Дом Крови

— Помнишь, я рассказывал, что оказался в городе, в который мастер пришел? — И дождавшись кивка продолжил. — Он стал еще сильнее, гораздо сильнее, и еще меньше себя контролирует, и скорее всего, он уже не понимает, что творит. Так вот, увидев кучу наемников, он взялся их истреблять, а заодно и город поджег. А потом поднял мертвых. Все кладбища и всех кого убил, там мертвецы просто кишели, как черви в старой могиле. Крики сжираемых заживо стояли до небес. — При моих словах Фло охнула и закрыла рот рукой, выдав свою любимую фразу «ой мамочки» — Так вот я там кое-что испробовал. Я позже покажу тебе заклинание, не знаю, есть ли у вашей семьи оно или нет, но это из старых знаний. Наследие Дома Войны.

— Дома Войны? — Спросил хриплым шепотом Фернан, при моих словах он встал в стойку как охотничий пес учуявший добычу. Он оглянулся в поисках подслушивающих, и не найдя подошел поближе, нависнув надо мной. — Их знания истреблялись особо тщательно, ведь именно там были черные маги. Откуда у тебя знания Дома Войны?!

Я посмотрел на него задумчиво, с чисто академическим интересом раздумывая, легко ли его убить без оружия. Он был выше меня на пол головы, тяжелее меня на фунтов тридцать, довольно неплохо сложен, и похоже умел драться, все его движения были плавными и мягкими. Все ждали когда я отвечу на вопрос, а вместо ответа я продолжил.

— Так вот, там я это заклинание и испробовал. Против мертвецов отличная вещь. Оно абсолютно безвредно для живых, а вот тех, кто перешагнул порог той стороны истребляет просто превосходно. И чем особо хорош этот белый огонь: всего один маг может поджигать оружие и стрелы целой роты обычных солдат. И они с тем же успехом будут убивать мертвых. При малейшем контакте, они загораются, словно промасленный факел. И вертятся на земле живыми кострами, истошно вопя, сгорая за секунды.

— Отвечай на вопрос, — прорычал Фернан.

— А ты кто вообще такой, чтобы я тебе отвечал. — Задал я резонный вопрос стоя лицом к лицу с ним. — Я тебя вообще второй раз в жизни вижу.

— Фернан успокойся. — Сказала Валессия тяжело выдохнув.

— Кто он нахрен такой? — Заводился тот, — откуда у простолюдина запретные древние знания?! Белый огонь, что не трогает живых и пагубен для мертвых. Это же Гнев Всепожирающей. Это утраченные знания! Белый огонь сохранился только в храме Темной Матери. И к нему запрещено даже приближаться, а уже тем более никто не знает, как его создавать самому!

— Дарий у профессиональный наемный убийца, — жизнерадостно ответила та ослепительно улыбаясь, — у него секретов больше чем шрамов. А шрамами он весь покрыт с ног до головы, живого места нет. Я бы и сама очень хотела знать ответы на некоторые вопросы. Чтобы ты знал Дарий, то что ты только что назвал — утраченное наследие Дома Войны. А ты так буднично, я тебе потом свиток черкану, выучишь на досуге. Что ты хочешь за это плетение?

— Мне Франко сказал, что твой дядя отличный артефактор, мне бы артефактов прикупить. Мы с ним недавно были у донны Милвены Даво. Она держит лавку артефактов. Так вот, там у нее какое-то дешевое кольцо смогло почувствовать Марику.

Фернан задохнулся от возмущения, и хотел что-то высказать, но Валессия пихнула его кулачком в бок и согласно кивнула.

— Хорошо, я поговорю, только не обещаю, что там будет что-то уникальное. Он кстати меня три дня пилил, спрашивал, что у тебя там за артефакт такой был.

— Ничего уникального не надо. Я за все заплачу, деньги у меня есть, ты видела.

Тут к нам подошли Франко с мрачной, словно грозовая туча Элизабет, и довольная, словно кошка съевшая ведро сметаны Алисия.

— Вот вы где спрятались. — Сказал Франко.

— Пойдем потанцуем, — продолжая улыбаться попросила Алисия.

— Плохие мальчики не танцуют. — Попытался отказаться я.

