Дом пламенных клятв

– Слышит.

– Мо крау, Бронвен сказала, что тебе помогает Юстус. Скажи этому… – Он выплевывает слово, полное согласных и неровных гласных, которое, как я полагаю, передает его отношение к генералу, – чтобы подал нам гребаный дымовой знак о том, где вы находитесь. Мои вороны кружат над всем королевством.

– Он свяжется с нами, когда… – говорит Бронвен.

– Магия Фэллон освобождена. Я хочу вернуть свою пару, и я хочу этого прямо сейчас!

– Ей нужно сперва убить Данте, Лоркан.

– Что ей нужно – так это вернуться домой, вернуться ко мне. – От яростного хрипа моей пары щемит и без того ноющее сердце.

Хотя мне хочется остаться с Лором еще хоть немного, я выскальзываю из разума Бронвен и возвращаюсь в обсидиановое подземелье, пальцы вокруг прутьев напряжены, как и челюсть.

– Все нормально? – Юстус вопросительно приподнимает бровь.

Я так понимаю, у меня глаза побелели.

– Нормально.

Неправда. Ничего не будет нормально, пока я не вернусь к Лору.

Юстус продолжает странно меня рассматривать, нахмурив брови, словно впервые видит, как мои глаза меняют цвет.

– Может, мне пригодятся какие-нибудь заклятия?

Брови Юстуса разглаживаются.

– Кровь не действовать на него.

Иными словами, мне придется полагаться на свои физические и умственные способности.

Легкотня.

Плевое дело.

Все равно что отобрать конфету у спрайта…

Боги, да кого я пытаюсь обмануть?

Я вытираю вспотевшие ладони о розовый подол. Как жаль, что я не чувствую себя храброй. Жаль, что рядом нет Лоркана. Но будь он рядом, то взял бы правосудие в свои руки. В голове вспыхивает пророчество Бронвен – ясно, как то утро, когда она его произнесла.

«Лоркан верит, что убьет Данте и таким образом потеряет свою человечность: именно это произойдет, если он заберет твоего бывшего любовника из этого мира до того, как будет снято обсидиановое проклятие».

Я слишком эгоистична, чтобы рисковать человечностью Лоркана, поскольку не готова жить в мире, где его нет. По этой причине я не передаю Юстусу его просьбу о сигнальном огне.

– Вот бы Мериам могла снять барьер.

– Скоро.

Если подумать…

– Лор упоминал, что Данте стер печать в подземелье. Это была ложь?

– Если печать не свежая, стереть невозможно: кровь проникать глубоко в камень. Чтобы снять заклинание, ведьма должна вытянуть свою кровь.

– Вы способны управлять кровью Мериам, так что чисто технически вы могли бы снять заклинание, верно?

– Это…

– Это?..

Он напрягается, но затем расправляет плечи, отчего суставы хрустят, и бормочет на лючинском:

– Это возможно.

– Так камень с печатью барьера еще активен?

– Да. – Юстус широкими шагами направляется к выходу.

– Даже несмотря на то, что он раскололся?

– Да.

Я склоняю голову набок, волосы рассыпаются по плечам.

– На сколько частей он раскололся?

– На три.

Ну хотя бы не на множество.

– Все три находятся в подземелье?

– Нет. Обсудить позже, Фэллон.

– Но вы знаете, где все три части?

– Да.

– Где?

– Не в Люче, – говорит он, прежде чем приказать ожидающим в тесном коридоре солдатам отпереть мою клетку.

Глава 20

Мне отчаянно хочется продолжить разговор о барьере, однако вокруг слишком много обожателей Данте, чтобы обсуждать такую деликатную тему. По крайней мере, размышления о местоположении осколков отвлекают меня от того, куда я направляюсь и для какого деяния.

Когда мы входим в комнату перед хранилищем, я оглядываю вычурные двери. Увы, они заперты, и нельзя даже мельком увидеть бабушку или услышать ее ободряющий шепот.

Юстус ведет меня дальше по туннелю, мимо ванной, где я мылась в день освобождения моей магии, затем мы минуем бесконечный ряд закрытых дверей.

– Значит, Коста жил под землей? – спрашиваю я Юстуса.

– Только в конце жизни, когда повредился в уме и ждал, что Рибио восстанет без шаббинской помощи.

– Все эти двери ведут в комнаты?

– Не все. Некоторые ведут в различные места. Места, отгороженные стенами. Если подумываешь о бегстве, то знай: далеко ты не уйдешь. Даже паразиты не могут выбраться из туннелей Косты.

– Крысеныш-полукровка смог, – вставляет один из солдат позади меня.

Я резко оборачиваюсь, чтобы выяснить, какой идиот желает отведать железного клинка. Взгляд натыкается на прищуренные зеленые глаза солдата по имени Ластра.

– Полукровки – не паразиты, солдато Ластра, но я приму ваши убеждения к сведению и вернусь к ним, когда буду править Люче. У кого-нибудь еще есть мысли о полукровках, которыми он хотел бы поделиться со своей будущей королевой, пока в вашем распоряжении мое безраздельное внимание?

Ластра поджимает губы и отводит взгляд. Трус!

– Ты уже правишь Люче, Фэллон, – говорит Юстус. – Ты замужем за королем.

– Связана кровью. Не замужем.

Я смотрю на переплетенные круги на ладони, так и хочется соскрести татуировку с кожи.

Пока мы пробираемся сквозь подсвеченную факелами тьму, я с головой ухожу в мысли, представляя воссоединение с Лором, которого я больше никогда не покину. Я срастусь с ним. Без сомнения, он будет всеми руками за. С другой стороны, как срастись с тем, кто может превращаться в тени?

Сердце екает в груди, когда я вдруг вспоминаю, что тоже скоро смогу превращаться в дым.

Возможно, даже сегодня.

Свежий сырой воздух электризует кожу. Чем глубже мы спускаемся под землю, тем сильнее стучит в ушах и бурлит кровь. Возможно, дает о себе знать магия, а возможно – нервы и предвкушение.

Пройдя, по ощущениям, весь тарекуоринский остров, мы наконец добираемся до тяжелой двери.

Юстус стучит, а я глазею по сторонам. Уха касается слабый плеск воды. Может, мы недалеко от пляжа? Владения Росси простираются до побережья. Я воображаю, что между мной и открытым небом пролегает лишь тонкая обсидиановая плита. Что, если упереться кончиками пальцев в низкий потолок и надавить, камень поддастся и…