелесе временно, а живу уже двадцать лет. До завтра, старик. Пойду договорюсь насчет сухой штукатурки и полов.

— Ладно, после обеда я тебя найду, — сказал Поль, но ответа уже не услышал, поскольку все его внимание было приковано к Даниэль, выгружавшей из машины свои вещи. 

 * * *

Даниэль вынула из багажника два чемодана и три набитые хозяйственные сумки. Она видела, как Бач вышел из трейлера, вскочил на мотоцикл и уехал. А в трейлере ее ждет Поль. С новой силой поднялись все страхи, захотелось забросить вещи обратно в машину и уехать.

Вышел Поль. Сочувствующий, нежный взгляд остановился на ней и обдал теплом.

— Добро пожаловать в трейлер у дома для новобрачных, — приветствовал ее Поль.

От звуков его глубокого сексуального голоса по телу побежали мурашки. О Боже! Ведь предстоит провести наедине с ним всю ночь.

Она сглотнула и подняла чемоданы.

— Пожалуй, я затащу вещи.

— Я к вашим услугам, — сказал он, подхватил сумки и чемоданы и понес их в трейлер. Там он сразу прошел в спальню и положил чемоданы на кровать. — Я буду спать на диване в офисе.

— Нет, нет, кровать твоя. — И она потянулась за чемоданами, чтобы перенести их в офис.

Бач предвидел, что она начнет командовать.

— Даниэль, на кровати тебе будет удобнее. — Он схватился за чемоданы раньше, чем она. Она стала вырывать их у него из рук.

— Ты выше, а кровать длиннее дивана!

— Кровать твоя! — твердо сказал он и швырнул чемоданы обратно на кровать. Один из них раскрылся, и из него вывалилась часть вещей. Он наклонился поднять их, и в руках у него оказалась ночная рубашка, та самая, которая была на Даниэль, когда он подглядывал за ней на балконе. — Извини, — он торопливо сунул ей рубашку.

— Это я виновата. — Она держала в руках рубашку, смотрела на Поля, как бы что-то припоминая. — Поль, ты помнишь, как приходил ко мне на ужин?

—Д-да.

— Я понимаю, это звучит странно, но мне кажется, я видела твою машину позже, когда выходила на балкон.

Он покраснел. Отпираться не имело смысла.

— Ну... я действительно останавливался возле твоего дома, чтобы подумать. А ты вышла на балкон.

— О чем же ты думал? — слегка дрогнувшим голосом спросила она.

Слова вырвались сами собой:

— О том, чтобы заняться с тобой любовью.

Она вспыхнула.

— Поль, зачем ты переехал в трейлер вместе со мной?

— Потому что я хотел быть с... — Он замолчал. Зачем подавать ей несбыточные надежды? — Я хочу закончить дом Харингтона.

Он уловил разочарование в ее глазах и неожиданно разозлился на себя. Почему он всегда говорит не то, что чувствует?

— Да, конечно, я тоже, — сказала она, стараясь не встречаться с ним взглядом.

Неожиданно он почувствовал, что ему надо побыть одному.

— Сегодня я не делал пробежку. Пойду побегаю, пока ты будешь распаковываться.

Он выдернул из нижнего ящика спортивные трусы, но при этом зацепил ремень, тот взвился вверх и угодил прямо в руки Даниэль. Он видел, что она едва сдерживает смех, и опрометью бросился в ванную.

Даниэль захотелось его окликнуть. Надо извиниться за то, что она дразнила его. Поль — непростой человек, он глубоко скрывает свои чувства. Зачем же усложнять ему жизнь?

Складывая белье в комод, она вдруг заметила, что он занял менее удобные ящики. Старается хоть как-то облегчить ей жизнь в в белых кроссовках и спортивных трусах.

— Буду через час. — И исчез за дверью.

Даниэль осталась в трейлере одна, не зная, что предпринять. В первый же день, можно сказать, вытолкала его вон. Хотелось побежать следом за ним. Она не из тех, кто бегает трусцой, но и оставаться в этом тесном трейлере не могла. Быстро сняв джинсы и футболку, она в купальнике сбежала с горки на белый песок пляжа Малибу. Надо дождаться Поля и поговорить с ним. Нельзя слишком нажимать на него, но и делать вид, что ничего особенного не происходит, тоже не годится... Так как же ей быть?!

Поль уверенно бежал вдоль берега по твердому песку, на ходу размышляя о своем житье-бытье. Почему он утаил от Даниэль действительную причину, по которой вызвался составить ей компанию в трейлере? Да, конечно, жалко потерять перспективу партнерства с Харингтоном, но еще важнее — быть с. ней рядом. Она наполняет его жизненной силой.

Начался прилив, и кроссовки уже шлепали по воде. Да, он отчаянно, до безумия жаждет быть с Даниэль. Но что в этом плохого?

Возвращаясь обратно, Поль увидел Даниэль. Она босиком шла по кромке воды. Поль побежал медленнее. При каждом шаге груди ее покачивались. У нее были длинные, гладкие ноги и полные, круглые бедра.

Он кинулся к ней. Она увидела его, улыбнулась, повернулась к воде и бросилась в волну.

Поль скинул кроссовки, носки и прямо в шортах нырнул за ней в холодную воду. Когда он вынырнул, Даниэль стояла по пояс в воде в нескольких метрах от него. Ее мокрые волосы блестели на солнце.

Он подплыл ближе. Она, смеясь, плеснула водой ему в лицо.

— Боишься?

— А ты? — И Поль окатил ее целым водопадом.

— Хватит! Хватит! — смеясь, закричала она и бросилась наутек.

Он попытался схватить ее, но она со смехом улизнула. Во время игры у нее расстегнулся лифчик, соскользнул и уплыл в море.

— Лифчик! — все еще смеясь, воскликнула она.

— Я поймаю! — прокричал он и нырнул.

Когда Поль вынырнул, она стояла, глядя на него бирюзовыми глазами; на обнаженной груди темнели коричневые соски. Он подхватил ее на руки. В пене волны их губы встретились. Она затрепетала и прижалась к нему. Он оторвался от ее губ и уткнулся в ложбинку между грудями.