Ее бедра были волнами морского прибоя. Она приблизилась ко мне и стала тянуть на площадку, где блистала Марика. Та была в центре всеобщего внимания, на нее бросали полные яда и злобы взгляды девушки, и восхищенные взоры парни. Плохие парни все же танцуют, равно как и плохие девочки.

Я сделал было шаг ей навстречу и покачнулся. Ощущение накрыло меня, словно ледяными пальцами провели по спине, спускаясь по позвоночнику. Это чувство накрыло меня, пройдя волной ледяных мурашек. Я их почувствовал. Проклятье брошенных гробниц, тоскливая бесконечность бессчетных лет, и долгой, безрадостной ночи. Бездонные волны мертвого моря забили у моих ног, омывая своим кровавым прибоем. Я чувствовал этот плеск прибоя у своих ног, красного прибоя тьмы загубленных душ и слышал гимн, звучавший теперь для меня — алый, алый, алый. Свет вспыхнул, накатил угасающими волнами, исчез, растворился над миром и рухнул с черных небес на землю. Сердце начало бешено колотиться о ребра, словно молот в кузнеце, это ощущение вытащило меня наверх сквозь разодранную красно-черную пелену.

— Дарий, что с тобой? Ты в порядке? — Спросила взволнованно Алисия. — Тебе не хорошо?

— Они тут. Я их почувствовал! — Я огляделся, но никто похоже больше не ощущал этот грохочущий у меня в крови гимн. — Поверить не могу, они, сука, тут.

— Да кто они? — Спросил нахмурившись Франко.

— Ублюдки из Дома Крови. Они уже тут, в вашем доме.

Глава 32

— Тут?! — Хрипло переспросил Франко. Обернувшись и по привычке схватившись за бок, где у него обычно висела шпага, но на балу никто не носил оружие, да и не могла она помочь в бою с таким противником. — Можешь сказать, кто именно?

Вместе с ним оглянулись все остальные, лихорадочно оглядывая выпивающую, смеющуюся публику, в центре все так же танцевали парочки под музыку. Бал был в самом разгаре. Марика все так же беззаботно кружилась в объятьях очередного ухажера. И сквозь эту пеструю публику я увидел ее — деву бледную. Глаза ее были черны словно грех. А кожа холодна словно зимний снег. Она стояла на краю и следила за танцующими с границы освещенной части, словно не решаясь войти и пряча лицо за маской вольто с кровавыми слезами. Но мне не надо было смотреть в ее черные словно бездна глаза, чтобы понять, эта тварь прячущая за шелковым нарядом и губами-вишнями нескончаемый, вечный голод. Который невозможно утолить, только заглушить на время. Она была опаснее любого врага, какой мне попадался. Я чувствовал, что это создание было старо, как мир. Возможно, эта тварь застала даже падение империи. И по сравнению с ней — мы все насекомые.

Твари взирала на окружающих с абсолютным безразличием и злобой, так смотрят лишь те, кто познал вечность и голод. Она словно сгустилась из теней, мгновение, и там, где еще никого не было, уже стоит чудовище. Как сама тишина. Как сухие опавшие листья. Ее платье словно кровавое пятно, растекающееся по мрамору, корсаж и кружева, — как у невесты, только насквозь пропитанное кровью. Каштановые волосы лежали волнистым водопадом они спускались по обнаженным плечам до самой талии. А на белоснежной коже, словно клякса чернил на молоке, темнела латная перчатка.

— Во-он та на краю. — кивнул я, — Тварь в алом платье.

Шум прибоя все не утихал, вызывая дрожь по телу он продолжал звучать похоронным звоном у меня в голове. Я только и слышал: бух, бух, бух. Возле вампирши в алом сгустились еще несколько бледных силуэтов. Они были как тени внутри теней, и их шепот становился громче. Глаза мерцали, словно маяки в черную бурю. Губы — вишни, а зубы — длинные и острые, как у волка. И одну из них я точно узнал. Это была дамочка из той деревни — Корделия, обладательница охрененно ужасной силищи. Шелестя шифоновым подолом ее черная тень распугала теплый свет от светлячков на потолке словно крыс.