Дом, который построил Майк

И еще две фотографии на фронтпэйдж, на одной из которых Барри все в тех же смешных роговых очках, которые он так трогательно поправлял во время разговора, с волнением говоря, когда выпьет, конечно, о девушке Эрике Элениак.

Эрика это Мисс Июль 1989 журнала "Плэйбой", молодых и не очень мастурбаторов, а так же завлекалка из телесериала Бэйвотч. Барри однажды удалось, сняв очки, залезть к ней в койку, совместно огероиневшись во время Монреальского Кинофестиваля "Молодого Неформального Кино".

Такие дела.

От Барри как раз и досталась мне она, эта с корнем вырванная страница из журнала "Плэйбой" с красным ифсентлорановским поцелуем молодых губ на своей же роскошной блин такой груди.

Бестолочь бескорыстная.

СВЕРДЛОВСК

Саша Калужский, отхлебывая моё бескорыстное пивцо, рассказывал, что это именно он вывел "Нау" в люди тем, что послал их там на какой-то фестиваль, в какую-то "Тьму таракань", где они заняли почетное первое место. Тактическая идея его, как менеджера, заключалась в том, что мальчишки должны были выступать как на престижных подмостках, так и во "Тьму таракани". И это предельно увеличит их популярность по всей Руси Великой.

Так оно и случилось! Каждый новый Мухосранск встречал Наутилус толпами женщин, девушек и подростков, борющихся за звание обладателей автографов или самих "мастеров".

Это сейчас, уже пообтершись в постелях, с осторожностью смотрят на дам, тем более что хорошенькие жёнушки всегда под боком, а в то время любимое изречение Леши Могилевского при въезде в каждый новый город было не:

Захожу в любой город с видом бойца

или

снимаю с себя регалии пса

или

бросаю семью

ухожу, ухожу навсегда

а просто:

– Залью все спермой!

А любимый путь удовлетворения - оральный.

Я в то время, как опальный ослушник, выпнутый из института за неудачную попытку перехода Китайской границы в горах Казахстана, понесшую человеческие жертвы, работал ночным сторожем в клубе Арха, где должность директора занимал Могилевский, подсидевший белую мышь Хафизу, совмещая эту должность удачно с партиями саксофона в "Нау". Там же меня, сторожа портвейнова, убил на короткое время пинком под мои благословенные аички Юра Шевчук.

"Комсомолка" признала Могилевского в 1989 году по итогам комсомольского хит-парада саксофоном "намбэр 1", а "Нау" занял шесть позиций из десяти своими душещипательными Кормильцевскими нескладушками.

Так Уральский рок душещипательно, нескладно пробивал границы провинции.

Как-то за бутылкой портвейна в долгий зимний, еще не "зашитый" тогда вечер, Могила, директор клуба поделился со мной, сторожем-портвейновым, своим наболевшим:

– Ты знаешь, Миха, так мне нравится, когда женщины делают минет, что если бы у меня была возможность сделать это себе самому, всегда этим только бы и занимался.

Это очень созвучно с фразой другого моего знакомого Антона Горонкова, более известного в народе под именем Антон Страшный:

"Так люблю женщин гладить, что если бы я сам был женщиной - все время гладил бы себя".

Или, - "В женский монастырь со своим усталым не ходят".

(Гладить себя, представлять себя на месте женщины, даже если это и Памела Андерсон Ли, засовывать себе огурец в попу, в надежде непредвиденно сладких, а самое главное, новых сексуальных ощущений - первый признак и самый правильный путь введения себя во всё возрастающее общество братьев гомосексуалистов". Так сказали бы другие мои знакомые - педераст Владик Сосновский и его дружок, мой бывший сослуживец по Внутренним Войскам МВД СССР, Николай Коперников, в простонародье Толстозадый Колюн, весело прожигавшие до поры до времени свою жизнь, свои и чужие розовые простаты в Амстердаме, Голландия, Земля, Солнечная Система).

Могилка братался в те годы еще со мной по причине того, что я, так же как и он, был в годы военной службы ВэВэшником. Конвойником, блядь, пидорасом. В зону если мы с ним попадём, зачморят нас, заебут до смерти мужички.

Леша Могилевский, смуглый, черноволосый, часто небритый, похожий немного на горячего осетина, красавец с добрыми воловьими, влажными глазами, из всей команды "Наусов" в ту славную пору был наиболее спокойным по отношении себя к женскому полу.

Чего не сказать о Славе Бутусове, как самом ревнивом соглядатаем за своим лицом, зубами и телом.

ЦИТАТА (к месту)(чо к чему?)

"ты ревниво следишь за собственным телом"

Песня

Как-то раз они со своей боевой братией в составе агитбригады ездили по колхозам области веселить музыкой на полях работающих студентов Арха. Я пребывал на этих полях как независимый корреспондент газеты "Архитектор", брал идиотские интервью у директоров Совхозов, преподавателей и студентов, делал фоторепортажи и пил самогонку под ворованных у незадачливых крестьян гусей.

На одной из запечатленных мною фотографий Слава шагал впереди колонны музыкантов и самоотверженно дул в огромную, медную духовую трубу, ослепительно сверкавшую в лучах заходящего Башкирского солнца. Картина, напоминающая троих погибающих под белогвардейскими, меткими пулями героев-музыкантов красногвардейцев, со знаменитой картины известного Советского художника-баталиста (фамилию только вот запамятовал).

Большое количество выдуваемого воздуха поспособствовало, видимо, внезапной и мощной эрекции, и это хорошо выявила сильная светотень на джинсах. Очень сильная светотень. И казалось радоваться бы надо этой светотени, как серьезному средству привлечения слабого пола в стерильную чашу кровати, однако за день до выхода газеты в люди я обнаружил, что мощная светотень на Славиных потертых штанах мастерски заретуширована и мужское достоинство сравнялось со скучностью и целомудренностью ливайсовской джинсы.

Это позже легло в основу одного из хитов Нау - "Гудбай, Америка".

ЦИТАТА (к месту)

...мне стали слишком малы

твои тертые джинсы...

Песня

Роберт Плант, кстати, на вопрос о моём любимом фильме "Цеппелина" "Песня остаётся зэ сэйм", рассказал, что во время их первого турне по Соединенным Штатам Америки в 1976 году, на ночном концерте в Нью-Йорке он, по совету их продюсера Питера Гранта, специально подкладывал себе в брючину небольшой огурец, постоянная псевдоэрекция которого выгодно притягивала к себе внимание и привлекала на его, Плантовскую, сторону еще большее количество любительниц тяжелого такого рока.

Слава же, по мазохистски, отсекал эту возможность путем профессионального мастерства архитектора-графика. Может поэтому их путь на Золотой Олимп был таким трудным и долгим.

Саша Колужский так и остался в тумане альбиона, в Ирландии. Потом перебрался в Сан-Франциско, где его жизненный путь простосердечно и полезно для общества закончился под мостом Золотые Ворота. Но об этом попозже.

ВАНУА-ЛЭВУ

Вячеслав Бутусов же умер совершенно дурацкой, и в то же время мистической смертью в мае 2003 года. Нелепая смерть. Во время концерта в Горбушке с "Ю-Питером" к нему в рот залетела муха, как раз при исполнении песни "Муха и Лапоть". Слава поперхнулся, и никто не помог ему, не постучал по спине сильным музыкальным кулачищем. Дыхательное горло сжал спазм, язык завалился в глотку, перекрыв, насыщенный углекислым газом публики, воздух, и мир потерял еще одного хорошего человека и семьянина-музыканта.