Дом моей мечты. Часть 2

Ближе к обеду, почувствовала сильную головную боль и чувство голода. Внизу, на первом этаже, маляр Клавдия Алексеевна со своей помощницей Машей, разогревали на плитке жареную картошку с мясом. От аппетитных запахов, исходящих снизу, у меня стала развиваться тошнота.

«Так. Налицо все признаки отравления парами ацетона. Нужен перерыв!» – сделала я заключение. Вспомнила, что ничего из съестного не захватила с собой. Но, не бежать же к малярам, чтобы напроситься на обед. Стыдно!

Оделась и вышла на улицу. Белые стволы берез проглядывали сквозь позолоченные ветви. Осенний воздух, прохладный и чистый освежал голову. Я пошла, через рощу, по направлению к дому.

Навстречу мне поднималась по ступенькам лестницы величественная Анна Романовна. В светло-голубом кашемировом пальто, оттенявшем ее синие глаза.

– Ты куда? Я хотела пригласить тебя на обед. Надо поговорить! – ее голос звучал взволнованно.

Через полчаса мы сидели за обедом на голубой веранде дома Тропининой. Весь дом был отделан в русском стиле. Резные ставни, витиеватые колонны крыльца, деревянные кружева по периметру потолка. Красиво, добротно, ярко. Преобладали голубые и белые краски, оттого все выглядело празднично и весело.

А на фоне типовых коричневых двухэтажных щитовых домов, которыми была застроена эта часть старого города, дом Анны Романовны смотрелся, как сказочный дворец. При всем его убранстве, в доме было автономное водоснабжение, отопление и канализация.

В моем детстве, таких домов не было. Хотя был…

Был один такой дом, в конце нашей улицы, на самом углу. Дом с голубыми колоннами, большой и красивый. Но нас, детей с улицы, туда не впускали. Там жила зажиточная еврейская семья Вайсманов. Их дочь по имени Даная, наша ровесница, все время пыталась подружиться с нами. Она выходила на улицу в нарядном платьице, белоснежных гольфах и с яркими бантами в косах.

Девочка шла в музыкальную школу со своей скрипочкой, уложенной в коричневый футляр. Оглянувшись на окна своего дома, Даная подбегала к нам, играющим «в ножички». Она с интересом наблюдала, как Витька Смотрин непревзойденно кидал ножик в землю.

Вскоре из голубого дома раздавался женский крик: «Наечка! Опоздаешь в школу!». Мы знали, что Ида Соломоновна не позволяет своей дочери дружить с «шалупонью», то есть, с нами, детьми с улицы.

Мы никогда не были внутри дома Вайсманов, но видели его в щелку между толстыми высокими досками забора. Может там, в том доме и был организован комфорт.

Но наши матери тогда возили воду во флягах, из колонки, расположенной за полкилометра или носили ведра на деревянных коромыслах, перекинутых через плечо.

Мылись мы в городской бане по субботам, а нужду справляли в дощатых строениях, в конце огорода.

Потому понятие «дом» в моем сознании, ассоциировалось с понятиями: « все удобства во дворе, при любой погоде», «вода из колонки, поэтому ее надо строго экономить» и прочие прелестями.

Конечно, я с ранней юности, мечтала о квартире, в которой комфортно и удобно. Получив свою первую собственную квартиру, была счастлива безмерно.

Казалось, все мысли о своем доме давно улетучились из моего сознания. Какой дом, когда у меня теперь есть прекрасная трехкомнатная квартира в центре города!

Однако, находясь в доме Анны Романовны, я поменяла свое мнение.

Ее дом вызывал восхищение, восторг. Эти резные ставенки, вычурные столбцы, кружевные узоры из дерева под потолком, сверлили мой мозг тайной мыслью: хорошо бы, заработать много денег и купить такой же дом! Или построить! Яркий, светлый, просторный и удобный!

– Нравится? – спросила Анна Романовна, поймав мой восхищенный взгляд, направленный на белую дверь, украшенную деревянной вязью.

– Очень! – выдохнула я.

– Если грамотно поведешь свое аптечное дело, то вполне, можешь заработать на такой дом. А лучше всего, построить свой дом от начала до конца! Вот, я купила готовый. Заплатила приличную сумму. Здесь прежде жил начальник строительства города, может, тебе известно. Мы были знакомы с ним, даже дружили одно время. Теперь, он уехал в Крым, там выстроил белый каменный дворец, а дом продал мне. Он строил для себя, ничего не жалел, возможности у него были безграничные. В то время, в семидесятые, можно было параллельно с многоэтажкой, построить за государственный счет и свой домик. Вроде, есть все удобства, все хорошо. Но пожила здесь полгода и начинаю многое перестраивать под себя. Снова финансовые вложения ! – рассказывала мне Анна Романовна, подкладывая картошку с грибным соусом и тушеной говядиной в мою тарелку.

После сытного обеда, Анна Романовна пригласила меня в огромный зал. Среди зелени пальм, фикусов и пеларгоний, мы расположились в плетеных креслах и утонули в мягких подушках.

Анна Романовна стала рассказывать мне, что ей удалось вернуть своего беглого Севу. Он, наконец, отстал от своей несовершеннолетней наркоманки, после того, как его обокрали и избили ее «обколотые» дружки. Анна Романовна приняла его в свой дом, отмыла и купила новую одежду.

Она даже приняла его внебрачного шестилетнего сына Колю.

Но мать Коли, Марьям «пьет из Севы кровь» своими вечными требованиями и капризами. А Сева, привязавшийся к единственному своему ребенку, выполняет эти требования.

– Чем я – то, могу помочь? – спросила я.

– Мне хочется определиться со своим статусом. Кто я для него? Если, жена, то пусть женится. Если нет, то я не собираюсь тратить на его ужасного ребенка и его мамашку, молодую пьянчужку, свои кровные денежки! Но, Сева упорно уходит от разговора. Однажды, он сказал, что очень интересуется астрологией и тоже хотел бы, попасть к тебе на консультацию! Прошу тебя, проведи с ним консультацию! Узнай его намерения! – Анна Романовна посмотрела на меня умоляющими синими, как море, глазами.

– Полина! Я был влюблен в Анну, на самом деле! Я пел для нее и писал ей стихи! Но, она сама все испортила. Стала твердить о том, что пора в ЗАГС, узаконить отношения. Купила мне машину, пригласила жить в свой дом. Вот тут, вся моя любовь стала таять! Понимаешь, я стал задыхаться в ее доме. Езжу на ее машине, ем ее хлеб, сплю на ее кровати. Ничего моего нет! Каждый ее взгляд говорил мне, что я здесь, на птичьих правах. Один взмах руки хозяйки и я вылечу отсюда! Вроде, она меня не упрекает, нет… Моего Кольку с трудом, но терпит… Но, чувствую, как она меня душит своей терпимостью, щедростью. Мне ведь, Полина, ничего от нее не надо. Ничего! Мне, вообще, мало что, надо в жизни. Но мне нужна свобода! Хочется рвануть от нее подальше, словно, я – пес на поводке! – Всеволод сидел напротив меня и пытался ответить на мой вопрос: что не так, на его взгляд в их отношениях с Анной Романовной?

Сева был искренним в своих высказываниях.

Я смотрела в оба гороскопа, снова и снова. Там не было моментов, за которые можно было зацепиться и обнадежить Анну Романовну.

Ярко выраженный Водолей, сын стихий и перемен привлек, самым удивительным образом, женщину – Скорпиона, стремящегося властвовать и владеть. Да, еще, с выраженными земными качествами: иметь, чувствовать, взять, обладать.

Им бы остаться на той самой романтической стадии отношений, со стихами и песнями. Но такие отношения Анну не устроили и никогда не устроят.