Дом Крови

— Прошу прощения, — снова поклонился я. — Я ни в коей мере не хотел вас обижать донна Валессия де Сальви.

— Де Сальви? — Спросил ее брат.

— Я взяла фамилию матери, — пояснила та. — На всякий случай. А теперь этот гад специально так ко мне обращается. Кстати Дарий, — она перевела подозрительный взгляд на Марику, — что нам рассказал Франко, это правда?!

— Увы. — кивнул я, — ваши земли первые будут под ударом.

— Что рассказал? Каким еще ударом? — Спросила удивленно Фло.

— Потом Флоренс, если Валессия захочет, она тебе расскажет. Дарий, мы вас заждались уже. Думали, вы не придете, Элизабет уже два раза про тебя узнавала, пойдем провожу.

— Дарий нам надо поговорить. — Напомнила нам в спину Валессия. — Не вздумай пропадать!

— И мне Дарий! — С вызовом, бросил Кассиан, — ты обязан мне кое что обьяснить!

Я лишь кивнул обернувшись на лестнице.

— Сними маску, — сказал Франко, стягивая в свою очередь собственную. И когда мы поднялись на второй этаж и подошли к охране, он указал на резную колонную. — Подожди меня тут, я быстро.

Он затерялся в толпе пестрых одежд, а я лишь стоял и рассматривал окружение. Гвардейцев, что пялились на меня с враждебным презрением. Всю остальную выпивающую и гогочущую публику. Франко вернулся быстро и почему-то нахмуренный, да не один, а в компании незнакомой девушки. Она что-то прошептала гвардейцам и кивнула на меня. И они расступились, освобождая дорогу.

Элизабет нашлась чуть дальше, в королевском ложе, в окружении своей семьи и в компании разрумяненных девиц. Когда мы подошли, она кинула на меня странный взгляд и дежурно улыбнулась, но я сначала не понял, означал ли ее взгляд «Я рада тебя видеть» или, может быть, «Веди себя прилично».

Но причина нахмуренного лба Франко и странного взгляда Лизи быстро стала понятна. Это причина развалилась на диване тут же, она пила вино и смеялась. Там сидел Алберто Моретти, младший из сыновей Дайона Моретти. Обнаглевший от безнаказанности подонок, убежденный, что родился править, чтоб его бешенные собаки сожрали и высрали. Тот самый урод, из-за которого по мою душу с завидным постоянством приезжали мои коллеги. Из-за которого убили старую Велию. Он сидел в своем белом, вышитом золотыми нитками камзоле. За эти шесть лет он почти не изменился, лишь немного возмужал и раздался в плечах. И все такой же самоуверенный и наглый, надменный.

Прежде я не понимал, что заставляет людей вроде него становиться такими закостенелыми моральными уродами. А оказалось, все друзья до банального просто, эта вызванная потребностью потакать темнейшим желаниям, всего лишь следствие пресыщенной жизни, лишь бы избавиться от самой обычной скуки… Но побывав на самом дне человеческого общества, насмотревшись на обыденную муть в людских душах, я понял, что Алберто никем, собственно, и не становился. Просто на нем изначально не было оков ответственности. Дай любому человеку власть творить что угодно, и он займется ровно тем же. Ведь воплощать свои самые гадкие замыслы остальным людям не дает страх, что им это с рук не сойдет.

Дайон Моретти младший оказался крайне любвеобильным и плодовитым королем, он хорошо позаботился о продолжении династии своего рода. У Элизабет, кроме ублюдка Алберто, было еще три старших брата и три сестры. От трех разных матерей.

Королевская ложа занимала половину балкона второго этажа, тут кроме самих Моретти были все приближенные к трону Рода. А так же посланники Атрийской империи и представители жениха — Франческо де Гротто со своими людьми. Так что народу тут было куча. И для человека со стороны, разобраться кто есть кто, было решительно невозможно, тем более тут многие были под масками. Высший свет мать их за ногу. Мы с Франко к группе людей, в центре которых у столика сидели несколько дам уже в возрасте и вокруг них расположились еще человек двадцать, в основном девушки. И как только мы подошли Лизи представила меня, сказав:

— Бабушка, я хочу тебе представить тебе Дария, мы с ним вместе учились у мастера Эрвига. Тебе непременно нужно его выслушать. Это очень важно. — В соответствии с этикетом, я склонился в поклоне, пробормотав дежурную похвалу их неотразимому внешнему виду.

— Лизи, дорогуша, ты словно помешалась. Последнее время мы только и слышим: Дарий то, Дарий се, Дарий туда, Дарий хрен знает куда еще. Скажи, ты ему уже отсосала? — Раздался насмешливый голос сбоку.

