Дом Монтеану. Том 2

«Тогда где-то произошла ошибка с данным алгоритмом. Иначе никак не объяснить такую закономерность», — хмурюсь я.

«Да, наверное, ты права», — быстро соглашается Томас.

— Вернёмся к изучению сказок? — произносит он.

— Я не верю в хороший результат. Мне кажется, что мы попусту тратим время, Томас.

— Других зацепок у нас нет. Я был в доме Радимила и изучал его книги, в них нет ничего нового или интересного. У него точно нет никаких данных об этом месте. Он сам жаждет его найти, потому что наши отцы держали всё в тайне. Им было невыгодно обнародовать место, где любой мог бы стать тем, кто в будущем составит им конкуренцию.

— Рома знал или догадывался. Он мог рассказать об этом Стану.

— Нет. Не сказал. Я говорил со Станом, он не знает. Он передал мне всю информацию, которая была у него, но конкретное место не знал. Точно только то, что оно было расположено на этом континенте, так как потом мы уехали отсюда на Аляску. Америка была открыта незадолго до того, как мы появились. У Радимила есть хронология нашей истории, поэтому это место находится где-то здесь. Я думаю, что Русо бы не уехал от него далеко. Он охранял его, как Радимил охраняет гроб своей сестры вместе с остатками её костей в нём. Псих, — Томас кривится, а я замираю.

— Что ты сказал? — переспрашиваю его.

— Говорю, что Русо…

— Нет, про Радимила. Чей гроб он охраняет?

— Своей младшей сестры. Кажется, она была единственной, кого он по-настоящему любил. Она умерла в тот день, в церкви.

— Но это невозможно, Томас. У Радимила просто не может быть гроба с останками его сестры, потому что в тот день его сестра погибла вместе с мужем и двумя их дочерьми. И я лично похоронила их.

— Флорина, я видел кости его сестры, потому что проверил всё в его доме. Это точно его сестра. Радимил устроил для неё даже алтарь с её фотографиями, свечами и цветами.

— Подожди, но это, правда, невозможно. Когда я вернулась к сожжённому замку за телами, которые Радимил собрал для погребения и уложил в гробы для транспортировки, я лично считала их, и там был гроб его сестры. Я ещё спросила его, не хотел бы он сам похоронить сестру. Радимил ответил, что не может сделать этого, ему слишком больно, и он доверяет её мне. Я должна отвезти гроб с её телом в то место, где будут погребены все. Я и привезла её сюда. Там точно была его сестра, потому что гроб был тяжёлым.

— Ты привезла их сюда? Всех погибших? — медленно спрашивает Томас.

— Да. Я посчитала, что они все достойны того, чтобы быть погребёнными в склепе клана «Монтеану». Они все здесь.

— Но я уничтожил склеп. Я же разрушил его.

— Ты разрушил верхушку, в которой находилась моя семья, а склеп для остальных вампиров расположен глубоко под землёй. Они здесь. И я писала на гробах имена, прежде чем опустить их. Там была вся погибшая семья Радимила. Я уверена. К тому же Радимил посоветовал похоронить погибших там, где никто и никогда не найдёт их, и чтобы никто не беспокоил их тела и оставил их в покое. Об этом доме никто не знает. Это моё убежище, и я выбрала эту землю для склепа.

— Боже, — шепчет Томас. — Выходит, что тело сестры Радимила находится у него, но её гроб был полон.

— Да.

— И он забрал Гелу. Получается…

— Гела здесь, — в шоке выдыхаю я.

— Это же прекрасное место для того, чтобы её спрятать, и чтобы никто её не нашёл. Никогда не нашёл. Радимил мог подменить тела. Мы должны проверить это. Пошли.

Томас подскакивает на ноги, а я сижу в очередном шоке. Это просто невероятно. Если это правда, то я собственноручно похоронила Гелу в своём же склепе и сохранила её тело в безопасности для Радимила. А он и его сын просто играли Томасом. Боже мой, мать Томаса может быть у меня. И он явно собирается её оживить. Оживить ту, кого я искренне ненавижу.

Я очень надеюсь, что мы ошиблись. Очень, иначе нам обоим придётся пережить очередную боль и сильную ссору, как и конфликт интересов. Я не могу потерять Томаса, когда только всё наладилось. И опять влезла Гела. Она всегда всё портила. Всегда.

Глава 34

Я прекрасно помню тот момент, когда нашла Гелу в лесу. Я думала, что убила её из-за голода. Тогда отец меня наказал, запретил есть, никто меня не кормил. Он даже не допустил ко мне Рома, который пытался увидеться со мной. Но я сбежала. Я всегда идеально умела сбегать от проблем, семьи и боли. В ту ночь мне было очень больно. Стан бросил меня. Он уехал и больше не отвечал на мои письма, не поддерживал со мной связь. Он исчез, а я испытывала сильнейшее влечение к нему, отсюда и сильнейшую боль. Да, теперь я знаю, что дело было не в самом Стане, а в том, что отчасти связала себя с ним через кровь Томаса, и Стан просто не мог находиться рядом со мной. Но тогда-то я об этом даже не подозревала. Мне казалось, что Стан просто возненавидел меня за то, что он проиграл и умер, по его словам. Он предал меня и мою любовь к нему. Поэтому, увидев, прекрасную девушку в лесу, я не выдержала. Я не хотела её убивать и воскресила её. Но тогда я даже не почувствовала, что вкус, цвет и запах крови были другими. Всё было другим. Я была просто ужасно голодной, а потом безумно виноватой. Так Гела легко заполучила власть надо мной, припоминая то, что это я сделала с ней и поэтому должна помогать ей. Я помогала, ведь порой она была такой близкой мне, доброй и заботливой. Гела иногда заменяла мне мать… она зачастую заменяла мне мать, которая возненавидела Гелу с первого взгляда. Я не понимала почему, но настаивала на том, чтобы Гела оставалась вместе со мной, чтобы маме было больно. Так же больно, как она делала мне своим безразличием ко мне. Отец разрешил и стал для меня героем. Но я ничего знала обо всём, что творилось на самом деле у меня за спиной. Я закрывала глаза на измены отца и братьев с Гелой. Я вычёркивала, стирала это из своей памяти, ругая себя, что слишком много выдумываю. Вот так легко можно обманывать себя, а потом уже становится поздно что-то менять.

Хмурясь, смотрю на разрушенный склеп, пока Томас убирает камни в сторону, чтобы добраться до пола, под которым есть ещё одна дверь, ведущая вниз. Мне не хочется ему помогать. Всем сердцем я ненавижу то, что подсказала ему, где, вероятно, может быть Гела. Господи, как я ненавижу её. Ненавижу. Но Томасу важно найти мать. Она его мать. И я бы хотела возненавидеть Томаса за это, но не могу. Он не виноват в том, что у него была такая мать, как и я не виновата в том, что у меня был такой отец. Я просто не имею права перекладывать на Томаса грехи его матери.

— Я знаю, что ты не хочешь мне помогать, — произносит Томас, не поднимая головы, и отбрасывает кусок мрамора в сторону.

— Это было предсказуемо, не так ли? — кривлюсь я.

— Именно. И я не буду винить тебя, если ты вернёшься в дом и подождёшь меня там.

— Нет, — выпаливаю я.

Томас выпрямляется и, прищурившись, смотрит на меня.

— Ты боишься. Я чётко улавливаю твой страх. Чего ты боишься, Флорина? Что я оживлю Гелу, вырвав твоё сердце? Или того, что я предам тебя и брошу?

— Нет… немного, — тушуюсь я. — Просто я не понимаю, почему ты так хочешь, чтобы она была там?

— Потому что она может восполнить пробелы и рассказать нам, где найти место обращения. А сердце подойдёт любое. Абсолютно любое. Я не стану вырывать твоё сердце, Флорина. С тебя хватит проблем.

— Ну, спасибо, — бубню я. — Разве мы не можем без неё всё узнать, а?

— Нет. Мы не сможем. Когда она очнётся, ты поймёшь причины, почему я настаиваю на этом.

Насупившись, я складываю руки на груди, продолжая наблюдать за тем, как Томас расчищает пространство. Не верю, что я, вообще, в этом участвую.

Томас вытирает пот со лба, пачкаясь землёй, и выжидающе смотрит на меня.

Цокнув, я всем своим видом показываю ему, как мне претит то, что я нахожусь здесь. Подхожу к бывшему когда-то мраморному полу склепа и поднимаю его, отбрасывая назад. Грязь разлетается во все стороны и большая часть попадает на Томаса.

— Ты серьёзно? — возмущаясь, орёт он, стирая с глаз грязь. Теперь он, вообще, весь в грязи.

— Ой, мне так жаль. Я даже не подумала об этом. Мне так жаль. Прости, Томас, — притворно сожалея, прикладываю руку к груди.