Говорившая оказалась девушка, сколько ей лет я не мог понять, потому что на ней была маска. Но судя по голосу и самому высказыванию, молодая и явно не отличающаяся умом. Разодетая в сияющее Атрийской парчой платье, видно она нынче в моде, ее корсет вышитый позолотой и жемчугом плотно обтягивал ее фигуру, придавая ей правильный вид песочных часов. Темно-каштановые волосы были уложены в сложную прическу, а на голове была небольшая диадема, сверкающая алмазами. Однако лицо было скрыто под маской вольто разукрашенной под цвет платья бежевым и золотым. Лишь ее темные глаза с усмешкой сверкали в прорезях. На ее высказывание окружающие девушки прыснули со смеху, закрывшись веерами.

— Ребекка! Что ты такое говоришь?! — Вспыхнула Лизи, резко развернувшись на полированных каблучках.

— Ребекка Моретти. Следите за словами, — раздался тихий голос одной из дам за столом, но при этом все смешки и разговоры тут же стихли. — Ты позоришь не только свою сестру, а весь наш род. Тут полно народу, что подумают наши гости?

— Да бабушка, — как по команде выпрямила осанку девушка в маске и извинилась. — Элизабет, прошу прощения, это была глупая и неуместная шутка.

Говорившая дама поставила чашку на стол, и повернулась ко мне. Она была уже в возрасте, одетая в бежевое платье, особо ничем не выделяющееся на фоне остальных платьев на этом балу. Единственное, самым примечательным предметом ее гардероба было ожерелье из больших черных алмазов. Слишком много белил на лице, лишь бы скрыть большие мешки под глазами. Что говорило, как о возрасте, так и о сильном недостатке сна. Выглядела она сильно уставшей, что лишь прибавляло еще лет десять если не больше, а морщины в уголках глаз и возле рта давно превратились в терновые венки разочарования. Я понятия не имел, чего ожидать от женщины усыпанной черными звездами. С таким холодным, пронзительным взором.

— А что до вас молодой человек, только сегодня я слышала три раза имя Дарий. И все это про одного и того же человека. Для простолюдина, весьма и весьма выдающееся. Я уже пожилой человек, и плохо запоминаю имена. Но сегодня о вас говорил сначала мой сын — король Дайон, потом мой старый знакомый, Себастиан де Леон. И вот теперь моя племянница. Я бы могла подумать, что она и вправду немного очарована в силу своего юного возраста. Но вот услышать ваше имя от кардинала, я никак не ожидала. Уверяю вас, де Леон не тот человек, что будет вести пустые разговоры. Он очень влиятельный и занятой человек, расчетливый и прагматичный, не зря он правая рука и голос его святейшества папы. И просто так он делать ничего никогда не будет.

Она отпила из чашки и аккуратно ее поставила. А затем оглянулась назад, найдя глазами Алберто.

— К тому же, как выяснилось, вы имели уже знакомство другим с моим внуком. Алберто, будь добр, подойди сюда. — Подозвала она его.

Бабуля и правда похоже обладала завидной властью, потому что перечить и прерывать ее никто не посмел, даже этот мудень Алберто. Поэтому все слышали разговор, и все заинтересованно наблюдали, как один из главных забияк и скандалистов, который с завидными постоянством только и делает, что влезает в скандалы и разборки. Из которых его приходиться вытаскивать самому королю, потому что это уже дело принципа. По другому он просто не может поступить, не заступиться за сына, пусть и зачатого вне брака, это было потеря лица и уважения. И теперь он как послушный щеночек идет к королеве-матери, около которой стоял странный парень. Я же внутренне заскрипел зубами, стараясь не выдать свои чувства. Компания этого засранца казалась мне столь же привлекательной, как мешок лобковой гниды по соседству.

Он остановился и оглядел меня задрав голову и поджав губы. В глазах его поблескивали искорки отраженного бриллиантами света, затем повернулся к королеве-матери:

— Звали бабушка?

— Да, дорогой мой. Кажется молодой человек хочет что-то сказать тебе.

Иногда мы видим прошлое очень ясно, и связи между отдельными его частями предстают перед нами так четко, что каждый шов, скрепляющий их, приобретает смысл, и мы читаем послание, зашифрованное в нем. Попав в этот мир я был ошарашен и растерян, и вообще не понимал, как и с кем себя надо вести. Случись наша встреча чуть позже, я бы конечно проглотил его отношение и промолчал. И я знал, что сдержи я тогда свой язык за зубами — ничего бы не было. Просто так устроен этот мир, есть те, кто выше тебя, и в силу своего статуса, они просто не могу не реагировать на оскорбления. Другое дело, что так случилось, что статусным человеком, оказалось редкостное дерьмо. Что лишь усугубляло ситуацию. Но тогда я этого не знал, и меня слишком плотно окутывал мрак собственной гордыни. Но сейчас все же я пересилил себя и держал язык за зубами, пока он смотрел на меня как на приставшую к сапогу грязь. Однако мне было плевать, вылепив на лице вежливую улыбочку, я склонился в глубоком поклоне, чтобы никто не увидел моего лица и заговорил с таким отвращением, будто мне в рот нассали: